Первые гастроли: Швейцария и Бельгия

9 сентября 1974 года начались гастроли Галича по Европе — с концертов в Международном студенческом доме в Женеве. Русский кружок при Женевском университете, в течение академического года устраивавший ежемесячные лекции и доклады видных писателей и ученых, пригласил Галича для открытия осеннего сезона. Как отмечалось корреспондентами, «переполненный зал горячо приветствовал Галича и покрывал аплодисментами исполнение его старых и новых произведений, сопровождаемых аккомпанементом на гитаре. В двух отделениях Галич предложил образцы и сатирических, и лирических поэм»[1536].

Во время своего пребывания в Швейцарии Галичу довелось встретить только что эмигрировавшего Виктора Некрасова с женой Галиной, которая 14 сентября рассказала об этом в письме к друзьям: «Дорогие мои ребята! Мы уже в Швейцарии. Прилетели 12-го в Цюрих. Встречал нас Саша Галич с женой и Мая Синявская…»[1537]

После Женевы гастроли Галича продолжились в Берне, Цюрихе и Брюсселе.

О концертах в Брюсселе — столице Бельгии — имеется достаточно подробная информация. 14 сентября Галич вместе с женой сошел из вагона международного поезда на перрон Северного вокзала. Его концерты в Брюсселе были организованы местным Русским национальным объединением, основанным еще в 1947 году, и состоялись в воскресенье 15 сентября в небольшом зале Св. Троицы, который был заполнен до отказа: больше половины слушателей (среди них находились не только русские эмигранты, в том числе и только что прибывшие в Бельгию, но и люди с «серпастым-молоткастым» в кармане) вынуждены были стоять у стен и в проходах между рядами. Вместе с тем царила такая тишина, что даже не понадобились усилители — все было и без того прекрасно слышно.

Песни Галича производили настолько сильное впечатление, что у некоторых слушателей текли слезы из глаз. Почти трехчасовую программу Галич завершил своей визитной карточкой — песней «Старательский вальсок». И сделал это отнюдь не случайно, так как лучше других понимал губительные последствия молчания. После выступления к Галичу подходили зрители, жали руки, благодарили и просили оставить автограф на его недавно вышедшем сборнике «Поколение обреченных».

Газета «Русская мысль» поместила об этом вечере подробный отчет: «Давая оценку творчества Галича, председатель P.H.О. В. В. Орехов отметил героическое поведение его под пятой рабовладельческой власти, которой он бросил вызов, ярко определяя ее характер, и выразил уверенность в том, что и в свободном мире он будет продолжать вести борьбу за свободу. Публика глубоко оценила творчество А. А. Галича и долго не отпускала его с эстрады.

В заключение надо отметить, что весь его облик представляет собой тип старого русского интеллигента, совершенно не затронутого советчиной: большая культурность, исключительная вежливость и любезность, чуткое отношение к людям и благородство духа.

Накануне его выступления Правление Р.Н.О. имело удовольствие приветствовать Галича в дружеской обстановке»[1538].

Любопытно, что эти же черты в характере Галича отметил и председатель исполнительного бюро НТС Евгений Романов: «В жизни Галич представлял собой спокойный, уравновешенный, очень улыбчивый тип старого русского интеллигента, барственного вида. Он всегда за собой очень следил, всегда на нем были хорошие костюмы, которые он умел носить. Он был человеком, у которого, грубо говоря, не было заметных советских черт, родимых пятен. Пил он довольно много, но вел себя при этом нормально, никогда не пьянел — это было его особенностью. <…> В Галиче был какой-то особенный шарм, с ним сразу находился общий язык на любую тему. К тому же, в нем была, я бы сказал, старорежимная воспитанность, вежливость…»[1539]

Помимо концертов перед русскими эмигрантами Галич выступил и перед коренными бельгийцами, большинство из которых составляли студенты-слависты. И здесь вновь не возникло языковых преград. Собственный корреспондент журнала «Посев» В. Королев поделился с читателями своими впечатлениями от этого концерта и рассказал о заключительной части визита Галича в Бельгию: «Удивительно: казалось бы, языковой барьер будет помехой для душевного контакта. Но оказалось, что это не так. Программа, естественно, строилась по-иному, часть времени была отведена на вопросы и ответы, содержание песен было переведено Надей Сантес из Голландии и в виде небольшого сборничка распространено среди публики, тепло встретившей поэта. <…> За краткое пребывание в стране А. Галич успел осмотреть Брюссель, Антверпен, Брюгге и другие города, поговорить с представителями прессы (статьи о нем появились в нескольких газетах), а также встретиться с господином Антони де Меусом, издателем документов Самиздата во французском переводе и одним из основателей Международного комитета защиты прав человека в СССР. Александр Аркадьевич поблагодарил его от имени советских борцов за права человека и от себя лично за ту ценнейшую, жертвенную работу, которой занимаются господин де Меус и его друзья»[1540].

Не надо, однако, думать, что все западные СМИ были в восторге от песен Галича. Коммунистическая пресса воспринимала их так же, как и выступления других диссидентов, крайне негативно. Вот, например, реакция на концерты Галича в Бельгии одной местной левой газетенки: «Противно смотреть, как этот страдающий одышкой от ожирения буржуа взбирается на сцену, чтобы проговорить хриплым голосом под гитару свои пропагандистские побасенки»[1541]. Как это напоминает стиль советских газет!

Находясь в Бельгии, Галич вместе с сотрудниками НТС однажды поехал в порт, где энтээсовцы должны были встречаться с советскими моряками и туристами. Его очень интересовало с психологической точки зрения, как это происходит, что советский человек берет антисоветскую литературу, чтобы провезти ее в Россию. Издали в порту Галич наблюдал за несколькими подобными встречами, когда осуществлялся процесс передачи литературы: люди хотя и с опаской, но все же брали ее. Эта процедура произвела на него большое впечатление[1542].

Гастроли в Париже

23 октября 1974 года Галич прилетел из Германии (с расширенного совещания «Посева») в Париж, где состоялись два его публичных концерта, организованные издательством «Посев» и Аркадием Столыпиным — сыном знаменитого реформатора[1543].

В своих воспоминаниях Виктор Перельман рассказывает, что Галич выступал «в русском эмигрантском клубе, размещавшемся в небольшом подвале на улице Рю де Мадам»[1544]. Эту информацию подтверждает газета «Русская мысль», назвавшая в своем анонсе этого концерта зал Maison diocesaine des Etudiants, 61, rue Madame, в котором уже выступал Владимир Максимов[1545].

Если верить Перельману, зал был рассчитан максимум на 100–120 человек[1546]. Однако член НТС Михаил Славинский уверенно называет цифру — 400[1547], а корреспондент «Русской мысли» Кирилл Померанцев — вообще 600: «…первый концерт Галича в Париже. Задержали зал на шестьсот мест»[1548].

Основную массу зрителей составляли старые эмигранты — «божьи одуванчики», пришедшие с моноклями, слуховыми аппаратами и веерами. Оставляла желать лучшего и сама обстановка: зал был маленький, а время на дворе — жаркое. По словам Перельмана, «в подвале стояла страшная духота, одуванчики обмахивались веерами. Впрочем, в проходах сгрудился совсем другой, шумный и в чем попало одетый люд — то ли какие-то свежие эмигранты, то ли вообще неизвестно кто»[1549].