— Но не забывай, как я дошел до такой жизни!

— Я помню, помню. Иди теперь, а то не хотелось бы, чтобы нас видели вместе.

— Я в твоих руках, — горько взвыл Легг, после чего по гальке заскрипели его удаляющиеся шаги.

Аллейн и Фокс завтракали в столовой. Кьюбитта и Периша нигде не было видно, а вот мисс Даррах сидела за столиком в уголке и тепло приветствовала детективов. Аллейн чувствовал, что из-за своей газеты, которую она как бы внимательно читала, толстушка остро поглядывает в их сторону. Аллейн встретился с ней взглядом, но мисс Даррах совсем не сконфузилась, а, подмигнув ему, улыбнулась.

— Вижу, у вас нет газеты? — заметила она. — Не хотите ли взглянуть на местный «Курьер Иллингтона»?

— Огромное вам спасибо, — поклонился Аллейн, вставая и протягивая руку за газетой.

— А ведь вы Родерик Аллейн, не так ли?

Аллейн снова поклонился.

— Я вас узнала, потому что видела вашего брата Джорджа, — продолжала мисс Даррах.

— Я очень тронут, что вы меня узнали, — усмехнулся Аллейн, — но мне никогда не приходило в голову, что между мной и моим братом Джорджем есть сколько-нибудь заметное сходство.

— О, это глубинная близость фамильных черт, я бы так сказала… И кроме того, я слышала от нашего трактирщика, что вы приехали. Вы смотритесь много приятнее, чем ваш брат Джордж. Он, знаете ли, часто отдыхал вместе с моими кузенами в Панчтауне. Я его там встречала. А я — Виолетта Даррах, так что теперь и вы знаете, кто это с вами так смело заговорил…

— Кстати, мисс Даррах, вы не могли бы уделить нам минутку после завтрака? — спросил Аллейн.

— Конечно. Это насчет того ужасного происшествия?

— Да.

— Буду рада вам помочь. Вообще, я сама всегда обожала всякие детективы и мистику, но до тех пор, пока этот кошмар не случился на моих глазах… Самой оказаться свидетелем такого ужаса гораздо менее приятно, чем читать об этом в книжке… Я буду ждать вас в отдельном зале. Так что не торопитесь, завтракайте спокойно.

— Спасибо, — поблагодарил Аллейн. Мисс Даррах встала из-за стола и протиснулась между Аллейном и столом к двери. Детектив распахнул перед нею дверь, она жеманно улыбнулась ему и удалилась.

— Ну и баба, как орех, — заметил Фокс и тут же добавил в рифму: — Так и просится на грех! Вы ведь и не предполагали, сэр, что она тут замешана? А теперь что скажете?

— А вы, оказывается, поэт, дружище. Но вот как мне себя держать с нею? Она колюча, как дикобраз, свернувшийся в клубок вокруг ежа….

— Похоже, — хмыкнул Фокс.

— Лучше бы вы, Братец Лис, в более свойственной вам, чем поэзия, тяжелой официальной манере пригласили ее в нашу приемную. Мне надо сразу пресечь все эти фамильярные разговорчики о семейных делах и общих знакомых… Разве что… — Аллейн задумчиво потер кончик носа… — Разве что мне удастся как-нибудь это использовать… Э, погодите, дайте подумать…

— А что вы имеете в виду под семейными делами, сэр?

— Вы что же, не слышали? Она, оказывается, знакома с моим братом Джорджем, который так же похож на меня, как я — на японского микадо. И внешне, и, хочется надеяться, внутренне. Может быть, конечно, во мне говорит тщеславие… А вы как думаете, Фокс?

— Увы, я не имею чести знать вашего брата, сэр.

— Это ничего, вы не много потеряли. Он порядочный осел, прости господи. Вы закончили свой завтрак?

— Да, сэр.

— Тогда давайте, дорогой Братец Лис, ступайте к мисс Даррах и тащите ее в нашу приемную. Даст бог, мне удастся из нее что-нибудь выжать.

Аллейн отправился в приемную, куда через пару минут Фокс привел мисс Виолетту Даррах.

С самого начала своей полицейской карьеры Аллейн подавил в себе обычную человеческую склонность к непосредственным реакциям на новые знакомства. Много раз он твердил себе, что даже чертовски обаятельные люди могут запросто оказаться порядочными мошенниками. Но его холодноватая, отстраненная манера все равно осталась чем-то вроде маски прикрытия внутренней дружелюбности.

