Однако слова эти не подтолкнули Бэйори к откровенному разговору. Синддл печально посмотрел на жителя Долины. В бледном свете луны собиратель легенд казался одновременно и молодым, и неожиданно дряхлым; седые волосы и старческий голос резко контрастировали с юношеской энергией и гладкой бледной кожей, необычной для людей его расы. Фаэльские карие глаза мерцали, когда разгоралось пламя.

— Скоро утро, — сказал здоровяк. — И мне, например, нужно немного поспать.

С этими словами Бэйори встал и направился к своему мешку, достал из него спальные вещи и стал укладываться. Немного поворочавшись, он затих, но Тэм по его дыханию мог сказать, что Бэйори не спал.

И вряд ли заснет.

Глава 5

На носилках внесли стражника. Его одежда была разорвана в клочья, и яркие темно-красные, синие и золотые лоскуты ткани свешивались вниз, словно поверженные знамена.

Раненый старался держаться достойно, однако, несмотря на все усилия, из его груди то и дело вырывались стоны. Стражника укусила змея, и лекарь ничего не мог поделать: он просто стоял рядом, равнодушно глядя перед собой — без удивления, без вины, без отчаяния, без надежды.

Принцу Майклу доводилось видеть подобное выражение на лицах знахарей. Больной умрет — мучительно и не так скоро, как бедняге хотелось бы.

В последние дни ярмарки Смерть была победителем. Сначала несчастная Элиз, затем Арден Ренне… И вот теперь никто из людей, посланных Хаффидом в безжалостную погоню, не вернулся. Кроме одного, поправил принц себя, да и тот умирает на глазах.

— Алаан был ранен, и рана уже воспалилась. Когда я уходил, он едва мог проковылять пару шагов. Его мучил озноб…

Стражник прервался, чтобы сделать несколько коротких неглубоких вдохов.

— Мне казалось, я вырвался оттуда, но на самом краю проклятого болота меня укусила змея. — Несчастный закашлялся. — Думаю, далеко он от вас не уйдет…

Стражника скрутил новый приступ мучительной боли, и он беспомощно заплакал.

Хаффид и отец Майкла, принц Нейт, молча стояли рядом с таким видом, будто воину следовало бы ради приличия скрывать страдания и умереть тихо — но ни в коем случае не раньше, чем они зададут ему все интересующие вопросы и не получат на них исчерпывающие ответы.

Когда стражник, все еще тяжело дыша, немного успокоился, Хаффид заговорил.

— Еще раз расскажи мне об этом месте, — произнес он. — Там была вода? Хоть какая-нибудь? Родник, ручеек, лужица?

— Ничего, насколько я мог видеть, сэр Эремон, — отвечал воин, превозмогая боль.

Хаффид переступил с ноги на ногу. Майкл научился определять признаки гнева рыцаря, и теперь они проявились: каменный подбородок, холодное выражение лица, побледневшая кожа. Подручные Хаффида в таких случаях обычно тихо испарялись. Принц Майкл боролся с желанием сделать то же самое.

— И он вывел тебя из болота? Почему?

— Я не знаю, сэр. — По телу воина пробежала мелкая дрожь. — Он только спросил, с нами ли вы. И все.

Хаффид потрогал свою бороду.

— Алаан надеялся привлечь мое внимание, но не смог… Не настолько он умен, как ему кажется. — Хаффид продолжал ровным голосом, еще более устрашающим от отсутствия эмоций: — Далеко не так умен… Ты сказал, он серьезно ранен; ты уверен в этом? Возможно, то была очередная уловка?

Стражник покачал головой. На его шее от напряжения вздулись жилы. Затем дрожь прошла по всему телу.

— Нога была перевязана, и повязка пропиталась кровью. От боли он едва передвигался.

Воин опять замолчал, у него начались страшные конвульсии. Лекарь и охранник пытались удержать его. Хаффид и отец принца Майкла отвернулись.

Лекарь взглянул на Хаффида, безуспешно пытаясь удержать дергающееся тело воина.

— Не думаю, что вы сможете еще что-нибудь узнать.

Хаффид вперил в лекаря мрачный взгляд, и принц Майкл заметил, как врач сжался от ужаса и, побледнев, снова занялся пациентом.

— Тогда уберите его, — приказал Хаффид.

Принц Майкл подумал, что лекаря кто-то должен проводить, настолько тот был напуган, но бедняга, шатаясь, поплелся к двери сам.

