В очередной раз, когда Жеремиас попытался обнять ее и получил отпор, он вдруг выпалил:

— А если я на тебе женюсь, ты позволишь тогда хоть один поцелуй?

Жудити восприняла это как неуместную шутку, но Жеремиас подумал всерьез: а почему бы и вправду на ней не женится? Женщина она добрая, надежная, неизбалованная. Да и ему еще не чужды любовные утехи. Так что они вполне могли бы составить достойную пару. Двое таких милых старичков, нежно заботящихся друг о друге.

Размышляя таким образом, Жеремиас настолько растопил себя, что встал с постели и, крадучись, чтобы ненароком его не увидел Джузеппе, пошел в спальню к Жудити.

Дверь, однако, оказалась запертой изнутри, а на все его страстные мольбы Жудити отвечала решительным отказом и защелку не открывала.

Боясь разбудить Джузеппе, Жеремиас вынужден был отступить.

Но уже вернувшись в свою спальню, вспомнил, что Жудити обычно спит при открытом окне. «Сейчас или никогда!» — решил он и, приставив к стенке лестницу, стал взбираться по ней к открытому окну.

Заслышав шум, Жудити испугано вскрикнула, но Жеремиас, легко перемахнув через подоконник, погасил этот крик своим страстным поцелуем…

На следующий день он объявил Джузеппе, что женится на Жудити и вообще отходит от дел.

— Оставляю все хозяйство на тебя, — говорил он, мечтательно закатывая глаза, — а сам уеду с молодой женой на старую фазенду, где прошло мое детство и юность.

— Разве эта фазенда тоже принадлежит вам? — удивился Джузеппе.

— Нет, не принадлежит. Но это не имеет никакого значения, потому что я куплю ее! — решительно произнес Жеремиас.

— Нынешние хозяева могут и не продать ее, — осторожно заметил Джузеппе.

— Продадут! — уверенно заявил Жеремиас. — Я предложу им такие деньги, что они не смогут устоять. А заодно куплю и соседнюю фазенду, где протекает ручей! Снесу ко всем чертям забор и заживу в свое удовольствие! Мой отец всю жизнь мечтал об этом, но у него поперек дороги всегда стоял проклятый Медзенга.

Джузеппе был ошеломлен такой новостью и не очень-то поверил, что старик сможет бросить все и уехать. Но Жеремиас не мешкая позвонил агенту по продаже недвижимости и попросил его купить обе фазенды на любых условиях.

Сразу после оглашения приговора, прямо в зале суда, Маркус сообщил своим близким, что теперь со спокойной совестью может жениться на Лилиане, и пригласил всех на свадьбу.

Сыграли ее через несколько дней, довольно скромно, в кругу родственников и самых верных друзей — таких как Зе и Донана.

Лейя была вынуждена терпеть присутствие Луаны, которая уже вполне освоилась в доме Бруну с ролью хозяйки.

— Ты действительно намерен поселиться здесь с женой и сыном? — спросила Лейя Маркуса. — Не боишься, что Лилиана не уживется с… молодой свекровью?

— Мама, я понимаю, тебе неприятно, — ответил Маркус, — но мне самому не хотелось бы уезжать из этого дома. А Лилиане и малышу будет везде хорошо рядом со мной.

— Ну что ж, я только могу пожелать вам счастья, — сказала Лейя, вздохнув. — Жаль, что внука придется видеть не часто.

— Об этом ты не волнуйся, — улыбнулся Маркус. — Мы будем приезжать к тебе! Я же очень люблю тебя, мамочка!

Он поцеловал мать, и Лейя, боясь расплакаться, поспешила проститься с ним.

Застолье между тем продолжалось, ухода Лейя никто не заметил, и она почувствовала себя совсем одинокой. Возвращаться в пустую квартиру не хотелось. Близких подруг у Лейи не было. Разве что последнее время появились подруги по несчастью. К одной из них — Марите — Лейя и поехала, не в силах самостоятельно справиться со своим одиночеством.

Марита встретила ее радушно и сказала, что Лейе надо заняться каким-нибудь делом, чтобы не маяться от тоски.

— Я уже думала об этом, — призналась та. — Знаешь, мне бы хотелось открыть бутик класса люкс.

— Не советую, — деловито заявила Марита. — Богатые женщины делают покупки гораздо реже, чем бедные, и к тому же любят выписывать липовые чеки.

