Оно нависало над несчастным немцем, приближаясь и приближаясь, и затем, когда оно уже было достаточно близко, огромное животное прыгнуло вперед...

Вдруг молния погасла, и дорожка погрузилась в кромешную тьму.

Темнота.

Тишина.

И Рейс услышал крик.

Еще одна вспышка молнии неожиданно осветила берег реки, и Рейс похолодел, поняв, кто оказался перед ним.

Громадная черная кошка стояла над телом солдата, наклонясь головой к его сломанной шее.

Следующая вспышка молнии выхватила из темноты кошку, оглашающую ночь победным ревом.

Целую минуту никто в хаммере не проронил ни слова.

Уолтер Чемберс нарушил тишину:

— У нас большие проблемы.

И был прав. В тот момент, в тот ужасный момент, все остальные кошки высыпали из леса, обступившего деревню, и напали на все живое.

Кошки штурмовали деревню со всех сторон, застав врасплох Дитриха и его людей, глупо торчащих у монитора в центре поселка.

Они скакали по главной улице, словно летучие мыши, вырвавшиеся из ада, сцепляясь в схватке с немецкими десантниками, на том месте, где те стояли, сбивая их с ног, прежде чем они могли схватить свои автоматы, бросая их на землю, вгрызаясь им в глотки.

Рейс не был уверен, сколько там было кошек. Сначала он насчитал десять, потом двенадцать, потом пятнадцать.

Господи Иисусе.

Неожиданно он услышал стрельбу и, обернувшись, увидел двоих немецких солдат, которых Дитрих послал поднять западный бревенчатый мост, Хассельдорфа и Кригера, отчаянно стреляющих в нападающих кошек.

Солдатам удалось подстрелить пару устрашающих животных — они упали вперед, рухнув в грязь — прежде чем остальные кошки просто перепрыгнули через их тела и поглотили своей массой двоих людей.

Одна кошка прыгнула на спину Хассельдорфа и немедленно вырвала его позвоночник. Вторая сомкнула массивные челюсти на горле Кригера, сломав ему шею с вызывающим тошноту хрустом.

Вся деревня выглядела как зона восстания, немецкие солдаты бежали во все стороны — по направлению к вертолету «Апач», к хижинам, к реке — в отчаянной попытке скрыться от буйствующих кошек.

— Бегите к вертолету! — закричал кто-то. — Бегите к...

Рейс услышал, как заработал мотор, он повернулся на своем сиденье и увидел, что лопасти обоих атакующих вертолетов «Апач» медленно стали вращаться.

Немецкие солдаты в отчаянии бежали к вертолетам, но те были маленькие и тесные — каждый был рассчитан только на пилота и снайпера.

Первый «Апач» начал подниматься как раз в тот момент, когда испуганный солдат вспрыгнул на лыжу и раскрыл нараспашку дверь кабины. Но прежде чем он успел хотя бы попытаться взобраться внутрь, одна из кошек впрыгнула на полоз за ним, грубо отбросив его в сторону, и протиснулась через дверь в кабину, размахивая длинным хвостом снаружи.

Секунду спустя стекла кабины были забрызганы кровью изнутри, и вертолет, паря на расстоянии десяти футов над землей, потерял управление.

Он резко дернулся вправо, лопасти слились в движении по направлению ко второму «Апачу», как раз когда шестиствольная пушка под его носом резко ожила, обстреливая всю деревню автоматами.

Трассирующие пули разлетелись повсюду.

Лобовое стекло хаммера превратилось в паутину трещинок, когда в него попал целый водопад пуль.

Рейс инстинктивно отпрянул от ударов и увидел ряд оранжевых вспышек в хвостовом отсеке одного из вертолетов «Хьюз», пришвартованного у берега реки неподалеку.

Вдруг подобно фейерверкам, выстреливающим в небо четвертого июля в День Независимости, две ракеты были запущены из ракетниц «Апача».

Одна из ракет попала в ближайшую каменную хижину, а вторая просто пролетела вперед по главной улице Вилкафора, направляясь прямо к массивному гидросамолету «Ан», пришвартованному у берега, и — буммм! — она просвистела сквозь открытый пандус самолета и исчезла в грузовом отсеке.

Примерно секунду все было тихо.

Потом гигантский гидросамолет взорвался. Это был чудовищный по силе взрыв. Стенки «Антонова» снесло в одно мгновение, и весь монстр опрокинулся на левый бок и начал тонуть, медленно плывя по течению.

Между тем «Апач», ставший причиной этих взрывов, все еще приближался к своему близнецу. Второй вертолет отчаянно пытался уйти с дороги, но было слишком поздно. Лопасти первого «Апача» вонзились в быстро вращающиеся лопасти второго, и резкий звук металла, царапающего металл, наполнил воздух.

Неожиданно лопасти первого вертолета попали по баку с горючим второго, и оба вертолета взорвались огромным оранжевым шаром, который развернулся веером по главной улице Вилкафора.

Рейс отвернулся от этой жуткой сцены и взглянул на Уолтера Чемберса, сидящего на переднем сиденье рядом с ним.

— Господи Иисусе, Уолтер, — сказал он. — Ты видел это?

Чемберс не ответил ему.

Рейс нахмурился:

— Уолтер? Что за...

Грррррр.

Рейс замер, услышав этот звук.

Он внимательнее посмотрел на лицо Чемберса. Глаза начитанного антрополога были так широко раскрыты, что напоминали блюдца, и казалось, что он старается не дышать.

Он смотрел прямо за плечо Рейса.

Медленно, очень, очень медленно, Уильям Рейс обернулся.

Одна из кошек стояла у бокового стекла.

Прямо у стекла.

У нее была массивная черная голова. Она занимала стекло целиком. Гигантское существо просто смотрело на Рейса сощуренными желтоватыми глазами.

Оно снова зарычало. Глубокий, резонирующий рык.

Гррррр.

Рейс видел, как его грудь опадала и поднималась при виде длинных белых клыков, торчащих из-за нижней губы. Затем вдруг животное фыркнуло и чуть не выскочило из собственной шкуры и — бумм — неожиданно хаммер дрогнул под ним.

Он обернулся, чтобы посмотреть вперед.

Еще одна кошка запрыгнула на капот хаммера.

Она стояла, широко расставив свои мускулистые конечности на крыше машины, и смотрела злыми желтыми глазами вниз на Рейса и Чемберса, проникая взглядом прямо в душу.

Рейс дотронулся до микрофона на воротнике:

— Эй, Ван Левен, Ты там?

Черная кошка на крыше медленно многозначительно шагнула вперед, скребя по железу когтями. В то же время кошка слева от Рейса толкнула дверь носом, пробуя ее.