— Лекарь, — негромко позвал Хаффид.

Врач обернулся, едва дыша от страха.

— Сколько ему осталось?

— Он н-не д-доживет д-до рассвета, — последовал едва слышный ответ.

Хаффид отвернулся и кивнул.

— Алаан скорее всего погибнет в болоте, — сказал принц Нейт, — и с ним будет покончено.

— Умрет? Он не умрет рядом с водой. Он будет жить и ждать. Впрочем, до него мне сейчас нет дела. Есть кое-что еще…

Хаффид умолк и ухватил себя за бороду.

— Есть враг страшнее моего кузена, — проговорил он, обернулся и посмотрел на принца Нейта. — Я вынужден просить разрешения на отлучку, чтобы разобраться. Все наши планы зависят от того, уничтожим ли мы этого человека.

— Кто бы это мог быть? — спросил Нейт.

— Ее зовут Шианон, — отвечал Хаффид. — Она весьма одаренная колдунья. Или скоро станет ею, когда вновь обретет силу.

Отец Майкла замер. Несмотря на все слухи, Хаффид никогда открыто не говорил о колдовстве и не упоминал о том, что разбирается в подобных вещах.

— Она представляет для вас большую угрозу, мой принц, — продолжал Хаффид, — поскольку находится на стороне ваших врагов.

Принца Иннесского охватила внезапная дрожь.

— И вы способны расправиться с ней успешнее, чем с Алааном?..

Хаффид застыл.

— Понадобится несколько дней, — почти спокойно ответил он.

У принца Майкла внезапно закружилась голова.

Отец не понимает, насколько опасен для него этот человек. Хаффид презирает его. Рыцарь умело скрывал свои чувства, но иногда они вырывались наружу точно пламя горящего торфяника. Однажды оно вспыхнет и поглотит все вокруг.

— Сколько людей вам понадобится? — спросил Нейт.

— Мне достаточно только моего охранника, — отвечал Хаффид.

— Я еду с вами, — сказал принц Майкл.

Все повернулись и посмотрели на него.

— Всегда хотел увидеть колдунью, — объяснил Майкл.

Хаффид на мгновение остановил на нем свой взгляд, и принц с трудом попытался побороть дрожь.

— Если позволите.

Хаффид направился к двери, однако остановился.

— Я отправляюсь на рассвете. Будешь готов?

Принц Майкл кивнул, не в силах вымолвить ни слова.

Рыцарь удалился, и с ним ушло напряжение, буквально висевшее в воздухе.

Палатка опустела, будто принц Майкл и его отец не существовали — или существовали не так, как Хаффид.

— Для чего он тебе, отец? — спросил Майкл, усаживаясь в кресло.

Принц Нейт подошел к письменному столу, взял какие-то бумаги и начал листать их, будто искал что-то.

— Отец?..

Принц Нейт взглянул на Майкла, как тому показалось, несколько пристыженно, и ответил:

— Мне он нужен для войны, которую мы собираемся начать.

— А нужна ли нам война? — настаивал Майкл, зная, что это может привести к вспышке отцовского гнева.

Юноша пытался дышать ровно.

— Не выводи меня из терпения! — отрезал принц Нейт. — Он мой генерал и необходим мне, пока я не выиграю войну.

Принц Майкл вытянул ноги, внезапно почувствовав усталость.

— А что потом?

— Потом он станет не нужен.

— Ты ему тоже больше не понадобишься, отец. Вот что меня пугает.

Принц Нейт в недоумении уставился на сына.

— Тебе нужно подготовиться к поездке, если собираешься отправиться с первыми петухами. Рассвет близко.

За пределами палатки все еще было темно. Мгновение глаза принца привыкали к темноте, а затем лунный свет, скользивший по верхушкам деревьев, озарил все мягким и прохладным сиянием. Ночь казалась не самой короткой в году, а самой длинной.

Майкл разыскал слугу и приказал подготовить кое-что к предстоящему путешествию. Принцу оставалось часа два для сна, но мысли путались и метались, как стая испуганных птиц, летящих в разные стороны.

Он бродил по лагерю, проходя мимо людей, которые до сих пор обсуждали за выпивкой события минувшего вечера. Дойдя до реки, Майкл сел на покрытый травой берег и стал наблюдать, как пряди тумана вьются над неторопливыми водами реки — точно духи, которые рассеиваются и умирают, возвращаясь в волны, породившие их.