— Что дальше?

— Похоже, тут рядом либо их лагерь, либо деревня.

— Рядом понятие относительное.

Согласно киваю. Кто знает, на какие расстояния тут уходят охотники. Хотя… С детьми? Вряд ли далеко. Но это может быть и изгнанник. Эх, не знаю я их языка. И допросить нет возможности. Присаживаюсь над лежащим на хвое аборигеном, внимательно осматриваю его одежду. Чёрная свободная рубаха с короткой застёжкой, украшенная красным орнаментом. Прямые штаны, тоже свободные, до щиколотки. На ступнях — плетёные из соломы или сухой травы сандалии. Пояса нет. Штаны просто подвязываются на верёвочках. Волосы чёрные и сальные, или смазаны маслом, собраны в узел на макушке, подвязанный тонкой ленточкой с двумя полосками. Пуговиц нет нигде. Его нож лежит рядом с сумкой в виде обыкновенного прямоугольника. Лезвие — лавровый лист. Заточено с двух сторон. Довольно тонкое, и… Ручной работы. Кое-где видны следы молота. Рукоятка — рог. Почему? Да просто видно. Как и следы молота. Металл… По виду — калёное железо. Мой нож оставляет глубокую царапину на клинке аборигена. Перехожу к сумке, вытряхивая их неё содержимое. Хм… Несколько непонятных корешков. Надо отдать медикам на анализы. В чистую тряпицу завёрнуты какие-то коричневые шарики. Еда? Может быть. Уж больно жадно на них смотрят детишки. Отщипываю кусочек, крошечный. Осторожно пробую… Рис! Самый настоящий натуральный рис! Только почему то красный… Красный? Твою ж… Таким в Азии, у нас, естественно, на Земле, арестантов кормят! Так-так… Аккуратно убираю всё в сумку. Теперь детишки. Мальчишка лет десяти, может, одиннадцати. А скорее всего — четырнадцати или пятнадцати. Потому что худой, словно его в концлагере десять лет держали. Его сестра или подруга точно такой же заморыш. На обоих — всё точно такое же, как у папочки. Кроме девочки. На той юбка с запахом из такой же ткани, как и одежда мужчины и мальчика. Да волосы на макушке украшает… Хвала великому канцелярскому Богу! Агромадная булавка! Честное слово! Правда, изготовлен сей предмет из начищенного серебра, поскольку вряд ли местные жители знают никель или хром. И… Я замечаю тонкую ниточку на шее девчушки. Протягиваю руку и извлекаю на свет небольшой круглый медальончик. Или амулет. Кто его знает. Ну, не специалист я. И в Азии побывать не пришлось. Всего опыта — из передач про путешественников.

— Берём с собой?

— Да. Может, удастся что узнать. Или как-то объясниться. Хоть рисунками или на пальцах. По крайней мере, они знают, какой здесь климат, что идёт в еду. Ну, в общем, нашим головастикам есть над чем пораскинуть мозгами.

— Подождём наших ребят, а потом двигаем обратно.

Старший моих сопровождающих согласно кивает, потом извлекает рацию:

— База, я — Второй. Дошли до места, взяли языка. Начинаем возвращение через тридцать минут… Прошу прощения — выходим сейчас.

Потому что из-за стволов выруливают двое посланных пройтись по кругу, разводя руками в стороны. Ничего не нашли. Ну и ладно. Вернёмся сюда с собаками. Говорил же — надо было их с собой взять! Нет! Мол, зачем? Мало ли что, где потом найдём? Да найдём! Тем более, что шли не столько в разведку, сколько в поиск. А это разные вещи… Напоследок из любопытства подхожу к яме, что копал абориген, и… Красноватые комья бурого железняка я узнаю сразу. Под слоем почвы сантиметров в тридцать — сплошная охристо жёлтая порода… Вгоняю в неё нож, отламываю большой кусок. Лимонит? Очень похоже. Надо попробовать его нагреть, и кислотой попробовать. Засовываю образец в карман разгрузки. Пусть наши геологи проверят. Выпрямляюсь. По моему лицу люди понимают, что произошло нечто хорошее. Абориген, напротив, начинает злиться.

— Пошли.

