– Я?
– Извини, неверно выразился. Мы! Мы больше не станем требовать опровержения!
– Правильно! А почему ты так подумал?
– Потому, что вы подружились с дочкой змеи очковой!
– Ну и что? В чём твоя-то обида?
– Да ни в чём, с чего ты взяла?
– Вижу, дуешься с утра.
– Я же сказал, не выспался.
– Знаешь, бывали у нас ночки и побессоннее! – кокетливо обняла жениха Алина.
– Я занят, – никак не отреагировал на объятия Владимир.
– Занят? А чем, позволь тебя спросить?
– Наукой. Когда, более-менее, прояснится, обязательно расскажу, – Владимир примирительно чмокнул подругу в губы.
– Только, не подлизывайся! – быстро оттаяла Алина. Они уже не раз ссорились из-за подобных пустяков. Она решила не позволять сиюминутному порыву гнева испортить все дальнейшие отношения. Вон как надулся! Действительно, брак – это бесконечная цепь взаимных уступок, иначе и быть не может. Решив, что всё само собой образуется, Алина оставила Владимира в покое. Обычная рабочая обстановка заставила её вовсе позабыть о таком пустяке.
19
– Вставай, доктор! – бесцеремонно растолкала заказчика Вика.
– А? Что? – Рим раскрыл глаза и сообразил, где находится, – извини, Вика.
– На вот, хлебни кофе! – хозяйка протянула чашечку. – Небось, уработался там со своими психами! И как ты только с ума не свихнулся? Я бы давно сдвинулась! И так дураков полным-полно в жизни!
– Полно?
– Да сплошь и рядом! Почти поголовно! Ну, у тебя, конечно, они какие-то другие. Судя по работам, почти здоровые.
– По работам?
– Да ты что так перепугался-то? Пока ты тут спал, я без спросу взяла вторую статью и откорректировала английский текст.
– И много было ошибок?
– Не то что много, но как-то несолидно написано. Ты, вероятно, изучал язык на каких-нибудь ускоренных курсах, овладел кое-как разговорным и чувствуешь себя англичанином!
– Всё пришлось переделывать?
– Да ты не волнуйся так! Я много не возьму, тем более, по своей инициативе взяла дополнительную работу. А инициатива у нас в стране, как известно, наказуема! Вот и наказание мне будет такое – отдам перевод даром!
– Как это, даром? – возмутился Рим.
– Ты думаешь, мне нужны деньги? Ха-ха-ха!
– Но ведь ты сделала работу.
– Да какую работу-то? Это ведь так себе, хобби!
– А работа?
– Это профессиональный допрос?
– Врачи, Вика, не допрашивают, они опрашивают.
– О! Правильно! Учи, учи меня, дуру! Полиглотку паршивую! – разрыдалась Вика и сквозь всхлипывания пробормотала: – Свой родной, русский язык позабыла, надо же.
Рим замер в замешательстве. Он не знал, что делать? Как врач, он должен дать возможность выплеснуть эмоции, как мужчина просто обязан утешить, обнять как-нибудь, что ли?
– Вика, а ты полиглотка? – профессионал взял своё.
– Да, – вытерла слёзы Виктория, – девять языков, плюс никчемное эсперанто.
– А как это тебе удалось?
– Практика, практика! Я ведь родилась во многоязычной стране!
– Так и я родился в ней.
– Да-а, – протянула Вика. – Ты правильно меня поправил, действительно, навыков допроса не имеешь! Хоть бы прочёл в паспорте место моего рождения! А! Это тебя не интересовало! Да тебе, вообще, наплевать на меня! Нужна только работа, то есть перевод!
– Извини, Вика, но объявление было деловым и не предполагало близкого знакомства.
– Да, конечно, прости. Глупости я говорю. Слушай! – её словно осенило внезапной мыслью. – А я совсем никаких денег с тебя не возьму!
– Это ещё почему?
– А ты станешь моим врачом! Вначале отработаешь мой гонорар, а затем я тебе стану платить!
– А зачем тебе, Вика, врач?
– Ты что, не видишь? – она вытянула шею кзади и взглянула, чуть издали, на собеседника, слегка закатив глаза. – Я же сумасшедшая!!!
– А почему ты так решила?
– Это уже сеанс психотерапии?
