Однако такие злоупотребления предотвратить было трудно. Как свидетельствует надпись из Сук-эль-Кхмиса (проконсульская Африка) в Бурунцианском имении из-за согласованности прокураторов и арендных предпринимателей дело дошло до невыносимого обременения колонов. Поэтому они обратились к Коммоду, который в 181 г.н.э. в полном объеме удовлетворил их просьбу. Центральная часть обращения колонов к принцепсу выглядит так: «...Это вынуждает нас, несчастных, взывать к твоему высочайшему попечительству, и поэтому мы просим тебя, величайший император, чтобы ты соизволил нам помочь: согласно главе закона Адриана, которая приведена выше, прокураторам, не говоря уж об арендном предпринимателе, запрещено в ущерб колонам повышать долю от урожая, выполнение ежедневных работ и поставку повозок с упряжными животными, и, как сказано в письме к прокураторам, которое лежит в твоем архиве административного округа Карфаген, мы должны не более двух дней в год выполнять пахотные, прополочные и уборочные работы и это без всяких пререканий, тем более, что это высечено на бронзе и выполняется всеми нашими соседями в соответствии с письмом к прокураторам, которое мы привели выше. Пожалуйста, помоги нам! Мы простые, добывающие своими руками свой хлеб крестьяне, ничего не можем сделать против арендного предпринимателя, который одаривает роскошными подношениями твоих прокураторов. Пожалуйста, сжалься над нами и соблаговоли в своем высочайшем сообщении предписать нам, чтобы мы больше не выполняли трудовые повинности, кроме тех, что мы должны нести по закону Адриана и по письму твоим прокураторам, то есть три раза по два рабочих дня, и чтобы мы, твои родившиеся и выросшие на твоей земле крестьяне, не подвергались больше при заступничестве твоего величества произволу арендных предпринимателей. ..»

События в североафриканских владениях, как уже было сказано, не позволяют делать общие выводы о положении колонов в других провинциях или в Италии. Тем не менее они показывают, что и институт колоната не мог удовлетворительно разрешить все проблемы организации труда и что положение колонов нельзя оценивать положительно. Существенные структурные изменения в аграрном секторе произошли также и в Италии и внутри различных видов производства. Советы Катона по вилловому хозяйству свидетельствуют о недостаточном количестве зерновой продукции. Тогда как производство вина превышало потребности Италии, производство масла было гораздо накладнее, чем африканский и испанский импорт.

Параллельно с ростом латифундий большое значение приобрело разведение скота, которое было широко распространено в Южной Италии, в Кампании, в долинах Апеннин, но также и в низменности реки По. Особенно форсировалось изготовление шерсти. Не только Апулия с центром Каноса, Калабрия с центром Таренто, на севере Модена и Парма, но даже Цизальпина с центром Альтин радовались большому спросу. Максимальная цена высококачественной шерсти была 100 сестерциев за фунт. Со времен поздней Республики подобный же подъем пережили пригородные хозяйства вокруг больших городов, специализировавшихся на рыбоводстве и разведении птицы.

Трудности, возникшие для италийского сельского хозяйства при принципате, станут понятны только тогда, когда будут рассматриваться внутри аграрного развития всей империи. Перепроизводство вина и масла за счет обеспечения зерном относится также к большей части греческого Востока. Без южнорусского импорта зерна нельзя было удовлетворить потребности Греции и Малой Азии. Однако одновременно на рынки, которые до этого покупали италийское масло, начало поступать масло из Сирии и Малой Азии. В итоге можно сказать, что экономическое процветание провинций основывалось на растущем покрытии потребностей в сельскохозяйственной продукции собственным производством и на экспорте в Италию и Рим, шла ли речь об испанских зерне, масле, льне или рыбном соусе, о североафриканских зерне, масле и редких животных, о зерне, шерсти, полотне и папирусе из Египта, о масле, пшенице и фигах из Сирии, о шерсти и древесине из Малой Азии.