Ребята пинками заставляют мужчинку подняться, цепляют детишек за него, и мы начинаем обратное движение. Впрочем, мои мысли уже далеко. Если мои предположения оправдаются… То мы сели на месторождение железа. А это, как бы сказать… Не слишком хорошо. Ладно. Посмотрим, что нам скажут пленники…

Глава 6

…На первом месте мы пробыли неделю. Как я и подозревал, бывшая крепость стояла на громадном, в несколько десятков километров месторождении железной руды. Не очень богатой, но зато в громадных количествах. Пленники оказались из небольшой деревушки к северу от нашей высадки. До неё пешком — двое суток пути. А мужчина был, как выяснилось, местным кузнецом. Потихоньку плавил болотную руду, а сюда явился за окатышами. Здешний лимонит довольно богат никелем и марганцем. Тоже редкость. Во всяком случае, у нас на Земле. Впрочем, про родной мир, похоже, надо забывать. Ещё новость — в ста километрах к югу от большой реки, которую мы нашли ещё в первую ночь нашего пребывания в новом мире нашли огромное плато из самородного асфальта. А это значит, что там есть нефть. Ну а если ещё и нефть под боком, значит точно надо отсюда убираться. Поэтому решились отправить на поиски вертолёт. Дальности наших беспилотников не хватает для поиска нормального места. Пленники же рассказали всё, что знают. Правда, намучались с ними, но всё же кое-как объяснились. Рисунками, жестами, картинками. Потом отпустили восвояси. Боятся нам их нечего — народ примитивный, лук со стрелами, копьё. Вот и всё, что им известно. Железо знают, но до промышленных масштабов, как до луны пешком. Техника же вообще внушила им тихий ужас. При виде взлетающего вертолёта все трое рухнули ниц, закрыв головы руками, и, как мы поняли, начали неистово молиться. Была мысль оставить их, чтобы узнать местное наречие, но вовремя прошла. Государства у аборигенов нет, живут племенами по разным местам материка. А единым у них является язык жестов. Около сотни. Им хватает. Его мы скопировали на камеру, будем готовить переводчиков…

Вертолёт наши надежды оправдал, и свою миссию выполнил. Совершив пятисот километровый полёт к Северу, вышел к побережью океана и после дозаправки прихваченным с собой топливом двинулся на Восток, поскольку Запад был сплошной водной поверхностью. Через примерно триста километров начались горы. Командир принял решение возвращаться, и это, как оказалось, было правильным решением, потому что срезая угол, машина пошла напрямик, и наткнулась просто на райское место — громадную долину между двумя реками, густо поросшую зеленью. Леса, кустарники, обилие дичи и огромные пастбища для скота. Близость гор давала надежду на наличие полезных ископаемых, да и до моря, испокон веков служившего лучшим торговым путём для человечества не так далеко. К тому же водным путём. Так что вполне возможно, что при достаточной глубине корабли смогут подниматься вверх по течению к самому городу. А здесь, на месте первого лагеря, можно будет организовать промышленный район. Тем более, что нефть недалеко. Точнее, асфальт. Но и его можно перегнать на топливо, если совсем прижмёт. Словом, решили переезжать. Кстати, лётчики сверху видели несколько поселений аборигенов. Но небольших. Самое большое — человек на триста. Вряд ли больше. По десять, пятнадцать хижин на сваях, их плетёного тростника под высокими крышами. А это значит, что климат тут мягкий, и суровых зим не бывает. Значит, наш выбор оказался правильным. Оставив в первом лагере пятьсот человек, строителей и военных, основная часть поселенцев двинулась к месту, которое должно было стать нашим новым домом… Авиация пошла своим ходом, потому что преодолевать тысячекилометровый путь по земле — мягко сказать, глупо. 'Двадцать шестой' забили до отказа людьми, инструментами, топливом, запихнули внутрь пару вездеходов, и громадная машина стартовала к будущей столице. С ним убыл Эсминец, остальные остались с колонной. Владыка Войны должен был приглядывать за остающимися и строительством промышленного района. Особенно, за асфальтовым месторождением. Потому что туда тягачи потащили оба наши нефтеперерабатывающих завода, мощностью по триста кубов готовой продукции в сутки. Так как топливо для нашей цивилизации — кровь. И добыче нефти придавался приоритет даже больший, чем земледелию… Ради этого пошли даже на ещё один полёт 'Ми-26', расходуя драгоценнейшее топливо: чтобы сэкономить время перебросили будущих нефтяников воздухом…