После 80
Ты идешь, большой и рыжий,
Посреди косых углов,
Рядом с яблоками,
Ниже
Желтых крыш, травы на крыше,
Звезд, еще невнятных.
Выше
Огородов и лугов.
После 118
Между прочим, вечерело,
Стали лампы зажигать,
Есть картошку, обжигаясь,
Говорить
И засыпать,
Не ответив,
Одеяла
Не успев перевернуть.
Ты присел на камень.
Салом
Закусил. И снова в путь.
После 149
(Было ль время износиться
Той рубахе голубой,
Где сиреневая птица
Нарисована тобой).
После 157
Только тихо. Стали липы,
Тень висит у хомута.
Да заденет нудным скрипом
Нежилая темнота.
После 223
Мир холодный принимая
За простой и голубой,
Вышла девочка худая
И смеется над водой.
Мир осенний принимая,
Переделывая мир,
Чинит сбрую у сарая
Рыжеватый бригадир.
18
Вместо 18 ЛГ, Счастье
Там еще
Остается слева,
Годовавшая
Сыновей,
Мать Димитрова —
Параскева.
Славьте, юноши, матерей!
Но еще остается упорство
Тех,
Что злобу свою хранят.
Путь к строителям
Магнитогорска
От строителей
Баррикад.
Это мы понимаем сами.
45–48
Не заметив
Закат отверстый
И не в силах
Глядеть назад.
После 60
Мы встречаем тебя
Обетом,
Грузной музыкой
Наших дней.
Не мешают
Играть квартетам
Барабаны
Моих друзей.
После 84
Если я
По привычке давней
Не приучен в литавры бить,
Если я заикаюсь,
Когда мне
Страшно хочется
Говорить.
19
После 66 КН
Я устал. Я закончил слово.
Подымает моя рука
Чашу желтого,
Голубого —
Как мне кажется —
Коньяка.
22
После 59 Изв.
Так расти и двигайся, чудесный,
Освещая дальние края,
Город мой — сияющая песня,
Городская молодость моя.
24
После 14 «Московский альманах»
Тут одуванчик, привлекая зренье,
нас легкостью и нежностью прельщал,
но вдруг, как безвозвратное мгновенье,
как легкий вздох, навеки исчезал.
25
После 8 См.
И я, как дурак, в середине мая,
в жаре и цветах, в предвечернем дыму,
вдруг хохочу или вдруг вздыхаю,
согласно желанию твоему.
27
После 36 МГ, КЕ, С-3
Всё понимая, прошу я всё же,
чтобы была ты суровее, строже,
чтобы в любимых моих глазах
не только одна доброта стояла —
чувство времени, блеск металла,
как у воина на часах.
33
После 9 МГ
И горлом, горлом, через все желёзы,
по всем сосудам, из-за всех углов
вдруг хлынули, вдруг полонили слезы,
вдруг вырвались из давних тайников.
38
После 119 «Педвузовец»
Нет, обождите!
Разве можно сжечь
того, кто сам пожаром полыхает,
чья и доныне огненная речь
ведет живых и мертвых поднимает.
И разве можно в урну поместить
того, кто вот он — рядом и далеко —
и нету силы разом охватить,
как океан — своим ничтожным оком.
После 127 «Педвузовец», Зн.
Неукротимый,
яростный,
тревожный, —
сквозь годы мчась — он будет жить и жить.
Кто вам сказал, что будущее можно
в кладбищенских стенах похоронить?
41
После 40 КЕ, См.
Но сегодня я в некоторой мере
всё же восстановлю справедливость.
Пусть лыжнику ветер поет над ухом,
пусть скорость свистит за его плечами,
пусть мужество, молодость, наслажденье,
за руки взявшись, летят по лыжне.
И пусть одноногий, осторожно
передвигаясь по скользкому тротуару,
чувствует рядом с собой дыханье
подлинно человеческой дружбы.
42
После 20 МГ
Что если б не нудная пляска,
не вечно толпящийся сброд,
не крашенный нищею краской
красавицы женственный рот, —
ты стала настолько бы лучше,
насколько (природе под стать)
дождем отшумевшие тучи
позволили небу сиять.