Да уж, друг, мою жизнь ты облегчать не намерен. Дождешься ведь… последствий.

Я коротко стрельнула глазами в сторону Мити, поймала его вызывающий взгляд и едва заметный кивок головой (ну и, что ты хочешь мне этим сказать?). И села обратно на свое место. Лешка занял свободный стул на другом конце стола.

В шесть часов утра в такси, которое должно было доставить меня домой, моим неожиданным попутчиком оказался Михайлов. Он незаметно вырос из-под земли как раз в тот момент, когда я садилась в машину. Не церемонясь, он потребовал, чтобы я подвинулась на соседнее кресло и, хотя я не торопилась подчиняться его приказу, он немедленно впихнул свою пятую точку в салон авто.

Наглость второе счастье.

— Поосторожнее нельзя? — возмутилась, вынужденно сдвигаясь левее и освобождая место нахалу.

— Цы-ы-ыц, — Митя сверкнул глазами и состроил «страшную» рожицу. — У меня от твоих воплей уже болит голова, — сообщил доверительно и аккуратно прикрыл дверь.

Прекрасно!

— Тогда проваливай отсю… — Михайлов резко повернулся ко мне, его рука вцепилась в мое запястье, свободная ладонь закрыла мой рот.

— Не начинай, — коротко и по слогам, видимо, чтобы до глупой блондинки быстрее «дошло».

Да, неужели?

Будь на месте Михайлова кто-то другой, он был уже давно получил в зубы. Но Митю я пока еще была в состоянии терпеть. В конце концов, как законченный неандерталец, он вел себя довольно часто.

Лидочка говорит, что подобное поведение мужчины безумно заводит представительниц прекрасного пола. Я склонна с ней согласиться. Меня Митины выходки точно заводят. До желания устроить ему хорошую трепку, как только этот глупый мальчишка проспится и придет в себя. Завтра у меня будет масса времени, чтобы придумать, что я буду с ним делать.

Я молча убрала руку Димки со своего лица, смерила его недовольным взглядом и отодвинулась подальше от умирающего от мигрени парня.

Ты у меня завтра с руки будешь есть, милый. Это я тебе обещаю.

— Ксю-ю-уш, — просительные нотки в голосе Мити прорезались, как только такси припарковалось у моего подъезда. — Ну, не зли-и-ись. Можно, я у тебя останусь? Ну, позаза?

Ха, значит, когда нам очень надо, мы ведем себя, как хороший мальчик?

— Ну, конечно. Оставайся, Дим, — я невинно улыбнулась и первой выбралась из машины. Пыхтящий Михайлов, похоже, не до конца поверивший своему счастью, неловко последовал следом за мной.

— Что, правда, можно?

Я замерла у подъездной двери, дожидаясь, пока несчастный Димочка доберется до меня. И пока единственное свободное в округе такси отъедет подальше от моего дома.

— Нет. Я соврала. Я таких придурков, как ты в гости не приглашаю.

Мой взгляд проследил за скрывшимся за поворотом такси. Михайлов удивленно уставился в ту же сторону.

— Это ты типа мне отомстила?

— Вроде того.

— Засранка.

— Пьяная свинья.

— О… Это уже удар ниже пояса. Брейк!

— Вот еще! Давай проваливай, я спать хочу.

— Я тоже.

— Даже не думай. Ты у меня не останешься.

— А если я очень-очень попрошу?

— Нет!

Вскинула подбородок и потянулась к дверной ручке. Михайлов, спасая свою шкуру, рухнул передо мной на колени, сжал в объятиях и прижался щекой к моему животу.

— Ну, прости-и-и меня-я-а.

— Ты что орешь! Замолчи сейчас же. Ты весь двор перебудишь!

— Замолчу, если пу-устишь!

— Прииидурок, — зашипела, скрывая улыбку. Можно подумать, что я не знала, чем это кончится. — Отпусти меня и пошли домой.

— Благодарю! Благодарю!

Михайлов, дурачась, попытался поклониться мне до земли. Пришлось поддерживать его за локоть, чтобы он не расквасил свой аккуратный носик об асфальт. Хотя этот самец вполне заслужил подобное «наказание» за все хорошее, что он натворил за вечер.

— Попробуешь зайти в мою спальню, получишь в зубы, — предупредила Митю, как только мы оказались в квартире.

