То мне казалось, что это правильное решение, то я паниковала, думая, что Джон может узнать об этом и убить Элли.

Я ехала по автостраде уже полчаса, дрожа от непрерывного выброса адреналина. Мысли разбегались. Я смотрела на дорогу, но ничего не видела. Один раз я проехала на красный свет, завизжали тормоза, в меня чуть не врезалась машина. Тело сковал страх. Я поняла, что плачу, только когда слезинка упала мне на руку. Мне вспомнились слова Билли о том, что, когда я волнуюсь, следует глубоко дышать, перегруппироваться и сосредоточиться на своей стратегии.

Глубоко вдохнув носом, я выдохнула, повторяя дыхательные упражнения до тех пор, пока не смогла нормально мыслить. Так, что дальше? Джон должен позвонить. Он скажет мне, где с ним встретиться. Что делать потом? Мне нужно подыгрывать ему, говорить все, что он хочет услышать, и ждать возможности…

Телефон зазвонил.

– Где она?! – завопила я.

– Ты едешь?

– С Элли все в порядке?

– За тобой кто-то едет?

– Если ты с ней что-то сделал, я…

– Я ни за что не причинил бы ей вреда.

– Ты ранил полицейскую.

– Она хотела выстрелить в меня. И ты опять солгала. Элли не была в школе.

– Я поступила так, потому что волновалась, что ты выкинешь что-то безумное. И была права! Не можешь же ты просто похитить моего ребенка и угрожать… – У меня сорвался голос.

– Это была единственная возможность заставить тебя приехать. Я знаю, что ты помогала полиции. Я все объясню позже.

– Прошу тебя, не причиняй Элли вреда. Я сделаю все, что ты захочешь, только не трогай ее, умоляю тебя!

– Я не обижу ее, она же моя внучка! Я не чудовище. Но если ты скажешь полиции или приведешь ко мне копов, ты нас никогда не увидишь.

Нет, он был чудовищем. Худшим в мире чудовищем.

– Я не…

– Помолчи и послушай меня.

Я прикусила язык. У него Элли!

– Сверни налево на улицу Хорн-Лейк, остановись у старой бетонной стены на первой парковке. В водосточной трубе ты найдешь коробку с повязкой. Завяжи глаза и сядь на переднее сиденье своего джипа.

Он знал, что у меня джип. Он следил за мной!

– Я взяла у соседа грузовик.

– Умом вся в папочку! – Он рассмеялся. – Скоро увидимся. Да, кстати. Тук-тук.

Я сцепила зубы.

– Кто там?

– Сара, почему ты не смеешься?

– Я боюсь за Элли.

– Она в безопасности. Я связал ее, чтобы она не убежала.

– Что значит…

– Все будет хорошо. Вам понравится общаться со мной, вот увидишь. – Он отключился.

И тогда я закричала.

Телефон разогрелся в ладонях. Я отчаянно ловила ртом воздух. Все это плохо, очень плохо. Нужно позвонить в полицию. Они профессионалы, они подскажут мне, что делать. Но что, если Джон узнает об этом звонке? Тогда он исчезнет вместе с Элли, и мне никогда не вернуть дочь. Я подумала о ее локоне. Судя по краям волос, Джон срезал их ножом. Тело вновь сковал ужас. Я опустила телефон.

Через двадцать минут я выехала на Хорн-Лейк, припарковалась и нашла коробку. Возвращаясь в грузовик, я проверила мобильный. Тут не работала связь. Я была предоставлена самой себе.

Сердце выскакивало из груди, во рту пересохло. Я завязала себе глаза и опустилась на переднее сиденье. В ветровое стекло било солнце. Я ничего не пила уже несколько часов. По лбу стекал пот.

Через десять минут послышался рев мотора. Я напряглась. Машина свернула с дороги к парковке и остановилась рядом с моим грузовиком. Я задрожала.

Звук открывающейся двери, шаги… Дверца открылась, и я почувствовала, как Джон потрепал меня по голени. Я дернулась и ударилась головой о дверцу.

– Ох, больно, наверное. – В голосе Джона звучала забота. – Ты как, в порядке?

– Можно снять повязку?

– Пока нет. Подвинься на край сиденья, и я тебя выведу.

Крупная рука коснулась моей лодыжки, и я едва не лягнула ого. Выбираясь из машины, я на что-то наткнулась коленями и приготовилась к удару, но ничего не случилось. Я выпрямилась, чувствуя его присутствие. Где же Элли? Вздернув подбородок, я попыталась выглянуть в щелочку под повязкой, но ничего не разобрала. Его рука мягко легла на мой локоть. Джон провел меня на пару шагов вперед и захлопнул дверцу грузовика. Я подпрыгнула от неожиданности.

