Одетая в короткий халатик яркая, но уже слегка увядшая блондинка устало дремала в глубоком кресле. Алая помада в углах рта расплылась, но это ее, очевидно, нисколько не заботило.

Мужчины брезгливо допивали водку, закусывая через раз. Голоса их сливались в монотонное бормотание, над которым нет-нет, да и всплывали обрывки корявого мата.

Плешивый с крупным рыхлым носом, лениво почесывая брюхо и зевая, томно рассуждал:

– Побаловаться с Раисой, что ли? А, Федя? Димуля вообще уже отъехал, ему не до любви, да и не в масть вчетвером – как в очереди за водкой… Вот втроем – самое оно. Ты как? – он попытался игриво подмигнуть, но вспухшие веки не слушались, и он только сощурился, словно отведав кислого.

Один из собутыльников – плоский, широкий в кости, с желтым лицом презрительно дернул локтем, расплескав рюмку.

– Тебя, Чубук, водкой не пои, дай на шару попользоваться чужим. Ладно, хапай – не жалко. За все уплачено. Вообще-то, мог бы дать девке отоспаться… А так… Ладно.

У нас в Тольятти этого добра… Где машины, там и деньги, где деньги, там и бабы. Это тебе не Донбасс ваш хваленый. Непорядок там у вас. И скажи – если ты за товаром приехал, какого ты тут третий день гужуешься? Смотри! Ты лис хитрый, такие по-крупному горят. И коли твои дела нас зацепят…

Речь его звучала неровно, словно кто-то нажимал и отпускал педаль акселератора. Водка делала свое дело, и когда Федор перешел почти на шепот, стало слышно негромкое похрапывание раскинувшейся в кресле блондинки.

Звонок в дверь поднял на ноги всех. Раиса потягивалась и смешно терла глаза спросонок, Федор же, хозяин дома, мгновенно собрался, бесшумно забегал по комнате, зашипел:

– Что, достукались? Ну, если это ты, Чубук, "хвоста" приволок, гляди! Во, во – трезвонят! В открытую брать приехали, как щенков за шиворот. Знают, что сопротивляться некому. Ладно, тихо. Не впервой за ворованное отмазку давать. Такса есть. Да иду же, иду! – рявкнул он, обращаясь к двери, и сунулся в холодильник, выбрасывая из морозильника в сумку пачки масла.

Там у него еще оставалось место. Табак, носки, теплое белье – все это было наготове, ожидало своего часа.

На дверь посылались тяжелые удары.

Строкачу выделили кабинет – не кабинет, собственно, закуток в местном управлении, но и подследственные, с которыми приходилось работать, на крутых мафиози не тянули. Так, подголоски, мелочь. Однако майор по опыту знал, что такие иной раз страшнее матерых хищников – те сыты и тупая алчность не застит им глаза.

О вещах, не таивших для него прямой угрозы, Федор Щупов рассказывал даже с известным наслаждением.

– Чубук – это, конечно, собачье дерьмо, а не человек. Кликуха сама за себя говорит. – Вымогатель. Работяги знают в этом толк. Но он не рэкетир, а скорее нудила, попрошайка. Любит пыль пустить, наобещает с три короба, а денег-то и нету, тащись потом с ним на край света за расчетом…

– И вы рискнули ехать в чужой город с малознакомым, по вашим словам, человеком, за такими деньгами?

– Э, гражданин майор, случись что, я бы кишки ему выпустил в тот же момент. Он ведь – уму непостижимо! – даже на водке кусочничает. А мой Димуля если не допьет, – его же падучая бить начинает.

– Так лечить его надо!

– Полечат теперь, мало не будет. В ЛТП, от звонка до звонка. Раньше-то водочкой лечились, ежели что… А Вымогатель, падло, дома лишней бутылки не нашел. Еще и мозги пудрил, что во всем городе нету. Что с того, что под утро? Да я ее в любой точке страны хоть в разгар потопа добуду, если возьмусь.

– У вас тут, как я погляжу, со спиртным полегче, – заметил Строкач.

– Чего глядеть? Это запчасти здесь легче достать. А водка сама найдется, – по лицу Щупова расплылась блаженная ухмылка.

– Святое дело, – понимающе кивнул майор.

– Точно. А Чубук начал нам лапшу вешать: мол, допейте эти полбутылки, пока я смотаюсь на работу, там у меня три литра спирта в сейфе. У, жлоб! И тут соврал. Он же при мне магазин закрывал, на сигнализацию ставил. Но я тогда решил, что он знает, что делает. Да и плевать было, честно говоря. Телефонную трубку он положил так, чтоб все время занято было, уехал и вернулся через четверть часа, как и обещал. Только без спирта и рожа бледная, как в муке, испуганная. Вбежал в дом, трубку на рычаг, и сразу звонок. Мы даже не успели…

– По рюмке?

– Чего? Водицы из-под крана? Не было уже ничего. Тут и в дверь зазвонили. Чубук нам: "Я никуда не ездил, вернусь – все объясню". Открывает дверь – милиция. И по телефону – милиция. Ну, мы хоть и пьяные были, а поняли, что ничего страшного, стороной пронесло. А все-таки труханули – товар-то к нему в магазин мы завезли.

