Как вспоминал В.М. Песков у генерала они с Шубиным сидели за столом до самого утра. И потом еще целый день: «Двое людей вспоминают…»

«На войне разведчик — это солдат самой высокой квалификации. Ему достаются все тяготы солдатской жизни и во много раз больше, чем остальным, — опасность, риск, ответственность. Не всякий даже хороший солдат мог быть разведчиком».

«Когда приходило пополнение в часть, командиру разведки давали первому выбрать людей.

— Кто хочет в разведку?

Из тысячи сотня людей делала шаг вперед. Я говорил с ними и оставлял десять. Из десяти два-три становились разведчиками. Чаще всего это были охотники, умевшие неслышно ходить, умевшие выследить, стрелявшие хорошо…»

Разведка была глазами дивизии. Однажды генерал, наблюдая линию немецких окопов, удивился: «Февраль месяц. Где это молодцы успели так загореть?» Разведка подтвердила эту догадку — пришло подкрепление из Италии. Разведка ходила узнавать о продвижении частей, уточняла укрепления обороны, вела счет техники, поступающей на немецкую линию. Разведка ходила на связь с партизанами, водила в тыл к немцам людей. Ходили брать «языка».

Почти каждые десять дней нужен был пленный. На фронте так было: десять дней нет пленного — батальон идет в бой, двадцать дней «языка» нет — полк идет боем захватить пленного. Так важно было знать планы и тайны противника. Полк, где служил Шубин, не ходил брать пленного боем. И по этой причине сколько было солдат в дивизии, столько было и благодарных друзей у разведчиков!

Солдат на первой линии не удивишь смелостью, но даже у них замирало сердце: вот проползли минное, сейчас начнется стрельба… Нет, прошли тихо. Шубин не просил прикрывать разведку огнем. Он всегда находил нужную щель в обороне у немцев, выбирал нужный момент. Он уходил ночью, а то вдруг выбирал самую середину дня. Никто не спрашивал: почему так? Шубин делает — значит, так надо.

Дней семь-десять радио в штабе принимало сигналы из немецкого тыла. «Говорю из квадрата тридцать девятого…» Через день: «Говорю из квадрата двадцать четвертого…» Штабу передавалась полная картина расположения немцев. А потом так же тихо, как уходили, разведчики возвращались. И почти всегда приводили пленного, а то и двух-трех. Пленного уводили в штаб, а разведчики часто, не раздеваясь даже, валились спать. Иногда надо было перевязать рану, иногда хоронить товарища. У разведки был строгий закон: как бы далеко ни зашли к немцам в тыл, раненых и убитых не оставлять. Один раз убитого друга сорок километров несли по немецкому тылу, чтобы среди своих схоронить с почестями. Этот суровый закон воспитывал дух товарищества. Каждый в разведке знал: «Друзья не оставят, что бы со мной ни случилось».

Их было двадцать восемь. Потом Шубин стал командиром разведки дивизии. Их стало пятьдесят два. Это были очень смелые люди, но это были не безрассудные храбрецы. «Я всегда говорил: задача состоит из двух половинок. Первая — выполнить задачу. Вторая — вернуться живыми». На войне было принято: если пленный достался ценою потери пяти человек — разведка работала хорошо. Разведка Шубина почти не имела потерь…»

Георгий Георгиевич умер в апреле 1973-го. Шубину едва перевалило за шестьдесят… Похоронили знаменитого разведчика с воинскими почестями, всего в полутора километрах от созданной им зообазы, на кладбище древнего погоста Крутец (с. Леоново).

Вспомнили и слова генерала Хвостова: «Начал войну рядовым, закончил офицером-коммунистом. Сорок четыре раза Шубин переходил линию фронта и сорок четыре раза возвращался обратно. Кто воевал, знает, что это значит…»

Автором использованы отдельные факты и эпизоды из следующих источников:

Аюпова Л. Ну как? Всем видно! 60 лет назад Григорий Булатов первым водрузил Знамя Победы над Рейхстагом. Слободские куранты, 27 апреля 2005.

Баранец В. О неизвестном герое Григории Булатове. Комсомольская правда, 28 мая 2013.

Войсковая разведка в годы Великой Отечественной войны. Великая Отечественная. Интернет.

Голодное Е. База «кинозвезд». Богородское краеведение. Интернет.

Григорий Петрович Булатов. Википедия. Интернет.

Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М., 1985.

Кириченко Е. Молчание знаменосцев. Свободная пресса, 9 мая 2012.

