– Посмотри сюда, Не-имеющее-имени!

Черный скорпион шевельнул жалом и развернулся. Прямо в его голову ударил отраженный свет луны, ослепил, но его глаза успели-таки увидеть свое собственное отражение в зеркале… Скорпион отшатнулся, а мечи Итана и Скальдина разрубили воздух. Скорпион застонал, отступая, и фея, разгадав замысел Ангелины, щелчком пальцев увеличила зеркало до невероятных размеров, и в нем отразилась вся армия зла… Дикий визг сотряс землю и небо! Плюясь кровью, бросились оборотни врассыпную, спасаясь от своих отражений, но поздно: все они, увидевшие себя в зеркале, отступали, гонимые безумным страхом, и Черный скорпион, огрызаясь, уходил прочь чересчур торопливо, бросая на поле битвы остатки своей грозной армии.

Вслед им радостно вопили и улюлюкали гномы и эльфы, швырявшие в спины серебряные стрелы. Армия тьмы уходила в ночь с позором. Карибэт бросил им вслед пригоршню песка и презрительно сплюнул. Скальдин вытер пот с разгоряченного лица и бросил меч. Едва тот покинул его руку, как сразу же исчез. До следующей битвы.

Итан облегченно перевел дыхание. Фея уменьшила зеркало Ангелины до первоначальных размеров, чтобы его можно было нести без усилий, и все вместе люди поднялись на бархан.

Ангелина сияла. Её румяные щеки и прерывистое дыхание говорили о невероятном волнении, которое она испытала во время поединка, глаза горели боевым огнем, а на губах блуждала легкая детская полуулыбка. Вцепившись в зеркало, она смотрела вслед убегающим войскам тьмы .

– Как ты догадалась? – спросил восхищенно Итан, обнимая её.

– Я просто вдруг вспомнила наш разговор с Игорем, – радостно ответила она, с трудом сдерживая тяжелое дыхание. – Помните, я говорила, что по восточной философии зеркало считается оберегом против зла? Зло видит свое страшное отражение, пугается и спешит уйти. Я решила испытать это на деле. И получилось!

– Все же это было очень рискованно, девочка, – строго сказала Фея. – Ты могла пострадать.

– Если вы все боретесь с «Не-имеющим-имени», значит и я тоже должна.

– В этот раз сработало, – сварливо пробормотал Карибэт. – Но в следующий раз «Не-имеющее-имени» может принять такой облик, которому глаза будут не нужны.

– Например? – сразу же спросила Кристина.

– Например, огромный многотонный раскаленный утюг, который просто размажет всех по доске, – предложил Старец. Он во время битвы сидел возле разлившегося серебряного озера и шептал магические слова, даже не стараясь поверить в их силу. Впрочем, его никто не посмел бы осуждать или уличать в трусости – Старцу давно перевалило за десять тысяч лет, и ему прощали некоторую умственную слабость. Но после этих слов всем стало очень неуютно, и сотни глаз настороженно посмотрели в сторону исчезающих оборотней.

– Это было бы слишком грубо, – неуверенно заявил Карибэт и передернул плечами.

Некоторое время все молчали.

– Битва выиграна, Фея, – сказала ласково Аланто за спиной людей. – Теперь я хочу получить свое.

– Разумеется, – ответила Фея и шагнула к ней.

– Я сама выберу того, кто мне нужен, – остановила её Аланто и двинулась вдоль строя.

– Подожди, царица теней! – попыталась остановить её Фея. – Это ошибка!

Но, прежде чем кто-нибудь успел что-либо ещё сказать или сделать, Аланто остановилась перед Ангелиной, все ещё продолжающей улыбаться по-детски наивно, коснулась её плеча белоснежной рукой и открыла глаза.

