Ольвин посмотрел на меня. Я молчал, боясь опять взболтнуть лишнего и получить новую порцию трудностей.

- Кве?нту элта?ра ойн - тихо сказал Ольвин.

- Что? - спросил я.

- Это заклинание, с помощью которого, можно заставить воспламениться то, что легко горит, начни с пуха или бумаги, если получится, попробуй на дереве. Помни заклинание это всего лишь набор звуков, который настраивает твое сознание на нужный лад. Направь внимание на предмет, и повторяя заклинание наблюдай. Как только найдешь состояние, которое заставило воспламениться предмет, запомни его и используй для второй попытки и для третей и для всех последующих. Как только это войдет в привычку "Квенту элтара ойн" станет ключом, который в нужный момент будет отпирать дверцу, за которой прячется огонь.

- Кве?нту элта?ра ойн - повторил я.

- Только будь осторожен и не начни во сне бормотать это заклинание. Делай перерывы в течении дня - предупредил меня Ольвин. - В годы моего обучения, в общей спальне сгорели две подушки и одно одеяло.

Ольвин улыбнулся, видимо вспоминая минувшие дни, и закрыл глаза, а вот у меня началось беспокойное время. Полночи я не мог уснуть, боясь, что засевшее в голове, за день безуспешных попыток заклинание сработает, и начнется пожар. Вторую половину, когда наконец-то удалось заснуть, начали сниться сны про то, что корабль горит и из-за этого я постоянно просыпался.

Ничего не получилось и на следующий день и через день тоже. Днем, я немного читал и писал на кеммерском, несколько часов тратил на упражнения с мечом, иногда Штурман, и первый помощник капитана Вейнл составляли мне компанию, и моя тренировка оканчивалась тренировочным поединком. Ветер немного поутих и время пути увеличилось. До Сихавена мы не добрались. Когда до порта оставался один день "Быстроходный" зашел в пустынную бухту, чтобы пополнить запасы пресной воды. Ветер мог совсем стихнуть, и капитан решил перестраховаться. Ольвин, Штурман и я сошли на берег вместе с матросами, отправленными к источнику, скрытому за каменистыми скалами. Перед тем как покинуть корабль я условился с Гримом встретиться в Бэдроке. Для встречи Грим предложил трактир под названием "Полная чаша".

Шли весь день без остановки. Местность была не самой подходящей для пешего перехода. Кругом сплошная равнина, постоянно дул сильный, холодный ветер. Местами до сих пор лежал снег и ни одного деревца. Ночевали в овраге. Костер развести было не из чего, но Ольвин соорудил неподвижный, бездымный огонь. Удалось согреться и поспать.

Плавание, длившееся в общей сумме больше месяца, сказалось на всех троих. Но на Ольвине в меньшей степени. Идти на второй день было мучительно тяжело. Я и Штурман прихрамывали и волочили ноги всю дорогу. Походка Ольвина выровнялась уже через полчаса, после того как мы двинулись в путь. Болели не только ноги, но и все тело, отвыкшее от долгой ходьбы. После полудня Ольвин привел нас к небольшой, грязной деревеньке с низенькими домами и не очень приветливыми, чумазыми жителями. Когда жители узнали, что у Ольвина есть деньги, они подобрели и у них нашлись припасы и три еле живых лошади. После долой зимы трава здесь только-только начала тянуться к солнцу, и подножного корма было мало, поэтому кормить проданных нам голодных лошадей, пришлось за свой счет.

До Бэдрока, благодаря чутью Штурмана и всеведущему взгляду Ольвина добрались без проблем. Чем дальше мы забирались на юг, тем теплее становилось. Ветер здесь был приятнее и разы теплее. Ближе к Бэдроку снег пропал, зазеленела трава. Через неделю, проведенную в седле, я снова услышал шум большого города, но я не видел перед собой ни его домов, ни суетящихся жителей. Все тело болело от непривычных нагрузок, а в голове была только одна мысль: - "Кве?нту элта?ра ойн", за которой я пытался скрыть мысли о храме сестер.

- Здесь мы ненадолго задержимся - сказал Ольвин, когда мы разместились в одной из комнат трактира "Полная чаша", по словам Ольвина единственного приличного места в городе. - У меня есть кое-какие дела. Это займет четыре-пять дней.

