Лукашенко всегда с готовностью играет на таких чувствах:

«Я все положу на то, чтобы русскому человеку в Беларуси жилось лучше, чем в России!»473.

Да тут еще ежедневные репортажи российских телеканалов, скажем, из Латвии, где русскоязычное население не желает, чтобы их дети изучали латышский язык, или из Туркменистана, откуда россияне потоком потянулись в Россию. Посмотришь, сопоставишь со сказанным Лукашенко и впрямь поверишь, что единственной его целью было построение такого государства, где русским жилось бы так же, как на родине, и даже лучше, чем на родине. Потому что в России всем плохо, а в Беларуси — всем хорошо. По крайней мере, так говорит Лукашенко — всегда, когда ему удается прорваться к российской аудитории. Вот уж кто, как следует из его слов, никогда не предаст, так это «белорусский брат»… Ну разве что, говоря на современном политико-экономическом жаргоне, кого-то «кинет» ненароком.

«Кидалы» из ЗАО «РБ»

Отношения с российскими олигархами у Лукашенко складывались совсем не безоблачно. И не потому, скажем, что Ходорковского он по какой-то причине возлюбил меньше, чем Березовского. Здесь другое: с Березовским у нашего героя просто гораздо больше «общих интересов», чем с другими, которых он воспринимает как своих конкурентов в бизнесе.

При чем тут бизнес? Да при том, что Республика Беларусь с ее неприватизированной крупной промышленностью давно уже стала гигантским закрытым акционерным обществом, в котором контрольный пакет находится в руках главного и единственного бизнесмена. Все здесь, конечно, не его личная собственность, но собственность, которой он лично распоряжается. И лично от него зависит и менеджмент предприятий, и получение дотаций или кредитов, и получение заказов.

Другого хозяина у ЗАО «РБ» де-факто нет. Особенно после того как согласно указу Лукашенко в белорусском экономическом законодательстве появилось право «золотой акции», по которому голос представителя государства на собрании акционеров любого предприятия должен быть решающим — вне зависимости от количества акций, находящихся в государственной собственности. А иначе как ты заставишь хозяина, да еще иностранного (российского), «за здорово живешь» строить ледовые дворцы, финансировать фестиваль «Славянский базар», заниматься прочей филантропией, не имеющей никакого отношения к его собственному бизнесу?

Такому решению Лукашенко предшествовал печальный опыт.

Когда Мозырский нефтеперерабатывающий завод по «рекомендации» Лукашенко стал соучредителем белорусско-российской нефтяной компании «Славнефть», часть его активов были переданы в уставной фонд «Славнефти». И сразу же выяснилось, что теперь, будь ты хоть трижды президентом Беларуси, ты не можешь помешать российским собственникам «Славнефти» назначить свой менеджмент на МНПЗ. И не можешь даже повлиять на них, обратившись в российское правительство, потому что оно продало собственный пакет акций «Славнефти» негосударственной компании с аукциона.

Нет, уж лучше не отдавать этим «акулам капитализма» вовсе ничего.

Но и совсем без приезжих олигархов белорусский хозяин обойтись не мог. По элементарной причине: слишком тесно в России сплавились интересы бизнеса и политики. И если нужно было решить политический вопрос (скажем, получить поддержку Кремля на выборах), приходилось идти на уступки конкретной финансово-промышленной группе. Иначе — никак.

Российские олигархи были весьма удобными партнерами для Лукашенко, хотя бы потому, что у себя в стране они могли решить, казалось бы, все, а в Беларуси — ничего. В тот момент, когда в их поддержке была нужда, он манил их обещаниями (например, возможностью что-нибудь приватизировать) — и они шли ему навстречу. А когда потом приходили за обещанным, он попросту их «кидал».

История с инвестициями петербургского пивоваренного гиганта «Балтика» в белорусский завод «Крынща» наилучшим образом продемонстрировала, как в Беларуси строится бизнес и на какие гарантии можно рассчитывать.

