Достигнув третьего этажа, он приложил ухо к раме ближайшего окна. Оттуда не доносилось ни звука. Тогда Дон с помощью перочинного ножа поднял раму и бесшумно впрыгнул на лестничную площадку.
Дон медленно придвинулся к двери квартиры Деллы, прислушался. Ни звука. Нажал на кнопку звонка, подождал, но звонок молчал, дверь никто не открывал. Он присмотрелся в темноте и вдруг понял, что дверь приоткрыта. Он ожидал увидеть свет в квартире, но комната, неожиданно для него, оказалась погруженной в темноту. Гарри ощупал стену в поисках выключателя, но не нашел его. Он уже собирался зажечь спичку, когда инстинкт подсказал ему, что он в комнате не один.
Он замер на несколько секунд, затем осторожно направился в сторону где кто-то был, как ему казалось. Рука наткнулась на край стола. Он немного постоял, прислушался к тишине. Потом медленно двинулся направо и в этот момент совсем рядом услышал легкий шум. Он быстро присел и в воздухе просвистел удар, направленный ему в голову. Вскочив, он бросился на звук, ударился о плечо своего противника и они, сцепившись покатились по полу.
Неожиданно руки Дона нащупали шелк платья, и он понял, что под ним на полу лежит женщина. Тогда он немного ослабил захват, но тут же получил удар в лицо, от которого у него клацнули зубы, и сильный удар в низ живота.
Женщина вырвалась и ему пришлось сильно прижать ее к полу. Наконец она перестала сопротивляться.
Гарри нашел в кармане спички и зажег одну. С удивлением от смотрел в знакомое лицо.
На полу лежала Делла Стрит. Ее глаза горели яростью.
– Почему вы не ответили, когда я шепотом позвал вас? Схватки не произошло бы, – сказал он.
– Почему, почему… – резко ответила девушка, вставая.
При свете спички Дон нашел выключатель и зажег свет.
– Я не могла вам ответить, так как не поняла, что это вы. Спасибо, что пришли, хотя чуть мне позвоночник не сломали, – усмехнулась она.
Промолчав, Дон приоткрыл дверь и прислушался. Шум их борьбы никого не привлек из соседей.
– Что здесь произошло? – с улыбкой спросил он.
Девушка собралась ответить, отведя взгляд, но вдруг побледнела. Ее рот открылся для крика… Гарри проследил за ее взглядом и увидел руку, видневшуюся из-за двери соседней комнаты.
– Кто это? – спросил он.
– Тут была борьба, – ответила Делла.
– Оставайтесь на месте, – приказал ей Дон и направился к руке. На пороге спальни, выбросив руку в комнату, где они находились, лежал приземистый мужчина с исказившимся белым лицом. В груди у него торчала рукоятка складного ножа. Он был мертв.
– Это тот, который меня допрашивал, – сказала Делла. – Его закололи такие же, как и он.
Делла прижала кулак ко рту, чтобы не закричать.
– Тучи сгущаются из-за этой таинственной Карины.
Дон подошел к девушке и усадил ее в кресло.
– Вы будете делать то, что я скажу, понимаете?
Девушка согласно кивнула головой, не отнимая кулак от рта.
Вернувшись к трупу, он пощупал его рукой, тело было холодным. Дон перевернул его на спину и заметил лежащий рядом пистолет 35-калибра. Он осмотрел находку и прочел выгравированную на рукоятке надпись: «От Эрнста – Хуберу. Готт мит унс». Внимательно прочел еще раз и его сердце вдруг забилось быстрей. Он вспомнил, что где-то видел такую надпись. Если слова «От Эрнста – Хуберу» были написаны по-английски, то фраза «Готт мит унс» времен гитлеризма, была написана по-немецки, готическим шрифтом.
Дон незаметно опустил пистолет в карман. Он отступил на несколько шагов назад и осмотрел пол. Он нагнулся и увидел золотую запонку с крохотным бриллиантом, которую он тоже спрятал, оглянувшись на застывшую от ужаса девушку.
– Сколько вы еще собираетесь бездействовать? – дрожащим голосом спросила она. – Нужно скорее вызывать полицию.
Детектив подошел к двери, закрыл ее на замок и продолжал свой осмотр. Потом он вернулся к Делле.
– Неужели вы не были свидетелем этого убийства, – сказал он.
Она отшатнулась, как бы проснувшись.
