В ночь с 5 на 6 июля 1941 года бойцы 119-го истребительного батальона задержали двух вражеских парашютистов, 106-го батальона — двух немецких летчиков, рота 92-го истребительного батальона — двух немецких летчиков. В июне-июле 1941 года истребительными батальонами было захвачено 18 летчиков и 19 солдат противника, ликвидировано 15 парашютистов и 48 солдат врага[165].

26 июня 1941 года НКВД КФ ССР издал специальный приказ «Об организации истребительных батальонов». В начальный период формирования истребительных батальонов в Карелии общее руководство ими было возложено на секретаря ЦК партии А. С. Варламова, заместителя председателя Совнаркома В. В. Стефанихина и народного комиссара государственной безопасности М. И. Баскакова[166]. С июля 1941 года до лета 1944 года это руководство осуществлял штаб истребительных батальонов народного комиссариата внутренних дел республики. ЦК компартии республики постоянно уделял внимание истребительным батальонам, он принял ряд важных директив, которые совместно с актами НКВД составили их правовую основу и регламентировали порядок функционирования[167]. Оперативную группу НКВД КФ ССР с 24 июля 1941 года возглавил комбриг С. Я. Вершинин, за двое суток укомплектовавший штаб истребительных батальонов[168].

В августе 1941 года оперативный штаб истребительных батальонов НКВД СССР и оперативная группа НКВД — УНКВД были реорганизованы в четыре отдела НКВД — УНКВД республики — областей[169]. 28 августа 1941 года были объявлены штаты 4-го отдела УНКВД ЛО. Весь штат состоял из 48 человек и включал шесть отделений: руководство истребительными батальонами, руководство партизанскими формированиями, разведки, связи, боевой подготовки, материально-технического обеспечения[170]. Аналогично этому была и структура штата 4-го отдела НКВД КФ ССР. Общая численность его составляла 33 человека.

Как видно из структуры 4-го отдела в его функции входило и руководство партизанскими формированиями. И это не было случайным. Многие истребительные отряды выполняли боевые задачи в тылу вражеских войск. Такое руководство осуществлялось до создания штабов партизанского движения при Военных советах фронтов.

В начале июля 1941 года истребительные батальоны были созданы во всех городах, районных центрах КФ ССР. Всего было организовано 38 батальонов общей численностью 4315 бойцов[171]. В силу складывавшихся обстоятельств не все батальоны выдерживали строгую штатную организацию. Некоторые из них насчитывали всего по 50 бойцов, и их именовали отрядами.

Понимая, насколько оперативно и мобильно должны действовать истребительные батальоны по ликвидации авиадесантов и диверсионных групп противника, ГКО своими постановлениями № 260 и 261 от 24 июля 1941 года переводит их на казарменное положение. НКВД СССР своим приказом № 0356 от 27 июля 1941 года объявляет это решение и обязывает местные органы внутренних дел обеспечить постоянную готовность бойцов истребительных батальонов к боевым действиям[172].

27 июля 1941 года постановлением Совнаркома КФ ССР за № 69 весь личный состав истребительных батальонов был переведен на казарменное положение.

Аналогично создание истребительных батальонов проходило и в других городах северо-запада. Они также направлялись для усиления частей Красной Армии и обеспечения безопасности тыла. Для охраны войскового тыла, в частности 14-й армии Северного фронта, было задействовано 3 истребительных полка, 14 истребительных батальонов и 22 отдельные истребительные группы общей численностью 6659 человек. Эти полки, батальоны и группы формировались в городе Мурманске из актива населения и из сотрудников УНКВД[173].

Формирование истребительных батальонов шло по всей стране. За первые полтора месяца войны было сформировано 1755 батальонов общей численностью 328 тысяч человек[174]. Многие из истребительных отрядов впоследствии были переданы в действующую армию и приняли непосредственное участие в боях с врагом. Это были первые и самые экстренные меры, которые позволили противодействовать врагу с массовой выброской диверсантов в тыл страны, обеспечить охрану объектов и общественную безопасность.

Массированное продвижение фашистских войск в глубь советской территории сопровождалось активизацией подрывной деятельности специальных служб. 24 июня 1941 года латвийские руководители докладывали: «На территорию Латвии были сброшены неоднократно мелкие десантные группы противника. Имеются случаи вооруженных бандитских выступлений». В этот же день поступила шифрограмма из Таллина: «В связи с имеющимися фактами вооруженных нападений и диверсий со стороны отдельных групп и лиц антисоветского подполья просим указаний военному командованию о соответствующем вооружении партийно-советского руководства и создаваемых нами групп по борьбе с парашютными десантами и пр.»[175].

Тревожные сообщения поступили и с фронтов. Штаб 27-й армии Северо-Западного фронта 24 июня предупреждал: «Оповестите все части, что противник сбрасывает парашютистов в форме красноармейцев». Из 2-й дивизии войск НКВД по охране железных дорог сообщалось: «По данным НКВД Карело-Финской ССР в районе Петровские Ямы — Кижозеро, восточнее ст. Масельская оперируют мелкие диверсионные группы по 13–15 человек»[176]. 25 июня командир этой же дивизии войск НКВД генерал-майор А. П. Иванов отдал боевое распоряжение командирам полков 52 и 80 усилить наблюдения на объектах, прилегающих к районам оперирующих диверсионных групп[177].

24 июня 1941 года командир 21 мотострелковой дивизии НКВД полковник М. Д. Папченко в своем приказе указал на то, что для борьбы с парашютистами противника, высаживающимися на нашу территорию в районах аэродромов, посадочных площадок, узлов связи, мостов, железнодорожных узлов и других объектов, необходимо заблаговременно высылать в районы оперативных полос полка в качестве засад специальные оперативные группы с задачей полного уничтожения фашистских парашютистов[178].

23 июня 1941 года на берегу Кижозеро, в 17 км восточнее шлюза № 9 Беломорско-Балтийского канала опергруппой 155 полка НКВД были обнаружены три резиновые лодки, три баллона для сжатого воздуха, насос и алюминиевые складные весла. Силами истребительных групп этого полка и частей Красной Армии был организован розыск диверсантов[179]. Только на Северо-Западном театре военных действий до вступления Финляндии в войну за первые 4 дня было выявлено, ликвидировано и нейтрализовано более 30 диверсионных групп противника. Эти и многочисленные другие донесения убедительно свидетельствовали об усилении подрывной деятельности врага. В сложившихся условиях важное значение имело решение Совнаркома СССР от 25 июня 1941 года, которым задача охраны тыла фронтов и армий возлагались на внутренние и пограничные войска[180]. В связи с тем, что те и другие входили в Наркомат внутренних дел, они стали именоваться войсками НКВД по охране тыла действующей Красной Армии. В приказе НКВД СССР от 26 июня 1941 года указывалось: начальниками охраны войскового тыла назначены:

Северного фронта — начальник пограничных войск НКВД Ленинградского округа — генерал-лейтенант Степанов Г. А.