— Исчезни, — сказал Валентин Александрович "качку" и тот, как по мановению волшебной палочки, мгновенно испарился.

Господин Марков повернулся к Марине. Охранники отошли в сторонку, чтобы не мешать разговору своего босса.

— Вот кого–кого, а тебя я не чаял здесь встретить. Мои труженицы жалуются, что ты у них клиентов отбиваешь.

— Ты же сам знаешь, что я специализируюсь на девочках, — сказала Марина.

Приятель Маркова хихикнул в кулачок.

— Зря, у меня на мужиках ты могла бы иметь больше. Хотя, впрочем, почему только на мужиках? У меня среди клиентов и женщины есть.

— Иди к черту. Я делаю новый клип, вот и вышла на натуру. Надо же посмотреть, как работают твои дамочки.

— Передо мной ты можешь не оправдываться.

Фаворит Маркова вновь захихикал.

— Может, тебе охрана нужна? — спросил Марков. — На улицах теперь неспокойно.

— Да нет, я уже ухожу.

— Ну, давай. А то подумала бы над моим предложением. За клиентов охрану и за все остальное, я буду брать с тебя, по старой дружбе, сорок процентов. У тебя будут самые упакованные клиенты, члены правительства, депутаты. Будешь иметь все и даже больше. И в любой момент можешь уйти.

— Я подумаю, зайдите на следующей недельке.

— Как вам хочется, — усмехнулся Марков, — мое дело предложить, твое дело отказаться… Кстати, не считай себя умней других. Думаешь, что ты одна хочешь изловить этого маньяка? Я не меньше тебя заинтересован в этом, а то мои дамочки уже боятся выходить на работу.

— Глупости говоришь.

— Тебе никогда не сделать это без меня. Иди ко мне работать и у тебя будут все возможности для этого, и прекрасная охрана. Ты же знаешь, парочка моих девочек уже столкнулись с ним. Им это дорого обошлось.

— Вот, видишь, никакая твоя охрана их не смогла защитить.

— Они сами виноваты, начали подрабатывать на стороне.

— Отстань от меня. Я тебе уже сказала, для чего сюда пришла, — Федорова повернулась спиной к Маркову. К Марине тут же подскочил какой‑то иностранец, но она отрицательно покачала головой и направилась к своему стоящему на стоянке за углом автомобилю.

Марков криво усмехнулся, проводил ее взглядом и в сопровождении своего любовника, охраны и неизвестно откуда появившихся шикарных девочек направился к входу в ресторан.

***

В том месте, где полчаса назад Марина поставила между двумя шикарными, сияющими свежим лаком иномарками свои “Жигули”, зиял промежуток. Она оглянулась по сторонам. Ее машины не было. Федорова подошла к сидящему в одной из иномарок водителю и спросила, не видел ли он красной девятки.

Мужчина отрицательно покрутил головой.

— У вас есть телефон? Мне надо позвонить в милицию. У меня машину угнали.

Водитель молча протянул ей трубку радиотелефона.

Марине с трудом удалось дозвониться до дежурного по городу, так как никто там не брал трубку. Потом ей пришлось долго объяснять, вначале какой‑то женщине, а затем мужчине, с которым ее соединили, что у нее угнали “Жигули”. Наконец, милиционер на другом конце провода соблаговолил согласиться прислать на место происшествия машину с патрулем и сказал, чтобы она никуда не отлучалась.

Отдав телефон мужчине, Марина стянула с головы парик, привела свои волосы в порядок, затем вытащила из сумочки зеркальце с носовым платком и стала стирать с лица слишком яркий макияж. В таком виде ей ни как нельзя было показываться перед милицией.

— Федорова? Привет. Что ты здесь делаешь так поздно и одна?

Она обернулась. Перед ней стоял Анатолий Романович Лысенко, собственной персоной. Он был продюсером и старым знакомым Марины. Занятая своим макияжем, она даже не заметила, как он к ней подошел. Оставалась одна надежда, что он не видел ее во всем “боевом расскрасе”.

— А, привет. Тебе надо было бы сказать — рань, — не очень весело пошутила она и спрятала зеркальце с носовым платком в сумку.

— Ты тоже в ресторане была? А я и не заметил. Мы, с американцами, новый музыкальный проект обмываем.