— Что-то ты завелась, — Димка даже не пытался притвориться довольным. Тоске в его глазах мог бы позавидовать даже Шрековский кот.

Ага, два раза.

— Ты меня понял? — спросила строго.

— А, может…

— Может, но это будет последний раз, когда мы с тобой общаемся, как друзья. Если тебе нужна очередная подстилка и никого другого ты найти не можешь, то велком в любое время. Но обо всем остальном можешь забыть сразу же.

— Жестокая ты, Кси…

— Мы договорились?!

— Да, — буркнул недовольно и поплелся следом за мной в гостиную. Я кинула подушку и плед на диван.

— Русская ночь на пятом канале, ми-илый, — подмигнула Михайлову из дверей своей спальни.

— Язва! — донеслось вслед.

— Осторожнее, — девичий голос окликнул меня, как раз в тот момент, когда я запнулся за выбитую из общего полотна тротуарную плитку.

— Что?! — я почти с ужасом уставился на девушку, идущую по левую руку от меня.

— Я сказала, осторожнее, Тим, — Она, словно не замечая моего состояния, охотно повторила свое предупреждение, и крохотная улыбка легла на ее губы.

Я сглотнул, на секунду или две потеряв дыхание. К счастью для меня, Она уже отвела взгляд, чтобы снова посмотреть на дорогу.

Ээээ… то есть?

Я остановился и прежде, чем кинуться следом за Ней, нервно оглянулся по сторонам.

Родной город в разгар лета тонул в зеленых красках, солнечные лучи пронзали тенистую аллею насквозь. Узкая дорожка, ведущая вглубь парка, напоминала пятнистую шкуру леопарда.

Черт побери, знакомое место. Но, Энск? Что я делаю здесь? Как и почему именно с ней я оказался в этом районе?

Память была чиста, как альбомный лист.

Я потер ладонями глаза, наблюдая за тем, как девушка отошла от меня чуть вперед и остановилась, дожидаясь, когда я подойду ближе. Она не выглядела взволнованной или удивленной. Она точно знала, что я последую за ней.

Невероятно. Но, похоже, я тоже об этом знал.

Через несколько минут мы неторопливо продолжили наш путь по дорожке. И только молчание, повисшее между нами (или висевшее до сих пор) медленно, но верно убивало мой мозг. Хотелось кричать.

— Не могу… Больше не могу…

— Что? — мое невнятное бормотание себе под нос все-таки достигло ее слуха. Она замерла на мгновение и нетерпеливо повторила. — Что ты сказал?

Что я сказал? Хм, это чертовски мило!

— Что это такое?! — устав от бесполезных попыток понять, что со мной… с нами! происходит, я почти закричал на нее.

— В смысле? — тихо, не поднимая глаз от плитки, спросила она.

— Это все… Это… — я махнул рукой, указав на себя… нее, — по-настоящему?!

— То, что мы вместе? — она не обратила внимания на мой жест. Все так же продолжала смотреть себе под ноги.

— А мы вместе? — Я постарался говорить спокойно, но удивление рвалось наружу. Голос дрожал от гнева, возмущения и чего-то еще. Может быть, обиды, что ЭТО все не произошло раньше? — Хочешь сказать, что все вернулось через 5 лет? И вернулось бесследно? Или, наоборот, то, что было, пропало бесследно? Что ЭТО такое, Ксень?

— А как ты думаешь? — наконец-то, я был удостоен её взгляда. — Что ты видишь? Ты не замечаешь, что за два часа мы ничего не сказали друг другу? И если бы ты сейчас «не упустил реальность из вида», то мы, вряд ли, бы заговорили. Мы даже идем по разным сторонам дороги.

И, на самом деле, я попытался посмотреть на нее вновь, но нас уже разделяла проезжая полоса. И только ее голос все так же хорошо доносился до меня, и я видел, какого диаметра ее зрачки, и как она все так же едва подергивает носом в перерывах фраз.

— Что. Это. Значит?! — повторил чуть громче. — Только что мы были рядом, а теперь за несколько метров друг от друга! — между нами тем временем проносились машины. — Да и я… Я ведь был в столице пару часов назад, не подозревая, что ты оставила ВСЕ и вернулась сюда. Как ты можешь с уверенностью утверждать, что мы теперь вместе? Да, может мне показалось, но ты права, я 'упустил реальность'.