— Неужели? Я этого не знала, — растеряно сказала Лейя.

— А что ты вообще знаешь о жизни? — добродушно усмехнулась Марита. — Прожила за спиной Бруну как за каменной стеной. Теперь вот надо осваивать азы… Знаешь, что я тебе посоветую? Открой бутик для среднего класса, но с обслуживанием по высшему разряду!

— А ты станешь моей компаньонкой? — оживилась Лейя. — Ты такая практичная! Твой опыт плюс мои деньги — неужели этого будет мало для процветания нашего предприятия?

— Нет, не мало, — засмеялась Марита. — Спасибо за доверие. Твое предложение для меня лестно, и я его охотно принимаю.

Вечером, после ухода гостей, Луана и Бруну еще долго обсуждали впечатления минувшего дня.

— Ты вела себя вполне как светская дама, — одобрительно заметил он. — Значит, не прошли даром уроки, которые тебе давала Лия?

— Да, я, кажется, научилась носить дорогие платья и туфли, — улыбнулась Луана. — Но все равно для меня это было большим испытанием. Если говорить честно, то мне хотелось бы жить где-нибудь на фазенде, поближе к земле.

— Мне тоже, — признался Бруну. — Я уже давно подумывал осуществить мечту моего отца — выкупить нашу родовую фазенду. Но ты же знаешь, какие неприятности валились на мою голову в последнее время! Теперь, слава Богу, все позади, и можно наконец заняться этим важным делом.

Не привыкший откладывать важные дела даже до завтра, он тот час же позвонил знакомому агенту по недвижимости и попросил его купить бывшую фазенду Антонио Медзенги. Затем, осененный внезапной идеей, добавил:

— А заодно и соседнюю, принадлежащую некогда Джузеппе Бердинацци! За ценой я не постою!

Луане, смотревшей на него с изумлением и восторгом, Бруну объяснил свое решение так:

— Покупать надо непременно две фазенды, а не одну, поскольку во мне и в моих детях течет кровь обеих враждующих фамилий. Я снесу проклятый забор и устрою одну, свою фазенду!

— Мы… будем там жить? — робко спросила Луана.

— Может, и будем, — не совсем уверенно ответил Бруну. — Я был на тех землях в младенчестве, так что не помню их. Поедим посмотрим…

Агенты по недвижимости, нанятые Жеремиасом и Бруну, начали действовать практически одновременно и вскоре доложили своим клиентам, что у каждого из них есть возможность купить только одну фазенду, причем не свою фамильную, а соседнюю.

Ни Жеремиас, ни Бруну даже не подозревали, кто является тем непримиримым конкурентом, отказывающимся уступить вторую фазенду. Но решение они приняли абсолютно одинаковые: купить тот участок земли, какой продается, а уж потом, на месте, предложить соседу такие условия сделки, от которых тот не сможет отказаться.

— Я купил фазенду Бердинацци! — радостно сообщил Бруну Луане. — А теперь мы с Маркусом поедим туда и, надеюсь, купим другую фазенду, на которой родился и вырос мой отец.

Примерно то же сказал и Жеремиас, отправляясь в дорогу с Джузеппе:

— Не волнуйся, Жудити, как только я куплю отцовскую фазенду — ты сразу же ко мне приедешь.

От агента по недвижимости он знал, что обе интересующие его фазенды давно находятся в запустении. После отъезда братьев Бердинацци и Энрико Медзенги на тех плантациях почему-то невозможно было что-либо вырастить. Буйствовали там только дикие кустарники да трава едва ли не в человеческий рост. Несколько сменивших друг друга хозяев пытались привести в порядок эти земли, но в конце концов отчаялись. Двое последних владельцев уже много лет искали покупателей на эти, словно кем то проклятые земли, но охотников купить их не находилось. Даже безземельные крестьяне были наслышаны о дурной репутации двух заброшенных фазенд и не зарились на них, предпочитая захватывать другие земли, зачастую под пулями.

Нынешние владельцы обеих фазенд, купившие когда-то их по глупости, давно жили вдалеке от этих гиблых мест, уже смирившись с безвозвратно потерянным капиталом, и не сразу поверили в то, что нашлось двое чудаков-покупателей, затеявших между собой этакую аукционную войну: кто дороже заплатит.