- Должно быть, Амелия ужасно перепугалась, узнав о происшедшем! Она очень нежная девушка, представляю, как поразила ее смерть соседа.

   - Я ценю, что вы так заботитесь о чувствах Амелии, однако не вижу причины ее волнениям: такое происходит, и это жизнь. Возможно, моей дочери стоит научиться воспринимать ее такой, какая она есть, а не через страницы сентиментальных романов. Впрочем, это не самая интересная тема. Расскажите лучше, как ваши дела в Лондоне? Я часто вижу вашего отца, но уже давно ничего не слышал о вас.

   ***

   - Ах, Мэри, ты видела, какой он красавчик? - Конни прикрыла дверь, из-за которой наблюдала за мистером Черрингтоном и его гостем, и повернулась к старшей подруге.

   Та усмехнулась себе под нос и протянула ей два кончика белоснежной скатерти, подготовленной специально к приезду гостя.

   - Помоги-ка лучше ее натянуть, нам надо все успеть.

   Конни проворно расправила льняное полотно на столе и вновь принялась за свое.

   - Что же ты мне не сказала, что к нам такой гость приедет! Я бы, может...

   - Утихомирься ты, такой джентльмен, как Ричард Харви, не для тебя. Он хороший молодой человек, я-то его с самого юного возраста знаю, когда его отец и мистер Черрингтон только познакомились. Он юноша с образованием, воспитанием и состоянием, по нему все лондонские барышни вздыхают.

   - Уж я думаю! Я в этой глуши и забыла, как одеваются настоящие джентльмены. Мистер Черрингтон-то всегда так строго одет, пусть и у лондонского портного обшивается, а на местных без слез не взглянешь. А тут... Я когда его вещи разбирала, чуть не плакала - такие рубашки! Сама бы такие носила!

   Мэри снова сдержала смешок и передала ей стопку тарелок - тех самых, что до сего дня пылились в буфете.

   - Как думаешь, у него есть невеста? Не может быть, чтобы не было: красив, высок, темноволос... Мечта!

   - Конни, что же ты делаешь! - воскликнула главная горничная.

   - Да что такого? Я просто сказала...

   - Ты зачем эти бокалы поставила? Они для шампанского, неужели не видишь? Его сегодня к десерту подадут, а ты пока приготовь вот эти - винные. Совсем он тебе голову вскружил, видать.

   - Что есть, что есть, - вздохнула она.

   - Поставь розы в эту вазу в центре стола, - Мэри огляделась, вспоминая, что еще забыла.

   Стол выглядел идеально и дожидался разве что проверки мистера Гласфорса. Горничная поправила столовые приборы и салфетки и с видимым удовольствием обернулась к Конни:

   - Я так надеюсь, что все пройдет идеально. Господа это заслужили. Бедная мисс Черрингтон едва отошла от болезни, а миссис Черрингтон так давно не принимала гостей! Она, бедняжка, никак не может выбрать платье, и мне надо еще помочь ей с прической. А ты пойди к мисс Черрингтон, она, небось, тоже волнуется.

   Когда Конни уже почти скрылась в дверях, Мэри окликнула ее и заговорщически подмигнула.

   - Ты же ведь слышала?

   - Что? - удивилась горничная.

   - Нашу мисс Черрингтон в невесты мистеру Харви прочат. Так что постарайся, чтобы она сегодня настоящей красавицей была! - шепнула Мэри ей на ухо и добавила громко: - И поторопись!

   ***

   В столовой горело больше свечей, чем в любой другой день, и оттого комната выглядела необыкновенно торжественной и праздничной: свет озарял каждый уголок, отражался в натертой до блеска бронзе подсвечников и серебряной посуде, проникал сквозь стекла буфета, лился с потолка на белоснежную накрахмаленную скатерть и сервированный по последней столичной моде стол. Газовые лампы - такие скучные и современные - уступили этим вечером место роскошным канделябрам, словно гостям из прошлого.

   В тот день Ричард Харви ограничился лишь легким ланчем, съеденным еще в Лондоне перед самым отъездом. Однако теперь полдень, казалось, отошел в далекое прошлое, а потому предстоящий ужин был как нельзя более кстати и представлялся молодому человеку весьма соблазнительной перспективой. Мистер Черрингтон, негромко обменявшись парой слов с дворецким, вернулся в его общество.

