— Знак рода! — сказал аргенет. — У меня нет наследника. Если я умру, меч достанется убийце, — Эак пожал широкими плечами. — Но меня нелегко убить. Предостереги своего сына.

— Сделай это сам!

Эак подошел к ничем не огражденному краю помоста.

— Если я сейчас прыгну вниз? — спросил он.

— Это не доставит мне радости! — отрезала Нассини.

— Хочу больше узнать о тебе, сонанга! — сказал Эак, возвращаясь на прежнее место. — Ты не похожа на тех, о ком я слышал.

— Муггаисса привел тебя ко мне! — проговорила Нассини, не сводя с него крапчатых глаз. — Мы порадуем друг друга!

— Думаю, что так.

— Скажи мне о своих спутниках.

— Тебе они понравятся! — уверил Эак.

— Вас примут достойно. Но не забудь о моем сыне!

— Не забуду.

— Иди!

Эак помедлил, потом подошел к ней ближе, поднялся к трону, взял вялую руку в белой перчатке и поднес к губам.

Сонанга не препятствовала ему, но и не выказывала одобрения. Эак ненадолго задержал в руке ее кисть, разглядывая перстни.

— Хороши, — наконец сказал он, опустил ее руку на подлокотник и спустился вниз так же неторопливо, как и поднялся.

Муггана в зале уже не было. Не было стражи и вокруг троих спутников аргенета. Каждое слово Эака и Нассини было слышно тем, кто находился в зале, а слуги привыкли понимать желания своей госпожи.

Лишь один воин стоял около трех спутников Эака. Огромный, ростом почти не уступающий Нилу, в отороченной бахромой кольчуге и высоком шлеме с пышным зеленым султаном. Забрало шлема было опущено. Из прорезей внимательно глядели синие глаза. Подбородок воина более всего напоминал носок сапога.

— Мое имя Ортран, аргенет! — произнес он, обращаясь к Эаку. На астроне он говорил с северным акцентом.

Эак качнул головой в знак приветствия.

— У тебя норский выговор, — сказал он. — Кто ты?

— Слуга Владычицы.

— Но ты северянин?

— Здесь это не имеет значения, аргенет, — ответил воин вежливо, но без тени почтения. — Тебе дарована милость. Радуйся. Я укажу вам ваши жилища. И укажу, что надлежит делать, а чего делать не следует.

— Я привык сам это решать! — произнес Эак твердо, но без вызова.

— Твоя свобода не будет ущемлена, светлорожденный, — терпеливо сказал воин. — Тебе даровали милость. Не злоупотребляй.

— Подними забрало, парень, когда говоришь с моим господином! — вдруг вмешался Нил.

Ортран с удивлением посмотрел на гиганта. Потом рассмеялся и открыл лицо.

— Ты прав, торион! — сказал он Нилу. — Это невежливо.

— Каков твой ранг, мессир? — спросил Эак. Воин ему понравился, но ему было неприятно, что рожденный в Коронате служит антассио сонангам.

— Начальник Внутренней Стражи, — ответил Ортран. — Я подчиняюсь Владычице. Больше — никому.

— А каков все же был твой титул в Империи? — снова спросил Эак.

— Скажу, чтобы ты не подумал: я скрываю! — ответил воин. — В Тауране меня звали мессир аргенет ар-Нетон.

Глава четвертая

«Светлорожденный Дино Ар-Нетон стоял у походного шатра и с высоты двухсот минов озирал поросшую рыжей травой сухую и бесплодную долину, с трех сторон сдавленную каменными осыпями.

Четыре сотни гвардейцев коронноса: золоченые шлемы с султанами, овальные щиты, тяжелые унрасы на плечах, расширенных крыльями кирас, — окружали шатер Дино, поднятый над ними легким деревянным помостом.

Сотней минов ниже каре гвардейцев располагалась собственно армия коронноса: всадники на мощных уррах, чьи груди были защищены кольчугами так же, как тела их наездников. Эти пойдут последними, когда разорвется цепь рослых светлокожих суртеров[33] Норна.