– Мы играем в вопросы?
– Да! Отрабатывай, пожалуйста, мои часы, потраченные на твои статьи! В них речь идёт о психотерапии, не так ли?
– Там описан совершенно иной вид лечения и совсем других людей.
– А! Понимаю, ну конечно! Только для тех, кто лежит в стационаре! Так положи меня в психушку!
– Вика! Туда не ложат по желанию, просто так. Необходимы показания и достаточно строгие.
– А если я сейчас разобью вазу о твою голову, как это расценить?
– Как хулиганство или самозащиту, в зависимости от квалификации твоего адвоката.
– Вот так всё просто! Но ведь я ненормальная!
– Да почему же?
– Вот вы все такие, психиатры, добренькие! Приветливые, отзывчивые, а стоит угодить вам в лапы? Всё тогда, конец!
– Странно.
– Вот видишь, я тебе кажусь странной! Так давай, лечи меня!
Начинай! – приказала Вика и улеглась на диван головой в сторону врача. – Ну?!
– Что, ну?
– А! Забыла! – она подскочила и резво опустила жалюзи. В комнате стало сумрачно. – Ну, давай же!
– А в каком именно лечении ты нуждаешься?
– Ну-у, – протянула Вика, – задавай мне вопросы, типа: «А не спала ты, Вика, в детстве в одной комнате со своим братом»? Или: «Твой папа не садился в твою кровать»?
– Я сожалею, Вика, но таким методом я не владею.
– А разве это не психотерапия?
– Ты внимательно переводила мою работу?
– Обижаешь, начальник!
– Так о какой психотерапии шла речь?
– Я понятия не имею о какой – это за пределами знания языков!
– Интровертная психотерапия.
– А чем она отличается-то?
– Долго рассказывать.
– А ты покажи на мне! Я ведь не дура? Сам же сказал: «Нормальная»! Стало быть, разберусь как-нибудь.
– Это непонятно даже моим коллегам.
– Так они же все тупицы!
– Отчего же?
– А кто из них принёс на перевод свою работу?
– Не станем спорить.
– Не станем! Ты мне проведи сеанс своей интровертированной терапии! Или интровертной, как правильнее?
– И так и так можно сказать, суть не меняется. Только вот пробовать на здоровом человеке этот метод невозможно. Это всё равно, как схватить человека на улице и начать пичкать его лекарствами для птиц!
– Но ведь ему не станет хуже!
– К сожалению, такой уверенности нет.
– Психотерапия – это когда задают вопросы пациенту?
– Это только один из методов.
– Но почему тогда человек лежит на кушетке, а врач спрашивает разную чушь, и потом человеку становится лучше?
– Метод вопросов и ответов, скорее, относится к психоанализу.
– А в твоём методе есть элементы психоанализа?
– Конечно, но они не определяющие.
– И всё-таки, есть?
– Есть.
– Тогда задай мне вопрос, ну хоть один, чего тебе стоит?
– Для этого необходимо определить направление болезни. А при отсутствии таковой, какие могут быть вопросы?
– Хорошо, тогда задай любой, что использовал на больном!
– Тебе будет непонятно.
– И пусть! – Вика стукнула пятками по диванчику.
– Хорошо, – сдался Рим. – Когда хлюснет Хримор-Аутра?
– Что за муть?
– Я же говорил, тебе не понравится.
– А кому ты говорил, точнее, спрашивал у которого, ему было понятно?
– Он понял и сделал вывод.
– М-м, а что он сказал в ответ?
– Ничего.
– Тогда зачем ты спрашивал?
– А вот это уже профессиональная тайна!
– А когда ты станешь лечить меня?
– Как?
– Ну, этот, психоанализ!
– Только что закончился сеанс.
– Вот как? Тогда, какие выводы?
– А какие нужны?
– Э! Да ты шарлатан просто! Разве это лечение?
– А что тогда лечение?
– Ну-у, теперь ты должен мне сказать, какие проблемы меня волнуют, из-за чего они развились и как с ними бороться!
– Не слишком ли много для одного сеанса?
– А не слишком ли много: за три часа – две статьи?
– Мне нечего возразить, Вика, но это несравниваемые категории.
– Тогда сколько сеансов ты намерен сделать?
– Не менее ста!