Поверив личным обещаниям главы белорусского государства, руководство «Балтики» начало усиленно вкладывать деньги в «Крышцу», даже не дождавшись закрепления достигнутых договоренностей на бумаге. И вложила около десяти миллионов долларов.

Этих денег оказалось достаточно, чтобы начать полномасштабную модернизацию белорусского завода. Тут-то белорусские чиновники и начали «запускать дурочку» — тянуть время, отговариваться изменением законодательства, невозможностью продажи 51 процента акций, отсутствием окончательной цены продаваемого пакета. В итоге россияне не получили ни денег, ни собственности.

В борьбе за свои деньги они сумели дойти даже до президента России, с которым руководитель «Балтики» Теймураз Боллоев был знаком со времен работы Путина в петербургской мэрии.

Публично вмешиваться в «спор хозяйствующих субъектов» Путин никогда не любил — даже тогда, когда «спор» происходил на территории собственно России. Здесь же вмешаться все-таки пришлось: к «пивному делу» принюхивался чуть ли не весь российский бизнес, понимая, что если уж «питерским» не удастся «решить вопрос» с непокорным «батькой», то прочим и вовсе в Беларуси делать нечего.

Конечно, трудно проверить, говорили ли во время своих встреч Путин и Лукашенко о «Балтике». Однако можно предположить, что да, говорили. Хотя бы потому, что Лукашенко был вынужден принять Боллоева, объясниться с ним и в разговоре при телекамерах пообещать, что с «Балтикой» обойдутся в строгом соответствии с законодательством.

Впрочем, последствия этого разговора Боллоев мог бы сравнить с пеной в пивной кружке: адвокатам «Балтики» долго пришлось доказывать по белорусским судам свое право забрать вложенные в модернизацию «Крынщы» деньги. И чем дольше тянулся процесс, тем спокойнее использовались «балтийские» капиталы белорусскими пивоварами — время играет на руку тому, кто «работает» с миллионами долларов, находящимися в обороте.

Очевидно, что россияне, так неожиданно для себя попавшие в расставленные сети, попросту недооценили Александра Лукашенко. Ситуацию комментирует экономист Леонид Заико:

«Лукашенко сконцентрировал большую экономическую власть, он, по существу, может сделать гораздо больше, чем любой российский олигарх. Он мог бы с ними договариваться, но до сих пор каких-то решающих договоренностей не было ни по одному из заводов, ни по одному из предприятий. Лукашенко понимает: российские очень быстро могут его оттеснить.

Здесь он прав, хотя у него и были на сей счет колебания — после президентских выборов 2001 года».

Когда пора платить по счетам

Эти колебания появились после того, как в 2001 году Россия все-таки поддержала Лукашенко на президентских выборах.

Сомнений в том, что Россия его поддержала, не было ни у кого. Дело даже не в поездке Владимира Путина на «Славянский базар» вместе с президентом Украины Леонидом Кучмой. По сигналу из Кремля все российские телеканалы начали массовую психологическую обработку белорусского электората, внушая, как хорошо ему живется под мудрым руководством Александра Лукашенко. А вот имевшийся в их распоряжении компромат в большинстве случаев до широкой аудитории не доходил.

Поддержку Лукашенко в 2001 году активно оказывали и российские нефтяники, которых манили построенные в последние годы советской власти белорусские нефтеперерабатывающие заводы — относительно новые и расположенные на магистральных путях из России в Европу. Кто отказался бы получить собственность, скажем, новополоцкий «Нафтан», который «донор» президентской кампании 1994 года Аркадий Бородич, хорошо разбиравшийся в том, что сколько стоит в Беларуси, назвал «жемчужиной» белорусского нефтеперерабатывающего комплекса? Никто. И олигархи терпеливо выстраивались в очередь.

А когда Лукашенко выиграл, ему напомнили, что надо бы начать платить по счетам. И причем не кто-нибудь напомнил, а президент России, во время встречи в Сочи.