По краям боковых осыпей, сдавивших узкую долину, то тут то там серели плащи туоров-арбалетчиков, а над ними, на высоте, почти равной той, на которой находился Дино, — легкие горные баллисты. Светлорожденный не возлагал на них особой надежды, но десяток-другой начиненных фламманетоном снарядов они выпустят.

Справа от Дино, на высокой, совершенно отвесной черной скале с раздвоенной вершиной серым неподвижным изваянием застыл Повелитель Камней, рунский маг. Трое учеников его, скрестив ноги, сидели подле учителя. Издали казалось, что они прилипли к скале, но на самом деле опорой им служили небольшие выступы над пустотой в сотню минов.

Слева от аргенета, на каменном холме, напоминающем стенную башню, стоял шатер военного вождя туоров. Как и сам Дино, туринг был снаружи и глядел вниз на пустынное каменистое пространство узкой долины.

Туор-сигнальщик рядом с ним был на полголовы ниже своего вождя. Для жителя пещер туринг был очень высок. Поговаривали даже, что он женат на обычной женщине, так как счел своих соплеменниц слишком крохотными. Впрочем, даже великан среди туоров не доходил макушкой до груди норнского лучника. Не в росте была сила туринга. Дино Нетонский был предводителем объединенной армии. Туринг был ее мозгом, лучшим из стратегов Севера, чье слово было непререкаемо во времена прежнего коронноса. Нынешний, менее склонный к битвам, ценил туора не столь высоко. Но зато его почитал сам Дино, знавший, что ум туринга даст им победу верней, чем его собственный. В этом нет ущемления чести. Наоборот, признающий чужой талант — возвышается. Он, Дино, может в любую минту взять командование на себя. Но в этом не будет нужды, он уверен.

Зато маг, Повелитель Камней, здесь не для битвы. Он — лишь наблюдатель. И вмешается, лишь ощутив руку Черного Круга.

Туор-сигнальщик замигал зеркалами в двух направлениях: к Дино и к вождю норнцев.

Светлорожденный перевел взгляд на дальний конец долины: на осыпи было пусто. Враг еще не достиг гребня. Дино тем не менее велел поднять зеленый вымпел: одобрено. Впрочем, норнский вождь не стал дожидаться подтверждения — его лучники уже бежали к боевым точкам, спотыкаясь на сыпучих камнях. Норнский вождь, родственник Дино по материнской линии, поднял сжатый кулак. Дино не мог разглядеть его лица, но мог поклясться, что тот смеется. Его троюродный брат любил битву. Вот он перешел во второй ряд, и шеренга закованных в черную сталь великанов со свисающими с длинных шестов колючими шарами маир-унратенов, сомкнулась за его спиной.

Время туринг определил точно: столб белого дыма уже поднялся на юге, там, где дожидалась укрытая за скалистыми стенами фиорда эскадра. Ее разведчики заметили врага и подали сигнал: идут. Гвардейцы задвигались, заговорили, показывая друг другу на дым. Им, скорее всего, не придется принимать участия в битве. Дино очень надеялся, что не придется. Хотя, если бы не долг вождя, он с удовольствием поработал бы мечом.

Повелитель Камней тоже поднял правую руку: идут.

На западной осыпи, куда были прикованы взгляды всех, было пусто. Но вот на гребне ее что-то зашевелилось, застучали, скатываясь вниз, камни. Враг перевалил через гребень.

Сначала первые отдельные маленькие фигурки запрыгали по ней вниз. А потом и вся шевелящаяся, гудящая, как морской прибой, масса магрутов серой лавой поползла вниз. Передовые уже достигли середины долины, а последние все еще перетекали через гребень. Только тогда, когда первые, быстрые, хищные, оказались в двух милонгах от прятавшихся за камнями стрелков, поток начал редеть.

Туор-сигнальщик подал знак, и скрытые до времени воины отрезали отставших, перекрыв западный гребень. Ловушка захлопнулась. И сразу же с визгом вступили баллисты, выбросив начиненные фламманетоном снаряды. Упав в самую середину скопища магрутов, они взорвались, взметнув волны пламени. Долина огласилась пронзительными воплями. Битва началась.»

АНН ЛЕТОПИСЕЦ. «ИСТОРИЯ РОДА АСЕНАРОВ».