– Где Элли?

– В палатке.

– Ты оставил ее одну?! Ей же шесть лет! Ты не можешь просто…

– Она не верит, что я ее дедушка. Ты должна убедить ее. Она все время кричит, – разочарованно сказал Джон.

У меня сердце кровью обливалось при мысли о том, насколько Элли напугана.

– Она успокоится, увидев меня.

Я молила Бога, чтобы так и было.

Мы прошли еще пару шагов, открылась дверца.

– Осторожно.

Подняв мою ногу, Джон поставил ее на подножку.

Я дернулась, почувствовав его теплую шероховатую ладонь, но Джон тут же убрал руку.

Дверца захлопнулась. У меня сжалось горло. А что, если ему нужна только я? Что, если Элли до сих пор дома, связана в гараже? Мое сознание отказывалось воспринимать другую, кошмарнейшую из всех возможностей.

Я постаралась вспомнить, что писали в книгах о том, как вести себя с серийным убийцей. Толковых советов там не было. Ни переговоры, ни мольбы, ни сопротивление не приводили ни к чему хорошему. Единственной возможностью спастись был побег. Мне нужно успокоить Джона, найти Элли и сбежать.

Джон завел свой грузовик, и я услышала шум мотора. Стандартная модель. Я не знала, как воспользоваться этой информацией, но мне становилось легче оттого, что я хоть что-то знаю.

– Ну вот, наконец-то мы вместе.

– Я не понимаю, почему ты ворвался в мой дом. Я думала, мы встретимся в парке, и…

– Ты не собиралась встречаться со мной, Сара.

Я молчала, стараясь придумать ответ, который не отдавал бы ложью.

– Ты не дал мне шанса все осмыслить.

– Я же сказал тебе, времени не было. Я не сумасшедший. Я знаю, что делаю. – Джон вздохнул. – Я все объясню потом. Знаешь, я привез тебе кое-какое свое оружие показать, браунинг.338 и ругер.10/22. Я очень хотел показать тебе свой ремингтон.223, это отличное ружье, но у меня на прошлой неделе сломался спусковой крючок, поэтому пришлось отнести его в мастерскую. – Он замолчал.

Я не видела его лица, но чувствовала, что он ждет ответа.

– Звучит здорово.

Хорошо бы убедить Джона дать мне подержать одно из его ружей. Мое сознание наполнили образы того, как я стреляю в Джона и убегаю вместе с Элли.

Он сменил тему и начал рассказывать об отличиях между густыми лесами на побережье острова и иссушенными землями в Интериоре. Не знаю, то ли Джон радовался слушательнице, то ли нервничал, но болтал он без умолку.

Мы уже некоторое время тряслись в грузовике, когда я сказала:

– Прости, что перебиваю тебя, но с Элли все в порядке? Сейчас жарко, а у нее нет воды и…

– Я знаю, как позаботиться о ребенке, – раздраженно отрезал Джон. – Она боится, потому что просто еще не знает меня. Но когда Элли увидит тебя, она успокоится.

Я была рада тому, что Джон, казалось, заботился о нас. Но что случится, если мне не удастся успокоить Элли? Она ведь наверняка в ужасе.

– Джон, та полицейская у меня дома… Элли видела, как ты напал на нее?

– Нет.

Слава богу!

– Я не хотел ранить ее так сильно, но она никак не успокаивалась.

Я задрожала.

Грузовик притормозил и несколько раз подпрыгнул на кочках, словно теперь мы ехали по проселочной дороге. Через пару минут машина остановилась. Джон выбрался наружу и захлопнул дверцу.

– Выбирайся.

Он открыл дверцу с моей стороны.

Как только я вылезла из грузовика, Джон снял с меня повязку, и я увидела своего отца. В моих кошмарах лицо Джона было злым и уродливым, поэтому я очень удивилась, когда оказалось, что он довольно красивый человек. Очень мужественный. Я неотрывно смотрела на него. Мои черты: зеленые глаза, скулы, даже левая бровь чуть выше правой, как и у меня. У Джона была короткая стрижка, но оттенок волос, был таким же темно-рыжим, как и у меня. Он был выше и шире меня, но мы оба были длинноногими. Джон был одет в джинсовую курточку, клетчатую рубашку, потрепанные выцветшие джинсы и кроссовки и своим видом напоминал дровосека или охотника.