Джейсон не знал, но чувствовал, что должен это сделать. Словно какой-то внутренний голос настойчиво нашептывал ему на ухо, и он не мог ему противиться. Кайла не ответила.

«Я опоздал», — подумал он. Мысль эта доставила ему беспокойство, хотя и показалась абсурдной. Через несколько часов он будет дома, они смогут поговорить о своих делах и начать все сначала. После того как он, разумеется, нанесет визит кое-кому. Последний визит.

Эта история еще не кончилась. Пока не кончилась.

Но сейчас его больше всего беспокоила Кайла.

«Ты потерял ее», — злорадно прошептал тоненький голосок. Или эта мысль пришла ему в голову ниоткуда?

Сидя за рулем автомобиля, мчащегося по ночным улицам Сан-Франциско, Джейсон вдруг почувствовал, как по телу его скользнул предательский холодок, какого он еще никогда не испытывал. Он возник у него на плечах, морозом дохнул на щеки и сковал льдом шею и затылок. Джейсон подумал о Каньон-Вью, о своей гостиной, которая без нее будет слишком большой и пустынной, перестав казаться маленькой и уютной.

В этой комнате присутствие Кайлы ощущалось в каждом предмете. В восточной вазе, которую она купила в каком-то богом забытом магазинчике в Лос-Анджелесе. Он счел ее ужасной и вульгарной, а она восторгалась ею, когда принесла домой, и была счастлива как ребенок. «Посмотри, Джейсон, неужели она тебе не нравится?» В антикварном шкафчике для кухонной посуды, купленном ею за гроши, который она привела в порядок сама, потратив несколько недель на то, чтобы содрать с него старую краску, отшлифовать наждачной бумагой и вновь покрасить. В светло-коричневой корзине для цветов, стоящей на стеклянном кофейном столике перед диваном.

— Нет, — прошептал он. — Я еще не опоздал. Этого не может быть.

В зале ожидания аэропорта Джейсон оказался слишком рано, без четверти четыре, став первым пассажиром рейса «Юнайтед Экспресс 3126». Он умрет, если не услышит ее голос, и потому попробовал дозвониться Кайле снова. Ее телефон зазвонил; значит, она его не выключила. Но и сейчас Кайла не брала трубку. Он попробовал позвонить на домашний телефон в Каньон-Вью. И вновь никакого ответа.

Теперь Джейсон был уверен: случилось что-то плохое, хотя не мог знать что именно.

Он прислушался к своей интуиции, подсказывавшей ему, что произошла трагедия. Случилось нечто непоправимое.

Ожидание шести часов превратилось для него в пытку, а сам полет показался нескончаемо долгим. Тем не менее была всего половина восьмого солнечного утра, когда он приземлился в Международном аэропорту Лос-Анджелеса. Включив свой телефон, Джейсон увидел, что за то время, пока он находился на борту «Юнайтед 3126», ему поступили три сообщения.

«Кайла», — подумал он, воспрянув духом.

Он прослушал сообщения в туннеле между самолетом и зданием терминала. Но первая голосовая почта пришла не от Кайлы, а от Симоны.

— Джейсон! — в полной панике воскликнул ее записанный на пленку голос.

«Дерьмо, — подумал он, — случилось что-то очень плохое».

Но все оказалось гораздо хуже.

Он не желал слушать, что говорит ему врач в белом халате; он хотел увидеть свою жену. Но доктор остановил его. Первыми до сознания Джейсона дошли слова о том, что Кайлу увезли в операционную, и что известий о ее состоянии пока нет. Она находится в надежных руках, и ему следует запастись терпением.

— Она будет жить? — не выдержав, прервал Джейсон излияния доктора. — Неужели вы не можете сказать мне хотя бы это?

Но врач ничего ему не ответил, подвергнув худшей пытке — ожиданию. Ему предстояло сидеть и ждать.

Джейсона проводили в комнату без мебели, где уже находились пять человек. Первым ему навстречу поднялся отец. Эдвард Эванс обнял сына, похлопал его по спине и прошептал:

— Боже мой, сынок. Боже мой.

