Он поднял индейку повыше, чтобы все могли ею полюбоваться.

— А до чего ж она жирная! Держу пари, что фунтов на пятнадцать потянет!

Папа сбросил бумагу на пол, и из неё выкатилось несколько клюквин.

— Оказывается, к индейке приложен ещё и пакет с клюквой, — изумился папа.

Кэрри завизжала от восторга, Мэри всплеснула руками, а мама спросила:

— А съестные припасы в лавки привезли, Чарльз?

— Да. Сахар, муку, сушёные фрукты и мясо. Всё, чего душе угодно, — объявил папа.

— В таком случае, мистер Боуст, мы послезавтра ждём вас к нам с миссис Боуст, — сказала мама. — Приходите пораньше, и мы отпразднуем наступление весны рождественским обедом.

— Прекрасная мысль! — обрадовался папа.

И комната наполнилась звенящим смехом мистера Боуста. Остальные к нему присоединились — когда мистер Боуст смеялся, никто не мог удержаться от смеха.

— Мы придём! Придём непременно! — воскликнул мистер Боуст. — Рождественский обед в мае! То-то будет здорово — настоящий пир после долгого зимнего поста. Пойду скорей домой, расскажу Элли.

Рождество в мае

В этот день папа накупил съестных припасов. Это было просто чудесное зрелище: множество свёртков, целый мешок белой муки, сахар, сушёные яблоки, печень и сыр. Жестянка снова наполнилась керосином. Лора с удовольствием налила его в лампу, вычистила стекло и подрезала фитиль. За ужином яркий свет лился через чистое стекло на красную клетчатую скатерть, на белое печенье, вареную картошку и блюдо жареной солонины.

Вечером мама заквасила дрожжевое тесто для белого хлеба и замочила в воде сушёные яблоки для пирога.

На следующее утро Лору будить не пришлось. Она встала с рассветом и весь день помогала маме варить, жарить и печь вкусные блюда к "рождественскому" обеду.

Рано утром мама добавила в закваску воды и муки и снова поставила тесто подниматься. Лора и Кэрри вымыли клюкву, а мама сварила из неё прозрачное красное желе.

Потом девочки аккуратно вынули из каждой изюминки стебелёк и косточки, а мама смешала изюм с яблочным пюре — получилась начинка для пирогов.

— Даже как-то странно: в доме есть всё необходимое для стряпни, — удивлённо сказала мама. — Теперь я даже торт могу испечь.

Весь день в кухне пахло вкусными вещами, а к вечеру в буфете красовались покрытые золотистой корочкой караваи белого хлеба, украшенный глазурью торт, три хрустящих поджаристых пирога и клюквенное желе.

— Хорошо бы попробовать всё это сейчас, — размечталась Мэри. — Неужели надо ждать до завтра?

— А я жду, когда будет готова индейка, — отозвалась Лора. — И специально для тебя в начинку добавлен шалфей.

Её великодушие рассмешило Мэри.

— Ну конечно, тем более что нет твоего любимого лука!

— Запаситесь терпением, девочки, — взмолилась мама. — На ужин у нас будет белый хлеб с клюквенным желе.

Итак, "рождественский" пир начался накануне вечером.

Просто обидно тратить такое счастливое время на сон. Однако если лечь спать, то утро настанет скорее. Лоре показалось, что не успела она закрыть глаза, как мама уже пришла её будить, и завтра превратилось в сегодня.

Поднялась страшная суета. Быстро позавтракав, Лора и Кэрри убрали со стола, вымыли посуду, а мама подготовила индейку и хлебную начинку.

Майское утро было очень тёплым, ветер приносил с прерии запах весны. Двери были открыты, и опять можно было пользоваться обеими комнатами. Когда Лора смогла свободно ходить из одной комнаты в другую, ей стало легко и покойно на душе, и она решила, что больше никогда не будет ни на кого злиться.

Мама перенесла в переднюю комнату обе качалки, чтобы они не мешали ей на кухне. Индейка уже стояла в духовке, и Мэри помогла Лоре выдвинуть обеденный стол на середину комнаты. Она подняла откидные доски и застелила стол белой скатертью, которую принесла Лора. Потом Лора достала из буфета тарелки, а Мэри расставила их на столе.

Пока Кэрри чистила картошку, Грейс наперегонки сама с собой носилась по комнатам.