– Нет! – вскрикнул Итан в ужасе…

Ангелина зачарованно вгляделась в большие янтарные глаза Аланто, увидела в них свое отражение и странные переплетения загадочных теней, пульсирующие разноцветные нити миражей, охраняющих серебро глубоко в недрах мира, и кого-то ещё – невыносимо страдающего в сетях кошмарных видений. Ангелина мысленно протянула этому кому-то руку и сразу почувствовала, как её затягивает в янтарные моря загадочных измерений. Её тащило вглубь сна, но она не испугалась. Вообразив себя птицей, она легко взмыла из пропасти, пролетела над желтым морем и опустилась на берег… Тот, кому она протянула руку, стоял за её спиной – спасенный и благодарный. Ангелина счастливо рассмеялась и обернулась…

…Бросившись к Аланто, Итан натолкнулся на невидимую преграду, и она оттолкнула его, как упругая сетка. Опрокинувшись на спину, он едва слышно промолвил:

– Нет! Ангелина…

И в следующий момент Аланто отпрянула от девушки, отдернула руку и, дрожа, закуталась в роскошные длинные волосы. Глаза её закрылись, мертвенно-бледные губы что-то прошептали, и на глазах изумленных людей и маленького народца Аланто исчезла. Спустя секунду исчезло и серебряное озерцо.

– Ангелина! – Итан порывисто схватил её за плечи. – С тобой все в порядке?

– Конечно! – ответила она, улыбаясь. – А в чем дело?

– Аланто впервые со дня создания мира ушла без награды, – ошеломленно сказал Карибэт. – Она отказалась от платы. Почему?

– Что она тебе сказала, девочка? – обратилась Фея к Ангелине.

– Я не совсем точно разобрала. Кажется – «тебе пора вернуться».

– Что? – переспросила Кристина. – Совсем непонятно.

Откуда-то сверху раздался гулкий бой часов. Пробило четыре раза.

– Нам пора, – сказал Скальдин. – Все устали. Предстоит тяжелый день.

– Надо торопиться, Игорь, – сказала Фея. – Вы должны успеть закончить фильм.

– За несколько дней – это просто немыслимо, – покачал он головой. – Мы работаем, но все же картина – это картина.

– Я растяну для вас время настолько, насколько нужно, – ответила Фея. – Но не до бесконечности. Итану пора покинуть зеркальный плен.

– Мы справимся.

– Не сомневаюсь.

Они расстались посреди светлеющей пустыни. Помахав на прощание, люди вернулись в свой мир, а маленький народец отправился по домам, чтобы отоспаться и набраться сил для новых сражений.

Ангелина что-то мурлыкала себе под нос, пряча зеркало под кровать. Учуяв запах гари, она кинулась со всех ног на кухню, вытащила остатки запеканки и горько сказала:

– Наш роскошный ужин сгорел.

– Не беда, – махнул рукой Скальдин. – Я просто с ног валюсь. Приму ванну и немного посплю.

– Хорошо что папы не было дома, – заговорщицким тоном сообщила Ангелина Кристине, едва Скальдин удалился. – Он бы с ума сошел, бедный.

Она опять запела веселую песенку, вываливая горелую массу в ведро.

– Ах, как прекрасно любить! – разобрала слова Кристина. – Как прекрасен мир, когда любишь!

Ангелина закружилась в танце с воображаемым партнером. Кристина напряглась. Ей было до боли знакомо такое умиротворенное выражение лица и отрешенный взгляд в сочетании с нерифмованными строчками песни… И она сама не так давно кружилась вот так же, чувствуя вырастающие за спиной крылья и невесомость во всем теле…

Резко прервав кружение Ангелины, Кристина схватила её за запястья и строго спросила:

– Милая моя, ты влюбилась?

– Ах, как прекрасен мир, когда любишь, – мурлыкала Ангелина.

– Только не говори мне, что влюбилась в Итана!

– А почему бы и нет? Что в этом плохого? – рассмеялась она.

– Да потому что любит он только Сонели и только ради неё он терпит весь этот кошмар в зеркале, – Кристина умоляюще заломила брови. – Опомнись! Ты не можешь претендовать на него!

Ангелина перестала петь и стала совершенно серьезной.

– Я не претендую, – ответила она. – Я просто хочу сделать все для того, чтобы он мог найти свою единственную любовь и спасти свой мир и наш мир от гибели. Я не сделаю ничего, что причинит ему боль.

– Но ты уже это сделала! – всплеснула руками Кристина. – Ты будешь страдать, глупая!

– Если это спасет его и Сонели, то – пожалуйста. Я пойду на любые муки.

Она с грохотом захлопнула духовку, распахнула окно, чтобы проветрить кухню, и убежала, сдерживая слезы.

– Она погубит себя, – сказала Кристина.

– Она поймет, что Итан не сможет остаться с ней, – проговорила Фея, отразившись в зеркальном кругу кухонного шкафчика.

– Понять – это одно, а принять – это другое, – возразила Кристина.