— И не зря, — парировала Мэг.

Саймон ухмыльнулся.

— Все равно я вас найду. Хотите пари? Но даже жаль, что у вас такой ангельский облик. Красота может быть очень опасной, вы знаете?

И хотя голос его звучал насмешливо, глаза Саймона оставались серьезными.

Дерек в тот вечер все же позвонил. Сердце Мэг радостно забилось, но она притворилась равнодушной.

— Привет, милая! Я слышал, ты имела большой успех.

— У того странного коротышки — иностранца, который пишет плохие акварели?

— Нет, у самого хозяина.

Странное возбуждение охватило Мэг, но к нему примешивалась тревога. Неужели Саймон прав?

— Дерек, не говори глупостей. Я ему даже не понравилась. И совершила ужасную ошибку, бестактно став распрашивать о жене. Он понял, что я пришла только из любопытства.

— Напомнила ему о времени, когда его жена бегала босиком?

— Его жена — совсем другая женщина, но, как ни странно, тоже итальянка. Это довольно загадочно, только вряд ли я когда-нибудь найду разгадку.

— У тебя будут все шансы, милая. Он попросил твой телефон.

— Клайв Уилтон?

— Ты меня больше не любишь?

— А это здесь причем?

— В твоем голосе звучало странное волнение.

— Удивление, — холодно поправила Мэг. — Может быть, даже интерес. Если Клайв Уилтон хочет меня видеть, это неспроста.

— Милая, неужели ты никогда не видела себя в зеркале? И разве я не говорил, что ты первая красавица Лондона?

Дерек уже давно не говорил ей комплиментов, так что хоть что-то хорошее Клайв Уилтон для неё сделал.

— Скажи, Дерек, что ему от меня нужно? Я сегодня ничего не делала, даже в их странных разговорах почти не участвовала.

— Понятия не имею. Может быть, хочет пригласить тебя на ленч.

— Ох!

— Пойдешь?

— Конечно. Я всегда непротив вкусно поесть, — нахально заявила Мэг.

— Еще он задал множество вопросов: кто ты, где работаешь, чем занимаешься, где живет твоя семья…

— Но зачем, Дерек? — уже серьезно спросила не в шутку озадаченная Мэг.

— Думаю, он хочет предложить тебе место секретарши. Или любовницы.

Если Дерек рассчитывал, что Мэг в ответ рассмеется, то его ждало разочарование.

— Ты хорошо знаешь Клайва Уилтона? Лично, я имею в виду.

— Совсем не знаю. Встречался с ним только по делу. Он из тех ловких молодых людей, которые быстро делают громкое имя на торговле произведениями искусства. Полагаю, он очень тщеславен и играет заметную роль в обществе. Но больше ничего не знаю.

— А его жену кто-нибудь видел до болезни?

— Тоже не знаю. Похоже, до недавнего времени Клайв не созывал гостей. Если тебя интересует, покорила ли она Лондон своей красотой, — уверенно могу сказать, что нет. Но почему ты не задала эти вопросы самому Клайву Уилтону?

Мэг вцепилась в трубку:

— Дерек, когда я тебя увижу?

Как ей не хотелось об этом спрашивать! Но слова сами прорвались сквозь деланное безразличие. Перед глазами стояло его лицо и едва заметная тревога, скользившая по нему всякий раз, когда Мэг становилась слишком серьезной.

— На уикэнд я должен поехать к Брауну. Прости, милая. Может быть, пообедаем во вторник? Можем пойти в кино.

— Разве ты не против моей встречи с Клайвом Уилтоном, каковы бы ни были его намерения?

— Конечно, против. Даже думать про это невыносимо. Но ты помнишь наш уговор? Мы оба свободны. Мэг, птичка, я тебя люблю. Счастливо.

Мэг медленно положила трубку. Глупо было думать, что Дерек мог бросить её перед лицом опасности. Она просто тоскует.

Когда на другое утро ей позвонил Клайв Уилтон, Мэг прикинулась довольной и обрадованной. И, конечно, с удовольствием приняла приглашение на ленч. Какой сюрприз! Она и не надеялась, что мистер Уилтон о ней вспомнит.

Низкий голос Клайва неторопливо рокотал в трубке, как-то странно волнуя. Как сказал о нем тот нахальный молодой человек, Саймон? Провод под током? Сейчас сравнение показалось удивительно точным.