Мама принесла стеклянную чашку с прозрачным клюквенным желе, водрузила её на середину белой скатерти, и все залюбовались этой прекрасной картиной.

— К белому хлебу не помешало бы и немного масла, — заметила мама.

— Не горюй, Каролина, всё будет, — сказал папа. — Теперь на дровяном складе есть толь, я скоро починю хижину, и через несколько дней мы переберёмся на наш участок.

Жареная индейка так вкусно пахла, что у всех прямо слюнки текли. На плите кипела картошка, а мама заваривала кофе, когда в дом вошли мистер и миссис Боуст.

— Я всю последнюю милю шёл на запах вашей индейки, — объявил мистер Боуст.

— А я всю дорогу думала не о еде, а о том, как бы поскорее со всеми повидаться, — с упрёком в голосе возразила миссис Боуст.

Её розовые щёки побледнели, она осунулась, но осталась всё той же славной миссис Боуст. Её окаймлённые чёрными ресницами голубые глаза по-прежнему смеялись, а тёмные локоны по-прежнему выбивались из-под капюшона. Она пожала руки маме, Мэри и Лоре и, наклонившись, обняла Кэрри и Грейс.

— Раздевайтесь и заходите в переднюю комнату, миссис Боуст, — пригласила её мама. — Как приятно снова вас видеть. Отдохните в качалке и поговорите с Мэри, а я пока всё приготовлю.

— Позвольте вам помочь, — попросите миссис Боуст, но мама сказала, что она, наверное, устала после дальней дороги, а обед уже почти готов.

— Мы с Лорой сейчас поставим всё на стол. — Мама побежала на кухню и в дверях столкнулась с папой.

— Нам тут пока делать нечего, Боуст. Пойдёмте, я покажу вам последний номер "Пайонир Пресс", который я сегодня утром получил, — предложил папа.

— Да, давненько я не видел газет, — с нетерпением откликнулся мистер Боуст. И кухня была предоставлена хозяйкам.

— Достань большое блюдо для индейки, Лора, — попросила мама, вынимая из духовки тяжёлый противень с жарким.

Подойдя к буфету, Лора увидела на полке свёрток, которого там раньше не было.

— Что это, мама? — спросила она.

— Не знаю. Разверни и посмотри.

В пакете лежало блюдечко с шариком масла.

— Масло! Это масло! — вскричала Лора.

— Всего лишь скромный подарок к Рождеству, — засмеялась миссис Боуст.

Папа, Мэри и Кэрри радостными криками приветствовали Лору, которая под весёлый визг Грейс торжественно водрузила масло на стол. Потом Лора побежала помочь маме переложить индейку на большое блюдо.

Пока мама готовила подливку, Лора мяла картошку для пюре. Молока в доме не было, и мама велела Лоре оставить в кастрюле немного горячей воды, в которой варилась картошка, а потом хорошенько взбить всё большой ложкой.

Пюре получилось белое и пышное, хотя, конечно, в нём не было того вкуса и аромата, которое придали бы ему горячее молоко и масло.

Когда все стулья были расставлены вокруг накрытого стола, мама поглядела на папу, и все склонили головы.

— Благодарим Тебя за щедроты Твои, Господи. — Папа замолчал, но этим было сказано всё. — Да, стол немного отличается от того, каким он был ещё несколько дней назад, — спустя немного времени заметил папа, накладывая в тарелку миссис Боуст индейку с начинкой, картофельное пюре и большую ложку клюквенного желе. И помолчав, добавил: — А зима нынче выдалась долгая.

— И суровая, — дополнил мистер Боуст.

— Просто чудо, что все мы благополучно её пережили, — вздохнула миссис Боуст.

Пока гости рассказывали о том, как они ухитрились продержаться всю эту долгую зиму одни в занесённой снегом хижине на своём участке, мама налила всем кофе, а папе чай. Потом она раздала хлеб, масло, подливку и напомнила папе, что пора снова наполнять тарелки.

Все тарелки опустели, и Лора принесла пироги, а мама ещё раз разлила всем чай и кое.

Хозяева и гости долго сидели за столом, беседуя о прошедшей зиме и о наступающем лете. Мама сказала, что ждёт не дождётся переезда на участок. Дороги были ещё покрыты мокрой грязью, но папа и мистер Боуст были уверены, что они скоро высохнут. Боусты были очень довольны, что смогли перезимовать на своём участке и теперь им не надо было туда переселяться.