Рядом с ним были Дэниел и Тоня Шиханы. Джейсон сначала даже не узнал Дэниела. Обычно лучившийся самоуверенностью и самодовольством, он обладал харизмой, которую все успешные бизнесмены носят, словно вторую кожу. Дэниел Шихан всегда напоминал Джейсону Блейка Каррингтона из сериала «Династия», мыльной оперы, которую он смотрел с родителями, когда был маленьким. У Дэниела были точно такие же благородные седины, а также выразительный взгляд, излучавший власть и авторитет.

Но сегодня эта вторая кожа исчезла, и Джейсон увидел перед собой вконец расстроенного пожилого человека. Не лучше выглядела и Тоня — обычно элегантная и улыбающаяся, она казалась опустошенной и потерянной.

Здесь же были Симона и Клифф. Клифф казался бледным и шокированным, и он не выпускал из своей руки ладонь Симоны. У той покраснели и опухли глаза. Едва она увидела Джейсона, как тут же заплакала вновь.

— Джейсон… — всхлипывая, пролепетала Симона.

Клифф встал, явно не зная, что делать: обнять Джейсона или просто пожать ему руку. В результате он не сделал ни того, ни другого и лишь молча опустился обратно на стул.

Из аэропорта Джейсон на такси поехал прямо в больницу «Пасифик-Вэлли», но, разумеется, эти пятеро прибыли сюда раньше него.

— Что случилось? Может мне кто-нибудь объяснить? — спросил Джейсон.

— Джейсон… я… я не могу, — запинаясь, пробормотала Симона. Остальные промолчали.

— Нет, можешь. Рассказывай.

Он должен был услышать правду, при условии что сможет сосредоточиться на ее словах. Но если она ничего ему не скажет, если остальные и дальше будут молчать, он так и не избавится от страшного ощущения, будто Кайла уже умерла.

— Вчера ночью она подверглась нападению. Никаких следов подозреваемого. Ее несколько раз ударили ножом.

Это Джейсон уже знал. Однако у него все равно болезненно сжалось сердце.

— Нападавший счел ее мертвой, и она смогла позвонить по номеру 911. В машине «скорой помощи» она еще несколько минут оставалась в сознании. Она сказала, что напавший на нее был крупным мужчиной, одетым в черное. Больше ничего не добавила, и это все, что нам известно.

В памяти Джейсона, вспыхнув, словно пылающие зарницы, возникли слова Фила:

«Здоровенный, как сарай. Одет в черное».

Симона вновь всхлипнула и умолкла. Клифф прижал ее к себе. В голове Джейсона промелькнула мысль: останется ли у него после сегодняшнего дня кто-нибудь, кто сможет утешить его самого? Если Кайла умрет…

«Нет, до этого еще не дошло. Она еще жива, верь в это и надейся на лучшее!»

Но держать себя в руках было нелегко. То, чего он боялся больше всего на свете, все-таки произошло. Это казалось необъяснимым и невозможным, однако не переставало быть правдой.

Он уставился в серый пол под ногами, глотая жгучие слезы, от которых щипало глаза, и отчаянно стараясь не разрыдаться. Никто не стал бы винить его за это, но какой смысл плакать? Слезы ничем не помогут ни ему, ни ей.

И они вшестером стали ждать.

Казалось, время остановилось. Но, как выяснилось, оно все-таки шло; в окно Джейсон видел, как по небосклону движется солнце. Однако он чувствовал себя так, словно вокруг наступила кромешная тьма. И его ждала незавидная участь — отныне и навсегда бродить в темноте.

Дверь открылась в одиннадцать тридцать. Из щелей потянулись струйки дыма. Из-за двери ударила волна обжигающего жара. В комнату ожидания, словно исчадия ада, рванулись языки пламени. Джейсон в ужасе уставился на них, а потом окинул взглядом остальных. Они ничего не замечали.

И тогда из огня вышла Кайла. Разумеется, это была она, объятая пламенем с головы до ног. Она улыбалась жуткой улыбкой ведьмы, протягивая к нему руки, превратившиеся в когтистые лапы.

«Ты оставил меня, и вот я умерла. Ты бросил меня. Но я не уйду одна; я возьму тебя с собой!»

Он крепко зажмурился.

«Этого не может быть. Ничего этого на самом деле нет», — в ужасе думал он.

Джейсон выждал несколько секунд. Когда он открыл глаза, в дверном проеме уже стоял врач. Огонь исчез. Исчезли все, и остался только человек в белом халате.