   - Дамы вот-вот спустятся, - заметил он, бросая слегка недовольный взгляд на часы над каминной полкой.

   Будто в ответ на его слова послышался негромкий шорох платьев, дверь распахнулась, и в столовой появилась миссис Черрингтон, по случаю ужина нарядившаяся в вечернее серебристо-серое платье. Должно быть, оно пылилось в ее гардеробе целую вечность, а сама его обладательница чувствовала себя неуютно в роскошных шелках и множестве оборок, щедро украшающих корсаж и ниспадающих с турнюра, и оттого куталась в шаль такого же серого цвета, чтобы укрыться от слишком пристальных взглядов.

   - Ах, мистер Харви, какое счастье видеть вас в нашем доме! - проговорила она, подплывая к молодому человеку и протягивая ему свою тонкую руку.

   - Миссис Черрингтон, я не могу передать свою радость от встречи с вами, - не остался в долгу Ричард. - Могу заверить вас, что мы часто вспоминаем о вас, а моя матушка шлет вам сердечный привет и сокрушается, что больше не может наслаждаться вашим обществом, как прежде.

   Миссис Черрингтон лишь благодарно улыбнулась в ответ и опустилась на стул, предусмотрительно отодвинутый для нее Гласфорсом.

   - Прошу к столу, - скупой жест хозяина положил конец обмену любезностями.

   Подняв взгляд, Ричард, наконец, увидел Амелию, вошедшую сразу же вслед за матерью и все это время с легкой улыбкой наблюдавшею за ним. Несмотря на бледность, щеки были ее тронуты румянцем, а голубые глаза блестели, и Ричард смог убедиться, что девушка выглядит совершенно здоровой. Нежность ее лица и плеч подчеркивало платье цвета слоновой кости с разбросанными по всей ткани крошечными цветочками, вышитыми золотой нитью. Единственным украшением служило тонкое коралловое ожерелье, оттеняющее фарфоровую, точно полупрозрачную, кожу девушки. Казалось, она почти не изменилась с их прошлой встречи, только нечто в ее взгляде заставило Ричарда по-новому посмотреть на девушку, да так пристально, что та поспешила отвернуться.

   - Мисс Черрингтон, - произнес он, поклонившись.

   - Мистер Харви, какая радость для нас, - в ответ девушка улыбнулась и посмотрела на него так же внимательно, как и он, когда пару мгновений назад изучал ее. Формальностям был положен конец.

   Едва они успели рассесться за столом, как по комнате разлился аромат запеченной форели, уже дымящейся на широком серебряном блюде. Горничная в хрустящей накрахмаленной наколке и таком же переднике, быстро и бесшумно, как тень, положила на тарелки порции рыбы, и исчезла вместе с опустевшим блюдом. Ричард же успел оценить как чудесную сервировку, так и прекрасное место, отведенное ему за столом - напротив мисс Черрингтон, увлеченно разделывающей рыбу маленьким серебряным ножом.

   - Форель просто изумительна, миссис Черрингтон, - вежливо заметил молодой человек. - Впрочем, ужины у вас всегда были безупречными, сколько я себя помню, - этот комплимент вызвал у хозяйки дома легкую улыбку.

   - Благодарю вас, Ричард, за теплые слова, - отозвалась она, - жаль, что у меня самой почти нет аппетита.

   - Но что же здешний климат? Находите ли вы его живительным? - продолжил беседу Ричард, перебирая в голове темы, подходящие для двух благовоспитанных дам. За столом в доме Черрингтонов всегда царило такое молчание, будто бы хозяева всерьез уверовали в поговорку про серебро и золото, причем первый металл не жаловали вовсе.

   - Несомненно, - опередил жену мистер Черрингтон. - Здешний климат идет миссис Черрингтон на пользу.

   - Воздух здесь просто волшебный, - подтвердила Амелия, не отрываясь от своей трапезы, - мы с матушкой ощутили это в полной мере. Полагаю, вы еще не видели нашего сада?

   - У мистера Харви еще будет время осмотреть и сад, и окрестности, - прервал ее отец. - Однако полагаю, что не погрешу против истины, сказав, что моя настоящая гордость - это конюшня, - добавил он.

   - Мне уже не терпится осмотреть все это, - кивнул Ричард.