У Штурмана тоже нашлись дела, и я очень удачно остался предоставленным самому себе. На следующий день за завтраком меня нашел Грим. Ольвин оставил мне немного серебра, на него я купил в дорогу соленой рыбы, сыра, хлеба и вина для нас с Гримом, после чего мы отправились к храму сестер.

Дорога к храму тянулась через лес. Деревья в нем уже начали покрываться зеленью. Чистый воздух, отсутствие шума и то обстоятельство, что теперь не надо прятать мысли от Ольвина и Штурмана подняли мне настроение. Теперь мысли устремились к Валери и пока еще маленькому комочку у нее в животе. Два дня Грим развлекал меня рассказами из воровской жизни, о том, как ему все это надоело, при этом, он не упустил возможности украсть цыпленка в деревне, где мы останавливались на ночлег. Я был против таких поступков, но поджаренного на костре цыпленка ел с удовольствием. К концу второго дня, в сумерках, мы подошли к первому храму сестер.

Квадратные колонны, высотой около пяти метров поддерживали треугольную каменную крышу. Деревья росли почти вплотную к стенам. Основание храма покрывал темно-зеленый мох, а верхнюю часть стен и крышу облюбовал плющ. Плющ, как и деревья, только начал покрываться листьями. К массивной деревянной двери вели широкие каменные ступени. Чистые, без единой травинки, упавшего листочка или пыли. Несмотря на то, что лес подступил к стенам вплотную, храм не казался заброшенным или неухоженным, здание гармонично сливалось с окружающей его природой.

- Да-а - протянул Грим. - В таком месте не грех и помолится. Раньше он мне казался совсем другим.

Грим зашагал по ступеням к двери на одной створке, которой было вырезана звезда, опоясанная языками пламени. Судя по названию храма это была Найдэ. На второй створке - спутник Квемера Ирис. Грим поднялся по ступеням и толкнул незапертую дверь.

- Двери всегда открыты - улыбнулся Грим. - Дикие звери обходят это место стороной, а тех, кто пытался осквернить или обокрасть храм сестры жестоко покарали, по крайней мере, так говорят. Люди в это верят, и я с недавнего времени тоже...

Мы вошли внутрь, и попали в большой, пустой зал. Внутри было темно и прохладно. Но не холодно и темно настолько, чтобы можно было видеть, куда ставишь свои ноги. Впереди у широкой арки в двух чашах, стоявших на высоких тумбах, горел огонь. На потолке играли тени от языков пламени.

- Что привело вас в храм великих сестер? - раздался голос справа.

Глаза привыкли к темноте, и я смог разглядеть невысокого, сухого старика. Короткие седые волосы, кривой нос, который судя по всему, не раз ломали, шрамы на лбу слева и на выбритых скулах с обеих сторон. Было похоже, что жизнь старик прожил бурную. Цепкий, строгий взгляд немного задержался на мне и тут же перекинулся на Грима.

- Я знал, что рано или поздно ты вернешься... - сказал старик.

- Не знаю, надолго ли - улыбнувшись, сказал Грим. - Это Максим, он очень хотел попасть в храм сестер. Правда для чего ему это, он мне так и не сказал.

- Я еще сам не знаю для чего - честно признался я. - Я могу здесь осмотреться?

- Конечно - ответил старик. - Двери открыты для всех. Мое имя Сэнем, я слежу за этим храмом. Если тебе хотелось бы больше узнать о сестрах ты можешь задавать мне вопросы. Прошу.

Сэнем вытянул руку, приглашая меня пройти. Не спеша я пошел к арке. Прошел мимо огненных чаш и оказался в просторном зале. Здесь под потолком были небольшие окошки. Остатки вечернего света еще проникали через них, и это было все освещение. Второй зал был таким же пустым, как и предыдущий, только метрах в двадцати от входа стояли две огромные статуи. Я подошел к статуям. Слева под облегающим стройную фигуру балахоном, с капюшоном, полностью закрывающим голову и лицо, угадывалась Ирис. Справа в длинном, обтягивающем пышные формы платье, стояла улыбающаяся Найдэ, такая же, какой я видел ее в доме Норда. Статуи стояли на квадратных, полутораметровых постаментах, и смотрели на меня почти из-под потолка.