Марина, не скрывая своего раздражения, посмотрела на часы.

— Что случилось? Ты кого‑то ждешь?

— Да, милицию. Замерзла уже.

— А что такое?

— Машину угнали.

— Ничего себе, — покачал головой Анатолий. — Да ты действительно вся дрожишь от холода. Держи ключи от моего "мерса". Вот он стоит, серебристый. Я мигом все организую. Никуда не уходи.

Он отдал ключи и направился к дверям ресторана. Марина подошла к "Мерседесу", открыла дверцу и села на переднее сиденье рядом с водителем. Кожаная обивка его еще хранила тепло чьего‑то тела, а в салоне пахло резкими женским духами. Такой вульгарный запах, Марина по себе знала, всегда почему‑то очень привлекал сильный пол. Она, наверное, так никогда и не поймет этих мужиков.

Сегодняшняя ночь была достаточно промозглой, и даже в машине было достаточно холодно. Возможно, что Марина еще не до конца излечилась от простуды. Только и не хватало — заболеть. Она сжалась и, обхватив себя за плечи, застыла в ожидании.

***

В холле ресторана царило необычное оживление. Особенно привлекала внимание стоявшая в центре его группа неплохо по нынешним московским меркам одетых молодых людей и женщин. Они сгрудились вокруг какого‑то мужчины в белом костюме и о чем‑то оживленно беседовали. Рядом, поблескивая глазками на хорошеньких женщин, крутилось несколько иностранцев. Среди них Анатолий заметил своего соседа по столику, американского продюсера. Мужчина в белом костюме кого‑то напомнил Анатолию, но он не стал загружать себя воспоминаниями и, переговорив в холле ресторана с местным охранником и сунув ему в нагрудный карман зеленую сотенную бумажку, направился к выходу. Возле дверей Анатолию наперерез бросился длинноволосый молодой человек. Манера его держаться и довольно экстравагантная одежда говорили о том, что он причисляет себя к музыкальной богеме.

— Анатолий, куда ты исчез? — спросил молодой человек. — Тебя все ждут.

— У приятельницы машину украли. Надо помочь.

— Да, но не на два же часа? За это время у тебя и твоей приятельницы и одежду могли спереть.

— Хватит трепаться, шутник, — отмахнулся от него Анатолий. — Иди лучше веселись, сегодня твой день.

— Ты еще поднимешься наверх?

— Нет, завтра встретимся.

Анатолий открыл дверцу “Мерседеса”, сел за руль и сказал дрожавшей от холода Марине:

— Вот и все, ребята из охраны встретят гаишников и обо всем с ними договоровятся. Почему ты не включила обогрев?

— Я не знаю, где, — выбивая дробь зубами, ответила Марина.

— Потерпи, сейчас согреешься, — сказал он, включая отопитель на полную мощь. — Тебе необходимо срочно домой и под душ, иначе заболеешь.

— Ключи от квартиры остались в машине.

Анатолий на мгновение задумался и сказал:

— Тогда поедем ко мне. Тем более, что я оставил охране свой номер телефона.

Он вырулил со стоянки. Возле дверей ресторана все так же крутились снимавшие богатых иностранцев проститутки. Анатолий кивнул в их сторону:

— Смотри, а этим шлюхам все не спится.

Они переехали Садовое кольцо. Было уже довольно поздно, поэтому большинство светофоров работало в режиме желтого света. Стоявшие по сторонам дороги дома, подсвеченные снизу уличными фонарями, выглядели как огромные великаны, каждый со своим характером.

— Какая красота, — сказал Анатолий, — как жаль, что нам не часто удается ею полюбоваться. И зданиями на лике города, как бороздками на пластинке, записана сама история. Вот стоит церковь в стиле русского классицизма, вот чистый модерн начала века, вот постройка сталинской эпохи. И за всем этим люди и история.

— Да вы, батенька, — поэт.

— Тут волей не волей станешь им, сидя рядом с такой прекрасной женщиной. Ужасно люблю ночь. Помнишь, как у Блока: "Ночь. Улица. Фонарь. Аптека. Живи еще хоть четверть века…"

Марина молча сидела на переднем сиденьи и слушала, как он читает стихи. Тепло от отопителя и звуки голоса Анатолия убаюкивал ее. Глаза начали потихонечку слипаться.