Ремесло и торговля

Развитие ремесленного производства в Римской империи при принципате характеризовалось, с одной стороны, преемственностью форм производства, а с другой — перемещением центров производства. Как и раньше, преобладали мелкие специализированные предприятия. Эти маленькие мастерские, где часто работали свободные, но также вольноотпущенники и рабы, были соединены с выходящей на улицу торговой лавкой, тогда как жилое помещение владельца и его семьи находилось на расположенных выше антресолях. Даже в таком центре с большим спросом, как Рим, или портовый город Остия, эти маленькие производственные единицы имели такое же типичное соединение мастерской и лавки.

Преемственность такой архаической по современным экономическим критериям формы производства объясняется удивительно широкой и опять же очень современной специализацией ремесла. Например, такой город, как Помпеи, имел свыше 80 различных промыслов. Во-вторых, она объясняется хронической нехваткой капитала у подобных маленьких предприятий, которая исключала любое расширение производства, и наконец, в-третьих, тем фактом, что ввиду относительно большой конкуренции «автомизированное» производство скорее всего могло покрыть издержки с помощью привлечения членов семьи. Эта система показала себя крайне выносливой, тогда как средние предприятия с большим объемом производства очень часто подвергались кризисам. Форма мелкого производства была свойственна не только типичным профессиям специализированной мастерской: сапожникам, плотникам, плетельщикам корзин, изготовителям пряжи, серебряных дел мастерам, но также ткачам, красильщикам и валяльщикам. Только у пекарей издавна намечалась тенденция к большим производствам. Тогда как, например, для Помпеи засвидетельствовано около 40 пекарен, в которых ежедневно выпекалось около 2 000 булок хлеба в каждой, рельеф надгробного памятника М.Вергилия Эврисака в Риме позволяет сделать вывод, что предприятие этого богатого булочника имело гораздо более высокий объем производства и могло рассчитывать на соответствующий бесперебойный сбыт.

Но даже для такого большого города, как Эфес, доказано, что там большое число пекарей отказалось выпекать хлеб и при этом вело себя так вызывающе, что пришлось вмешаться проконсулу: «... и по договоренности... как это подчас случалось, народ в волнении пришел на агору по причине бесстыдства и собрания пекарей. За этот мятеж их надо было бы вызвать и осудить. Однако, так как благо города нужно ценить выше, чем наказание этих людей, я считаю необходимым образумить их моим эдиктом. Поэтому я запрещаю, чтобы пекари сходились на собрание и проявляли неповиновение, следует, чтобы они подчинялись предписаниям, которые даны для всеобщего блага, повиновались, исполняли требования и выпекали хлеб для города в достаточном количестве («Надписи из Эфеса», 11,215 — конец 2 в.н.э.).

Наряду с преемственностью традиционных способов производства и производственных единиц увеличивались мощности, особенно в тех секторах, где оставался постоянный спрос и рынок обещал хорошие шансы для сбыта. Примером этому служит текстильное производство восточных провинций, прежде всего обработка шерсти в Милете и Лаодикее, изготовление пергамента в Пергамоне, выделка шелка из Китая в Сирии и Палестине. Это также относится к изготовляемым в Сирии стеклянным товарам, где изделия из мастерских Энниона получили широкое распространение и были обнаружены на всем Ближнем Востоке, в Южной России, Египте и даже в Италии.

Тем не менее конкретные изменения производственных условий этих процветающих мастерских восточных провинций в деталях неизвестны. В лучше изученных секторах экономики Запада они часто принимают неожиданный оборот, который не всегда подтверждает гипотезы современных экономических теорий. Например, резко вырос спрос на керамику. Поэтому для средних и больших промышленных центров Италии, вне сомнений, были желательными расширение производственных мощностей, применение всех имеющихся в распоряжении технических средств и разделение труда. Однако изменения в производстве происходили в более узких границах, чем это часто предполагают.