Изменить стиль страницы

В 1956 году, когда Рунге работал с этими агентами, произошло восстание в Венгрии, и Советы приготовились к возможному военному вторжению Запада. Так как Арнольд мог бы узнать какие-либо тайные намерения НАТО, Рунге попросили немедленно доложить, если только появится такая информация. Его и его жену обязали докладывать о любых перемещениях американских войск на баварско-чешской границе. В случае необходимости КГБ мог вызвать Рунге по односторонней радиосвязи, однако он мог сообщаться с КГБ только при помощи почтовой связи, посылая письма в Восточный Берлин или в Вену[1116]. Обычно эти послания шли два-три дня, поэтому на сей раз Рунге от своего московского офицера Евгения Михайлова получил телефонный номер в Вене, которым мог воспользоваться только в случае военного кризиса — эти инструкции были повторены во время кубинского кризиса в 1962 году[1117].

Если не считать телефонного номера, данного на случай «военной срочности», связь Рунге оставалась такой же, как всегда, во все время его пребывания в Западной Германии. КГБ раз в неделю передавал ему информацию по радио под видом любительских радиопередач. Время и частоты были включены в план связи, а текст зашифровывался цифровым кодом азбуки Морзе, после чего Рунге расшифровывал с помощью миниатюрного блокнота одноразового использования. Затем используя переходный алфавит, он превращал цифровой текст в русский язык. Ответы в КГБ направлялись в письмах, содержащих секретные сообщения в согласованные адреса. Текст сообщений был обычный, без ухищрений, за исключением описания таких элементов как имена, адреса, места и время встреч, которые зашифровывались с использованием одноразового блокнота. Интересно, что Рунге никогда не давались приспособления для тайного хранения схем связи, одноразовых шифр-блокнотов и секретной копирки для написания писем, он должен был изобретать свои собственные[1118].

В январе 1960 года Рунге был вызван в Карлсхорст из соображений безопасности: был арестован западноберлинский полицейский, помогавший с регистрацией документов Рунге в западноберлинской полиции. Ликвидировав свое скромное дело в Кельне, жена Рунге последовала за ним в Москву. В конце 1960 года, когда КГБ пришло к заключению, что прикрытие Рунге не находится под подозрением, ему было приказано перебраться из Кельна во Франкфурт-на-Майне. А весной 1961 года последовал приказ прекратить контакт с агентом Арнольд[1119].

Перед возвращением в Западную Германию и устраиваясь в районе Франкфурта Рунге получил новое задание заняться Гейнцем Зютгерлином, по документам КГБ Вальтером. Зюттерлин был завербован MfS, потом передан КГБ, о чем он и не подозревал, пока его не познакомили с его связником из КГБ Леонидом Прохоровым, служившим под прикрытием третьего секретаря советского посольства в Восточном Берлине[1120]. Прохоров дал Вальтеру имена нескольких наводок на перспективных людей, и Вальтер начал с Леоноры Гейнц (Лола в документах КГБ), секретарши из Министерства иностранных дел. Ему удалось познакомиться с ней, обворожить ее, и они поженились, после чего Вальтер уговорил ее снабжать его документами. Судя по сообщению Рунге, это назначение имело смысл, так как Вальтер «обладал необыкновенным даром влиять на женщин»[1121].

В результате операции Лола предоставила корреспонденцию из западногерманских миссий за границей, в основном, в развивающихся странах, указания из Министерства иностранных дел и ежемесячные доклады BND. Однако, несмотря на огромное количество материалов, причем подлинных, в них было мало сведений об отношениях ФРГ с ее основными союзниками по НАТО или с социалистическими странами, или о планах действий против СССР. Как сообщил Рунге, КГБ не мог поверить, что Лоле удается выносить такое количество материалов, и подозревал дезинформацию[1122]. В любом случае, ей явно нужны были руководящие указания, что именно отбирать. Вальтер оказался не в состоянии обеспечить такое руководство, поэтому Москва стала стремиться ввести Рунге в прямой контакт с Лолой. Однако предлог, который Вальтер использовал, чтобы оправдать свой интерес к документам, состоял в ссылке на некое туманное всемирное движение за мир. Как Лола среагирует на встречу с офицером КГБ Рунге, даже если он говорит на чистейшем немецком языке? В конце концов знакомство было назначено на 12 декабря 1966 года. Лола показалась Рунге понятливой, но в докладе, посланном через Вену, он сообщил о замеченном им постороннем наблюдении за Вальтером. Из предосторожности Рунге решил не идти на встречу с ним 23 декабря 1966 года[1123].

