26 июня Гитлер вызвал генерала Адама и сказал, что к 1 октября на западной границе должно быть десять тысяч бетонных бункеров и две тысячи позиций для тяжелой артиллерии. Генерал ответил, что к этому времени строительство укреплений только начнется. Вильгельм Адам считал, что война в 1938 году станет катастрофой для страны. Гитлер же решил, что ему нечего опасаться.
Генерал-полковник Людвиг Бек хотел знать, что происходит в Лондоне, какой будет реакция англичан на политику Гитлера. Он обратился к руководителю секретариата министра иностранных дел Эриху Кордту. Личный состав министерства нацисты подвергли сравнительно небольшой чистке, на своих местах остались дипломаты, внутренне несогласные с гитлеровской политикой.
Бек попросил Эриха Кордта прощупать англичан. Кордт переадресовал вопрос старшему брату Тео, советнику германского посольства в Лондоне. Тео Кордт встретился со своим старым другом Филиппом Конвеллом-Эвансом, сторонником сближения двух стран. Тео Кордт в свое время учился в Англии, а Конвелл-Эванс преподавал в Кёнигсберге. Они хорошо понимали друг друга. Немецкий дипломат внушал англичанину, что только твердая позиция Лондона позволит остановить Гитлера.
Начиная с 1937 года Карл Герделер, подавший в отставку с поста обер-бургомистра Лейпцига, человек очень энергичный и оптимистичный, совершал регулярные поездки во Францию, Англию и Соединенные Штаты. Когда-то он считался одним из кандидатов на пост канцлера Германии. У него были обширные знакомства. Герделер объяснял в неофициальных беседах, что внутри Германии есть люди, настроенные антигитлеровски. Им надо помочь. Это в общих интересах. Он уговаривал англичан держаться твердо, не уступать Гитлеру, что укрепит позиции антигитлеровских сил внутри страны и повернет армию против фюрера.
Англичане выслушивали немца с сомнением. Они не верили в возможность военного путча против Гитлера и в слова Герделера, что нацистский режим скоро рухнет. 4 декабря 1938 года Карл Герделер вновь беседовал с британскими дипломатами. Один из руководителей министерства иностранных дел Роберт Ванситарт записал в дневнике впечатления от разговора:
"Выходит, истинный хозяин Германии — рейхсфюрер СС Гиммлер. Мы должны понять, что имеем дело с преступниками самого гнусного типа…"
Гитлер тоже хотел знать, что думают англичане. Он послал своего адъютанта Фрица Видемана с тайной миссией в Лондон. Капитан Видеман в Первую мировую командовал батальоном в 16-м баварском резервном полку, в котором служил Гитлер. В 1933 году бригадефюрер корпуса национально-социалистических водителей Фриц Видеман стал личным адъютантом фюрера.
18 июля 1938 года лорд Галифакс принял Видемана у себя дома. Присутствовал Александр Кадоган, постоянный заместитель министра иностранных дел, который переводил беседу. Имелось в виду сохранить ее в тайне, но один журналист узнал адъютанта Гитлера в аэропорту и написал о его появлении.
Фриц Видеман предупредил, что о его поездке ничего не знает министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп. Почему, удивился лорд Галифакс. Гитлеровский посланник, набивая себе цену, многозначительно заметил: — Отношение фюрера к Риббентропу изменилось.
Фриц Видеман должен был обсудить возможность приезда в Лондон Германа Геринга, намекая на возможность двум державам договориться. Но одновременно Гитлер хотел, чтобы Видеман внушил англичанам: если судетская проблема не будет решена мирным путем, Германия пустит в ход силу.
— Я не могу ждать вечно, — инструктировал Гитлер своего адъютанта. — Если устраивающее нас решение не будет принято достаточно быстро, я решу эту проблему силой. Скажите это лорду Галифаксу.
А британский министр как раз хотел получить от Гитлера обещание ни в коем случае не применять силу. Фриц Видеман упрямо отвечал, что не может дать такой гарантии:
— Фюрер не станет равнодушно смотреть на то, что чехи делают с судетскими немцами.