— Вы недооцениваете себя, мисс Берни. Я долго искал кого-то вроде вас. Хотя, боюсь, должен сделать сугубо деловое предложение. И надеюсь, вы не откажетесь. Как насчет «Шато-Блие» в следующую среду?

3

Появилась новая сиделка, которую Луиза раньше не видела. У неё было приятное лицо и добрый голос. Говорила она медленно и Луиза все понимала. Другая сиделка вечно спешила и забывала четко произносить слова, поэтому Луиза никогда не знала, что происходит и что ей делать.

Она обязательно скажет Клайву, чтобы не делал той сестре подарков, когда придет время покидать больницу.

Когда придет время… Никто не хотел ответить Луизе, когда она сможет выйти из больничной палаты. Доктор Леннокс просто сказал:

— Не нужно беспокоиться, дорогая миссис Уилтон. Всему свое время.

Пожилая сестра бросила с привычным безразличием:

— Вы всегда так нетерпеливы, милочка! Сколько вам лет? Двадцать один? Господи, будь мне двадцать один, я бы заставила мужа немного подождать. На все хватит времени. Повезло ещё, что вы остались в живых.

Сестра помоложе захихикала и спрятала глаза.

Сам Клайв в свои редкие визиты вообще не хотел об этом говорить.

— Это не в моих силах, дорогая. Ты должна поправится. Тебе ещё повезло.

Повезло? Все так часто об этом твердили, что Луизе приходилось верить. Но откуда они знали? На том свете могло быть гораздо лучше, чем лежать на больничной койке неделю за неделей, ждать Клайва или писем от него, вглядываться в его лицо, прислушиваться к тону его голоса и доводить себя до изнеможения мыслями, насколько ему можно доверять.

Новая сестра, видимо желая подбодрить, сказала, что доктор Леннокс очень ей доволен.

— Он сказал, когда я смогу вернуться домой? — нетерпеливо спросила Луиза.

— Он сказал, что некоторое время побыть дома до следующей операции вам на пользу, но это зависит…

— Зависит?

У сестры был виноватый вид, будто она испугалась, что сболтнула лишнее.

— Ну, зависит от ваших домашних обстоятельств, миссис Уилтон.

Совершенно спокойно Луиза заметила:

— Вы имеете в виду, захочет ли этого мой муж?

— О, миссис Уилтон! — девушка казалась потрясенной. — Что вы говорите? Он вас обожает, это знают все. Каждый день свежие цветы, и письма…У меня и сейчас для вас письмо. Я его оставлю, когда сделаю все, что нужно. Оно вам поднимет настроение.

Добрая душа! Луиза решила попросить Клайва купить ей браслет. Звенящий золотой браслет. Молоденькие девушки любят, чтобы звенело. Она сама любила. И она тоже была молода. Ей всего двадцать один.

Клайв не станет возражать против браслета, раз тот предназначен другой. Только ей он не разрешал носить украшения. По крайней мере напоказ. Наряды настоящей леди не должны бросаться в глаза. Но ему нравилось любоваться такими вещичками на других женщинах.

— Так не больно? — сестра вечно что-то спрашивала, чтобы отвлечь Луизу от боли. — Вы быстро поправляетесь. Муж и не узнает. Когда он приедет?

— Не знаю. У него важная выставка в Лондоне. Если дело пойдет удачно, он ещё задержится.

Долгие старания отшлифовали Луизин английский. Ей только вечно приходилось помнить, что говорить надо медленно. От этого фразы казались обдуманными и весомыми.

— Ему очень хочется, чтобы выставка прошла с успехом, — добавила она.

— Но у вашего мужа иначе не бывает, правда! Такой он человек.

— Да, он очень тщеславен, — прошептала Луиза.

— А какая роскошная жизнь вас ждет, когда вы поправитесь! Мне так хочется встретить кого-нибудь, вроде вашего мужа. Где вы с ним познакомились, миссис Уилтон?

— В Риме. Было очень жарко, — Луиза улыбнулась воспоминаниям. — Мы гуляли в садах Боргезе, и Клайв пригласил меня выпить кофе.

— Вы хотите сказать, что познакомились прямо на улице?

— Что здесь плохого?

На миг счастье захлестнуло Луизу. Она вспомнила тот ослепительный день и англичанина, не сводившего с неё пылающих глаз. Луиза была очень молода, грустна и одинока. Ей хотелось с кем-нибудь поговорить, и какая удача, что первый мужчина, который к ней подошел, оказался так мил и искренен. Луизе не верилось, что все происходит наяву. Все было слишком хорошо, чтобы быть правдой.