Послание Рунге заставило КГБ проанализировать его деятельность и дело Лолы. Рунге было приказано выехать в Будапешт, где в то время находился его постоянный связник Евгений Михайлов. Но Рунге отказался ехать, так как благонамеренный западногерманский гражданин в 1967 году должен был долго ждать венгерскую визу, а внезапный выезд в Будапешт мог возбудить ненужные подозрения. Тогда КГБ приказал ему вернуться в Москву через Карлс-хорст. Жена Рунге, Валентина, тоже немедленно возвратилась, получив телеграмму из Восточного Берлина о болезни мужа. Она вылетела в Западный Берлин, где ее встретил офицер КГБ Балашов и сопровождал в Москву.

3 февраля Рунге и Валентина встретились в Москве с человеком, представившимся Сергеем Александровичем Кон-драшевым, который, как решил Рунге, был начальником австро-германского отдела. Кондрашева сопровождал офицер управления нелегалов, непосредственно занимавшийся операцией Рунге. Когда Кондрашев сообщил Рунге о подозрении КГБ по поводу того, что Вальтер стал агентом западно-германской контрразведки, Рунге возразил ему, подтвердив свое заявление тем, что с Вальтером ничего не случилось после встречи 12 декабря. Но чем более рьяно Рунге протестовал, тем больше КГБ сомневался в его преданности. Так или иначе, на этом закончилась западногерманская операция Рунге и Валентины[1124].

Поскольку Рунге считался скомпрометированным («засвеченным» — как было принято говорить) связью с Вальтером и не мог немедленно вернуться в Западную Германию, ликвидировать семейный бизнес, служивший прикрытием, было поручено Валентине. Рунге занимался административной стороной ликвидации из Карлсхорста, а пока бьш там, помогал в Третьем (нелегальном) отделе аппарата, в то время возглавляемым Борисом Наливайко[1125]. По предложению Сахаровского, начальника Первого Главного управления, Кондрашев 15 мая 1967 года встретился с Рунге в Восточном Берлине, чтобы обсудить будущее назначение (прежние опасения были как будто разрешены). Главный вопрос состоял в том, что Рунге не желал оставлять сына в школе-интернате в Советском Союзе и настаивал на том, чтобы взять его с собой в Западную Германию. Опять возникли подозрения, однако некоторые офицеры КГБ тем не менее считали возможным удовлетворить его просьбу[1126].

Рунге, Валентина и их сын бежали в октябре 1967 года. Согласно документов КГБ, надежный источник сообщил, что «причиной бегства Рунге было решение КГБ отстранить его, ни о чем не сообщив, от дела «Б», а также его нежелание выехать к новому назначению без сына и разочарование в коммунистических идеалах». КГБ считал, что Рунге недостаточно дисциплинирован и виноват в нарушении правил безопасности, а кроме того, он выдвигал чрезмерные финансовые требования»[1127].

вернуться

1116

«Конспиративный адрес» — агент, который выражает согласие получать почту из-за границы и передавать ее по назначению.

вернуться

1117

Memorandum, 1 Apr. 1968, «Early Warning Procedures», CIA-HRP. Во время обучения в Карлсхорсте Рунге работал на передатчике, однако у него самого передатчика в Западной Германии не было.

вернуться

1118

Runge Biography.

вернуться

1119

Ibid.

вернуться

1120

GDR Diplomatic List, January 1965.

вернуться

1121

Runge Biography.

вернуться

1122

Ibid.

вернуться

1123

Ibid.

вернуться

1124

Ibid. Кондрашев вспоминает о своих встречах с Рунге и «обсуждении вопросов, направленных на прояснение обстоятельств встречи Рунге с Вальтером 12 декабря, когда Рунге заметил слежку за Вальтером».

вернуться

1125

Memorandum, 5 Feb. 1968, «Modus Operandi of the KGB Appa-rat in East Germany with Specific Reference to Illegal Operations», CIA-HRP. Две части цитируемой записки включены в донесение источника: pt. 1, «How the KGB Apparat Gets Documentation for Future Illegals», pt. 2, «My Work for the KGB Apparat in the GDR as a Tester and Trainer of Agents and Candidates for Illegal Work in the FRG and Other Western Countries».

вернуться

1126

Из заметок С. А. Кондрашеваа после обсуждения Ставки с В. В. Коротковым.

вернуться

1127

Ibid.