– Ворованный?

Щуплов уклонился от ответа.

– У него там был треснут уголок витрины. Щелкни пальцем, сигнализация и сработает. Вымогатель – ответственный, позвонят к нему, потом повезут в магазин – открывать, воров искать. Ну и зацепил бы разом спирт из сейфа. Но наш жмотина впопыхах перестарался. Угол витрины возьми и отвались. Представляю, как он штаны с перепугу обмочил. С пульта домой к нему звонят – занято, хорошо, раньше них успел вернуться! Хотя кто его, крысу жирную, стал бы подозревать? Взяли они его с собой, а вернулся он только к вечеру, деньги отдал. Но все равно по морде схлопотал.

– Восемьсот тысяч, говорите? За что же тогда по морде?

– Ага, вам и сумма известна? Ну, да ладно, вы же, я знаю, по серьезному делу. Значит, чего-то наворотил Чубук? Неужто сам себя обокрал? Нет, это вряд ли, Когда на следующую ночь его действительно обнесли, он ошалел до изумления. Хотя и нажрались мы тогда здорово – припер-таки Ленька спирт, – да только под глаз я ему все равно засвинячил…

Чубук сидел потупившись, с виноватой физиономией. Лишь изредка вскидывал бегающие глазки на Строкача, словно напоминая: "Да это же я, Леня, тот самый, что всегда готов услужить".

Строкач помнил, еще бы. Но речь шла о несколько иных материях.

– Хорошо, Леонид Владимирович, что вы быстро сообразили, что я знаю куда больше, чем вам хотелось бы.

– А чего? Не нарочно же я стекло выбил. Мне казалось – крепко держится. Не судить же меня за это?

– За это – ни в коем случае.

– Ну, запчасти… Может, и отбрешусь. Виноват, конечно, но у меня уперли больше, чем я нажил. Да и документы у меня на товар кое-какие…

– Приберегите свои накладные, пригодятся.

– Эх, надо было мне тогда сразу к вам…

– Да уж. Может, по-иному бы сложилось.

– Я когда увидел, кто за мной приехал – обмер. Не дай Бог. Я Кольцова-то этого… стоит и скалится. Я ведь до него сроду никому не платил. Дешевки! Пугали: родственников похитим, то, другое… Мою благоверную хоть сейчас бери, я еще и приплачу. Вот, значит, вывезли они меня в лес, тут-то до меня и дошло, что шутки по боку. Но я ведь этих парней знал, сколько раз ремонтировались у меня…

– Не надо слезу пускать, Чубук. Топить я вас не стану, но и мне попрошу не врать.

– А чего врать? Все перед глазами. Я в командировку собирался – в Тольятти. Агеев знал, что я еду, просил распредвал достать. Я сдуру и ляпнул, когда выезжаю. Чего мне бояться, у меня не наличные – аккредитив. Он меня и подвез… В машине Демин сидел, так они мне салазки загнули, не хотел, а поехал. Убили бы – точно. Но если бы знал, что дальше будет криком бы кричал!.. Еду и думаю: обломаетесь об меня, парни, первый раз, что ли, терпеть? Это потом, когда кончилось, пожгли они меня кварцевой лампой – чтобы все думали, что я на море с красоткой куролесил… Но когда мне на пуп банку поставили, – знаете, как обычно банки ставят, только двухлитровую, – вот тут, говорю, Леня, тебе и конец. Но молчу, думаю, все равно выпустите! Какой смысл меня убивать? И вот – тащат в лес!.. Опять же втроем, я, как положено, в наручниках, не трепыхаюсь. По разговору понял, что и с Кольцовым увидимся. Он приехал сразу за нами, сам сидел за рулем, выволок с заднего сиденья того, второго. Я его не знаю не из наших, крутой, видать, тип, но пижон – павлином вырядился. Они нам: "Раздеться до трусов!" Ну, мне не жалко. Второй тоже, видно, крепился, денег не давал. А цепь на нем – с палец, часы с браслетом! И шмотки! Они его Витек звали… Короче, мы с ним по-быстрому ямки выкопали, под пистолетом. Поставили нас туда, землей забросали – одни головы торчат, как кочаны. От меня до Витька метра два. О, думаю, разошлись, большие понты лепят. Один взял косу откуда-то и помахивает. Махал-махал, потом смотрю, а у этого Витька голова-то и покатилась… прямо ко мне, нос к носу. Вы можете себе это представить? Я думал, у меня глаза выскочат. Крикнул, что заплачу сколько запросят, гори оно все огнем… Потом еще пришлось камуфляж наводить – Сочи, валютные кабаки, фотомонтаж слепили – это уже Кольцов присоветовал. Я, между прочим, уверен, что и магазин их рук дело. Кольцов заходил, товар видел. Что ему сигнализацию отключить? Тьфу! И я у них далеко не первый, все давным-давно отработано.