– Что?!.. Да я только что перед вами вошла.
– Вы же не будете возражать, что когда я вошел, вы уже были здесь в темноте, и затеяли со мной борьбу.
– Нет свидетелем я не могу быть, мистер частный детектив – крикнула Делла.
– Если вы, наконец, не расскажете мне все как было, я буду полагать, что вы просто не хотите быть свидетелем этого убийства, – Дон строго посмотрел на нее. – Вы же говорили с Кариной, а не я. Эта загадочная и таинственная женщина… Ею может сильно заинтересоваться полиция. Итак, вы говорили со мной по телефону, продолжайте, что дальше произошло здесь.
– Нужно немедленно позвонить в полицию, я расскажу ей и вам заодно, – крикнула девушка, взяв трубку телефона.
– Этого не следует делать сейчас, мисс! – спокойно нажал на рычаги телефона Гарри.
– То, что я вам расскажу, ничего не изменит, – наконец сказала Делла. – Надо вызывать полицию. Но если вы хотите, слушайте. Когда я начала вам обрисовывать портрет этой, будь она неладна, Карины, вдруг чья-то мужская рука легла на телефон. Я оглянулась, передо мной стоял вот этот, – кивнула она в сторону убитого. Я остолбенела, лишилась дара речи, затем закричала, кто он такой, как вошел в квартиру… – Делла уселась в кресло, но встала, достала из бара бутылку виски и два стакана. Разлила в стаканы, кивнула: – Надо выпить, чтобы успокоиться…
Гарри кивнул, взял стакан, отпил и вопросительно взглянул на девушку.
Та тоже отпила виски и продолжила.
– Он спокойно, этот… – вновь кивнула она на убитого, – приказал мне сесть в кресло, успокоиться и не кричать, так как дверь заперта и меня никто не услышит. И начал задавать вопросы. Кому я говорила о Карине, кто ехал со мной в машине, когда я оторвалась от преследования, кому я говорила о портрете Карины…
Девушка сделала еще глоток виски, Дон последовал ее примеру, терпеливо ожидая продолжения рассказа Деллы.
– Я категорически отказалась отвечать на его вопросы и потребовала, чтобы он убирался прочь, пока я не вызвала полицию. В ответ он усмехнулся и повторил настойчиво свои вопросы. И так было несколько раз пока он не начал мне угрожать, что сейчас он, мол, сделает со мной такое, что я, если останусь живой, запомню это на всю свою жизнь… Для начала он меня больно ударил по лицу, я закричала… И в этот момент погас вдруг свет, комната погрузилась в темноту и я услышала шум борьбы, падение на пол тел… Я выскочила на балкон и спряталась среди кустов моего маленького сада. Потом я услышала выстрелы, после которых наступила тишина. Я, не долго думая, бросила один за другим с балкона цветочные горшки, чтобы привлечь внимание к моей квартире. Свет фонарика вдруг осветил мой цветник, но к счастью, тот, кто светил, меня не обнаружил, а только сказал:
– «Она выскочила на улицу, – доннер веттер!..» Это немецкое ругательство, как я понимаю? – спросила девушка.
– Да, немецкое… – допил свои виски Дон.
– Поняв, что в квартире никого, я осторожно вышла из своего укрытия в темноту и тут вы… – поставила свой уже пустой стакан девушка.
– Вот теперь можно звонить в полицию, Делла Стрит, – встал Дон. – Но ей о Карине ни слова. Сказать надо следующее: ворвались к вам, среди них завязалась перестрелка, вы на балконе, бросили два цветочных горшка, грабители убежали, оставив убитого… Обо мне ни слова, Делла, если не хотите усложнить дело связанное с Кариной. Звоните, я ретируюсь… Вы поняли меня, Делла Стрит?
– Да, но я вовсе не желаю находиться здесь с трупом, – с мольбой в голосе произнесла девушка. – Мне жутко, хотя я и не новичок в подобных переделках.
– Хорошо, звоните при мне, а потом выйдем и вы будете поджидать полицейских на улице.
Они вышли вдвоем только на лестничную площадку, с которой Дон, чтобы его не увидели соседи Деллы, ушел из дома тем же путем, каким и пришел сюда. Девушка же спустилась по лестнице к выходу на улицу, чтобы встретить полицейских.
Был уже поздний вечер. Небо усеялось звездами. Полная луна ясно освещала в ночном городе дома и улицы, было видно, как днем.