Лихачева Т. Булатов говорил от сердца. Без формата. RU, 2010. Интернет.

Песков В. Встречи с волками. Волчье логово. Интернет.

Песков В. Война и люди. М., 1970.

Пионеров В. Гришку обласкали посмертно. Вятский наблюдатель № 18, июнь 2005.

Пискарев В. Кто водрузил Знамя Победы над Рейхстагом? Эхо веков № 1–2, 1996.

51-я стрелковая дивизия (2-го формирования). Википедия. Интернет.

Сайт городской библиотеки имени Грина. Интернет.

Серкин С. Гришка-Рейхстаг. Родина № 7, 1998.

Львов В. Большая жизнь. Беседа с В. Карповым. Из архива журнала МВД России «Милиция». Интернет.

Монетчиков С. Войсковая разведка. Боевой опыт. Военное обозрение от 26 марта 2012.

Федоров В. Куда исчезло Знамя Победы? Земля Нижегородская № 26, 25 июня 2010.

Фокин В. И снова о подвиге Григория Булатова. Вятский край, 25 апреля 2001.

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 429. Л. 387.

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 1624. Л. 32.

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 2141. Л. 174.

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 2686. Л. 168.

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 4295. Л. 6.

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686196. Д. 144. Л. 22.

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 690155. Д. 68. Л. 145.

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 690155. Д. 3451. Л. 104.

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 690155. Д. 6172. Л. 213 об.

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 690155. Д. 6367. Л. 218.

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 690155. Д. 6473. Л. 300.

ЦАМО РФ. Ф. 674 СП. Оп. 175044с. Д. 4. Л. 147.

СТАЛИНСКИЕ «ЛЮДИ-САМОВАРЫ»

«ОБРУБКИ ВОЙНЫ»

Ветеран Великой Отечественной войны Александр Захарович Лебединцев был первым человеком, который мне рассказал эту историю, запомнившуюся на всю жизнь: «1946 год. Курсы переподготовки офицеров в Арзамасе. Ежедневно проходя строем по улицам города, мы видели сидящего на крылечке лейтенанта без обеих рук, оторванных или ампутированных по самые плечевые суставы, без обоих глаз и с исковерканной нижней челюстью. Так вот, каждый раз, когда наша группа шла мимо бойца-инвалида, старшина курса майор Кавун всегда подавал строю команду: «Смирно! Равнение — налево!» И мы, чеканя шаг, маршировали перед этим трижды калекой, изуродованным еще в 1941 г. Он вскакивал и провожал строй поворотом головы.

Жизнь в ту пору была трудная. Полстраны лежало в руинах. Государство вряд ли платило арзамасскому страдальцу-лейтенанту достойную пенсию, которой бы хватало на безбедное существование. Но, думается, воинские почести, оказываемые ему почти ежедневно, скрашивали невеселые будни столь страшно пострадавшего на войне человека… И еще мне порой кажется, что именно вот такого калеку следовало бы изваять и поместить на постамент на самое видное место, а не советского фельдмаршала-победителя на бронзовом коне. Именно такой инвалид достоин был памятника еще при жизни. Но вряд ли получил обелиск даже после смерти. Как наверняка не получили обелисков на местах своего последнего упокоения те сотни тысяч рядовых солдат, лишившихся рук и ног в боях, которым великая держава в свое время смогла выделять лишь жалкие крохи, хватавшие лишь на то, чтобы не умереть с голоду…»

А сколько же было таких во всей Советской стране? По данным статистического исследования «Великая Отечественная без грифа секретности. Книга потерь», во время войны было уволено по ранению и болезни 3 798 200 человек, из них стало инвалидами — 2 576 000. В том же источнике сказано, что анализ ранений военнослужащих по более 14 миллионов историй болезней дал следующие цифры: в верхние конечности было ранено 35,2% и в нижние конечности 35,6%, что в сумме составляет 70,8% из 100. Поистине страшные цифры, но действительность была куда страшнее! Инвалиды войны, которая еще продолжалась, оказались ненужными своему государству. Любопытная информация по этому поводу отражена в статье А.И. Вольхина «Оперативная работа территориальных органов НКГБ среди инвалидов ВОВ в 1943–1945 гг.»: «В годы войны в тыловые регионы Советского Союза, особенно в сельскую местность, непрерывным потоком возвращались с фронта инвалиды. Их присутствие существенно осложняло оперативную обстановку на местах.