Когда Аллейн впервые увидел мисс Даррах, он сразу почувствовал, что было бы интересно поговорить с ней и даже, возможно, подружиться. Он понимал, что ему трудно будет заставить себя поверить, будто она ведет двойную игру. Суперинтенданту пришлось призвать на помощь все свое чувство дисциплины и всю верность служебному долгу, чтобы не потерять бдительности. Аллейн заговорил с мисс Даррах чрезвычайно вежливо.

— Надеюсь, вы великодушно простите меня, — начал он, — за то, что я предложил вам прийти сюда ко мне… Видите ли, мистер Помрой любезно предоставил нам эту комнату в качестве, так сказать, временной конторы, и тут у нас все бумаги…

— Ну что вы, не стоит извиняться! — бросила мисс Даррах и села в кресло, которое Фокс с изумительной точностью подставил под нее. Коротенькие ножки художницы, правда, не доставали до полу…

— Мне здесь невероятно удобно! — заявила толстушка. — А я порядком устала. С самого рассвета занималась эскизами на берегу. А чего стоит один подъем по знаменитой оттеркомбской лестнице! Одно это способно довести человека до потери пульса…

— М-да, там, вероятно, очень живописно, особенно у самого пирса, — пробормотал Аллейн.

— О, да вы разбираетесь в пейзажах! — похвалила мисс Даррах. — Именно там я и была. А может быть, вы меня видели?

— Помнится, вы прошли мимо меня, пока я копался в машине, — напомнил Аллейн.

— Это верно. Но мне кажется, со двора пирс не виден, разве не так?

— Да, пожалуй, — не совсем вразумительно отвечал Аллейн. — Но давайте приступим к делу, которое, боюсь, покажется вам неприятным и утомительным… Я имею в виду события той трагической ночи. Я уже видел записи ваших показаний и читал судебный отчет…

— Ну тогда вы знаете все, что я могу сказать, а это вовсе не так уж много, — заметила мисс Даррах.

— Остается пара пунктов, которые мне хотелось бы еще раз с вами уточнить. Вы сообщили коронеру, что, по вашему мнению, ранение дротиком не могло повлечь смерть мистера Уочмена.

— Да. Я и сейчас в этом уверена. Это ведь была небольшая ранка, как если бы он укололся обычным шилом.

— Но ведь эксперты нашли на дротике цианид…

— У меня нет особого доверия к этому факту, — сказала мисс Даррах.

— Между прочим, анализ делал лучший химик-аналитик во всем Лондоне! — улыбнулся Аллейн.

— Согласна, но и умнейшие ученые могут ошибаться, не правда ли? Я много читала о трудности подобных химических экспериментов, когда нужно найти лишь следы какой-нибудь субстанции… Всякие кислотные тесты, нагревание-охлаждение и тому подобная муть… Знаю я этих ученых, они лопаются от собственного самодовольства и академической спеси… Если от них требовалось найти цианид, так они его в конечном счете и нашли. Пусть даже на дротике и в самом деле была какая-то отрава, это не повлияет на мою уверенность, мистер Аллейн. Что бы там ни было, цианид, синильная кислота или эта, как там ее, Шиллева соль, что на мой взгляд одно и то же, но эта пакость могла быть нанесена на острие либо на фабрике, либо в магазине, поскольку потом никто не имел возможности смазать дротик… Более того, ведь ни одна живая душа из присутствующих тогда в баре не могла предсказать будущее!

— Что вы имеете в виду, мисс Даррах? То есть, вы полагаете, что никто не мог предугадать, что дротик поранит мистера Уочмена?

— Именно.

— Но ведь мистер Легг мог на это рассчитывать? — с усмешкой заметил Аллейн.

— Мог, — ледяным тоном отрезала мисс Даррах, — но он просто не мог ничего сделать с дротиком. Я следила за ним во все глаза, мистер Аллейн, до той самой минуты, как дротик вонзился в палец мистера Уочмена. Я могу под присягой засвидетельствовать, что мистер Легг ничего не наносил на острие!

— Понятно, — кивнул Аллейн.

— Даже сам Помрой, который так настроен против Легга, скажет вам, что у Легга не было ни малейшей возможности отравить дротик.

Художница словно в волнении сцепила руки на груди:

— Я прекрасно понимаю, что тут найдутся люди, желающие сделать мистера Легга козлом отпущения. Но вы бы лучше оставили его в покое. Он очень тонкий, ранимый человек, и эта история просто не оставила от его нервной системы камня на камне. Вам лучше поискать убийцу в другом месте, если тут вообще было убийство…