Б. П. Грабовский — изобретатель первой в СССР полностью электронной ТВ-системы.

Я. А. Рыфтин — специалист в области ТВ, профессор Ленинградского электротехнического института, разработчик первой советской 180-строчной системы электронного телевидения.

С. И. Катаев — профессор Московского электротехнического института связи, специалист в области электронного ТВ.

А. А. Полумордвинов — инженер, электрик и технолог, автор проекта первой механической цветной ТВ-системы «телефот».

С. В. Новаковский — профессор Московского электротехнического института связи, специалист в области ТВ.

П. В Тимофеев — физик, член-корреспондент АН СССР, специалист по электронной технике.

А. П. Константинов — изобретатель первой передающей ТВ-трубки с накоплением зарядов и коммутацией зарядов электронным лучом «суперортикон».

Следует отметить, что некоторым ученым-телевизионщикам, например П. В. Шмакову, Б. П. Грабовскому, С. И. Катаеву, С. В. Новаковскому и П. В. Тимофееву, удалось избежать репрессий. Однако судьбы других пионеров телевидения были драматичны: Б. Л. Розинг, основоположник электронного телевидения, провел первую в мире передачу телевизионного изображения с использованием электронно-лучевой трубки. Ему предлагали переехать в США на постоянное жительство и работать с прекрасным материальным обеспечением и свободным выбором тем научных исследований. Но Розинг не воспользовался этим предложением, заявив: «Я — русский человек и мозг свой иностранцам продавать не собираюсь». Однако ему не удалось завершить свои труды в области электронного телевидения. В 1931 году он был арестован, а в 1933-м умер в Архангельске, где находился в ссылке…

Так отозвалась великому ученому беззаветная любовь к своей стране. И по сей день нет ни бюста, ни мемориальной доски в Петербурге, где Б. Л. Розинг проработал более тридцати лет. Правда, в 2005 году состоялось открытие его мемориала на Вологодском кладбище Архангельска.

Имя В. К. Зворыкина обычно выделяют среди имен других пионеров телевидения, его иногда называют «отцом» электронного телевидения. Однако он сам таковым себя не считал, справедливо и скромно заявляя: «Я изобрел только иконоскоп и ни на что другое не претендую! Изобретение телевидения — это бесконечная лестница, созданная десятками рук».

В научных кругах считали, что если бы Зворыкин не эмигрировал из России в США, то он был бы арестован. Поэт Булат Окуджава емко сформулировал:

Л. С. Термен после возвращения из командировки в США на родину в 1938 году был арестован, его уникальная аппаратура была сломана. Он был отправлен в лагерь на Колыму, где работал в каменоломне. В 1940 году его перевели в тюрьму ЦКБ-29 НКВД, известную как «Туполевское конструкторское бюро», или «шарашка». В «шарашке» Л. С. Термен проработал около восьми лет. Здесь он встретился с С. П. Королевым, который стал его ассистентом. Одним из направлений их деятельности была разработка управляемых по радио беспилотных летательных аппаратов, являющихся прообразом современных крылатых ракет. После реабилитации (1947 год) Термен работал в закрытых конструкторских бюро, которые существовали под эгидой НКВД. Там он занимался, в частности, разработкой подслушивающих систем. Одно из его изобретений — подслушивающую систему «Буран» — отметили Сталинской премией первой степени. Но из-за весьма пикантного статуса лауреата (на момент представления к премии Л. С. Термен еще был заключенным) об этом награждении нигде публично не упоминалось. Он пережил сталинский ГУЛАГ и дожил до 97 лет.

Я. А. Рыфтин разработал первую советскую многострочную систему электронного телевидения, принятую госкомиссией и высоко оцененную побывавшим в СССР В. К. Зворыкиным: «В первый разя приехал ознакомить вас с моими достижениями. Во второй раз уезжаю коллегой. Боюсь, что в третий раз мне придется у вас многому поучиться» В 1936 году Я. А. Рыфтина командировали в США и после возвращения в 1937 году арестовали. Только в конце своей жизни (не опасаясь повторного ареста) Рыфтин начал рассказывать о том, какие кошмарные мучения и пытки он пережил в сталинских тюрьмах. Однако никакие муки, пытки, угрозы физического уничтожения не могли заставить ученого ложно оговорить себя и других, не могли сломить его духа. В 1939 году он был освобожден, а позже, в 1956 году, реабилитирован и сделал еще много полезного для страны. В годы войны на военном заводе в Красноярске он осуществил ряд изобретений, разработал радиопереговорные устройства, которые сразу же были запущены в серийное производство и затем использованы советской авиацией. За это его наградили большой денежной премией, которую он полностью отдал на нужды фронта. После войны Я. А. Рыфтин был руководителем кафедры телевидения Ленинградского электротехнического института, выпустил тысячи учеников, многие из которых стали кандидатами и докторами наук, директорами институтов.

А. П. Константинов в 1935 году был командирован в Америку, а после возвращения из научной командировки арестован и в 1937 году расстрелян. Посмертно реабилитирован в 1956 году. Факт гибели Константинова в сталинском ГУЛАГе пытались скрыть, указывая в некоторых источниках, и даже в Большой советской энциклопедии, неверную дату его смерти —1945 год.

А. А. Полумордвинов, внесший большой вклад в развитие цветного телевидения и предложивший «телефот», не был отмечен никакими почестями. Чиновники не поняли научной ценности его работы. Они не только не выдали ему привилегию, но и потеряли сам текст заявки. Его изобретение не было реализовано, а сам Полумордвинов в 37 лет заболел тяжелой нервной болезнью…

Итак, в 1929 году Зворыкин начинает работу в отделении RCA, находящемся в городе Камден.

«Мое первое впечатление от Сарнова было таково: человек выдающейся энергии, напора и видения. Он выслушал, не перебивая, мой рассказ, задал несколько вопросов, чтобы уточнить некоторые моменты, которые я не совсем ясно изложил, и затем спросил: „Сколько потребуется времени, чтобы построить систему, которая будет воспроизводить картинку лучше, чем нынешние механические системы?“ Я, помню, сказал ему, что если меня обеспечат необходимым оборудованием, то надеюсь сделать это за два года, поскольку достиг значительного прогресса в последние годы работы в „Вестингаузе“. Следующий его вопрос заключался в том, какое оборудование мне нужно и сколько это будет стоить. Ответ на последнюю часть вопроса был самым трудным; я включил в него примерное содержание помещения и дополнительную зарплату двух инженеров, которых потребуется привлечь, что дало добавочные 100 000 долларов в год. Позже, во многих своих выступлениях и в воспоминаниях об истории развития телевидения, Сарнов отмечал разницу между цифрой, которую назвал я, и многими миллионами долларов, потраченными RCA на телевидение, прежде чем оно стало приносить коммерческий успех.

Я нашел в Сарнове еще одного романтика телевидения. Он считал телевидение логическим продолжением радиовещания, которое само по себе уже было коммерчески успешным.

Встреча с Сарновым стала отправной точкой в развитии практического телевидения. Лаборатория получила дополнительную помощь, и исследования стали продвигаться значительно быстрее. В ноябре 1929-го мне было разрешено сделать доклад, описывающий наши ранние разработки по телевидению, в Институте радиоинженерии в Буффало (штат Нью-Йорк). Выступление впечатлило очень большую аудиторию, и, поскольку я имел право описывать только раннюю стадию нашей работы, развернулась замечательная дискуссия, в ходе которой было много провокационных вопросов, на которые я не имел права отвечать. Во время дискуссии я делал замечания, по поводу которых кто-то потом написал, что со мной необходимо держать ухо востро.