Галифакс все же выдавил из Видемана фразу, что еще год остается на мирное решение проблемы, и успокоился. Британский премьер-министр Невил Чемберлен почувствовал облегчение после визита посланца Гитлера. Майский кризис, когда Чехословакия объявила мобилизацию, остался позади. Сестре премьер-министр написал, что "получил самые обнадеживающие вести из Берлина".
Между тем сам Фриц Видеман переменился к фюреру, считал его опасным для страны. Он признался своему другу сотруднику абвера Хансу фон Донаньи, будущему участнику антигитлеровского заговора:
— Только револьвер может остановить этого безумца! Но кто это сделает? Я не могу — он мне доверяет.
Даже среди личного окружения Гитлера были люди, которые считали его опасным для Германии, но ими руководила свойственная немецким военным привычка исполнять свой долг. Никто из них не решился пойти против Верховного главнокомандующего.
В конце 1938 года Гитлер отделался от Фрица Видемана, отправив его генеральным консулом в Сан-Франциско. 11 декабря 1941 года Гитлер объявил войну Соединенным Штатам, и Видеман получил назначение в Китай…
26 июля 1938 года Невил Чемберлен сказал в палате общин, что его обнадеживает согласие и чехов, и судетских немцев принять британское посредничество. После долгих обсуждений остановились на кандидатуре лорда Уолтера Рансимена. Фактически лорд не был посредником. Его задача состояла в том, чтобы заставить чехов принять требования судетских немцев и успокоить Гитлера.
Новый британский посол в Берлине Невил Гендерсон писал в Лондон:
"Я не завидую лорду Рансимену, который взялся за эту тяжелую и неблагодарную работу. Чехи — свиноголовый народ, и президент Бенеш такой же, как все они".
Эдуард Бенеш стал президентом Чехословакии после ухода в отставку по состоянию здоровья 14 декабря 1935 года основателя государства Томаша Гаррига Масарика.
Новый британский посол нисколько не возмущался нацистским режимом.
— Мое правительство вело себя неразумно в отношении Германии, — говорил Невил Гендерсон. — Англия и Германия должны установить тесные отношения и вместе господствовать над всем миром.
29 июля начальник Генерального штаба генерал Людвиг Бек пришел к новому главнокомандующему сухопутными войсками генералу Вальтеру фон Браухичу и заявил, что тот обязан встретиться с Гитлером и сказать ему: "Командующий сухопутными войсками и высшее офицерство не могут принять на себя ответственность за ведение войны. Если фюрер настаивает на войне, генералы должны подать в отставку".
Так думал не один Бек.
Опасавшиеся новой войны генералы рассчитывали на генерала Эрвина фон Вицлебена, который до февраля командовал столичным военным округом, и графа Вольфа Генриха фон Хельдорфа, начальника берлинской полиции. Во время перетряски военных кадров Гитлер отправил Вицлебена в отставку. Но друзьям удалось вернуть его на военную службу. Вицлебен получил под командование армию на границе с Францией.
Генерал-полковник Адам по собственной инициативе беседовал с первым заместителем начальника Генерального штаба сухопутных сил генералом Францем Гальдером. Они практически обсуждали возможность поднять армию против Гитлера.
— Если генерал Вицлебен отдаст приказ, — твердо сказал Адам, — командующие в других округах его поддержат.
Гальдер послал Адама к генерал-полковнику Герду фон Рундштедту. Но тот укрылся за словами:
— Фюрер все знает лучше нас.
На генерала Рундштедта рассчитывали напрасно. Он был слишком амбициозен. Он не предал заговорщиков, но и пальцем не пошевелил, чтобы им помочь.
4 августа начальник Генштаба Людвиг Бек собрал генералов. Он говорил об опасности военного решения судетской проблемы — это приведет к вступлению в войну Англии и Франции, а затем могут ввязаться Америка и Россия, и чем это закончится?
Генерал Адам подтвердил, что война на Западе закончится проигрышем:
— Я нарисовал мрачную картину, но это правда.
Только давние нацисты генералы Вальтер фон Райхенау, командующий 7-м военным округом, и Эрнст фон Буш, командующий 8-м округом, пожурили коллег за неготовность слепо следовать словам фюрера. Остальные говорили, что, если Гитлер начнет войну, все генералы должны подать в отставку.