Неожиданно для всех Цезарь повел войска из страны восставших эдуев не на юг, в сторону Италии, а на север к бел-гам. Он не мог оставить на верную гибель находившиеся там четыре легиона под командованием Лабиена. Риск был велик, но Цезарь не видел другого выхода: оставить своих людей без помощи означало навсегда лишиться их доверия. Рухнули бы надежды Цезаря на достижение при помощи армии высшей власти. Он предпочитал погибнуть, чем отказаться от своих замыслов.
Окруженные со всех сторон врагами, без продовольствия, усталые, упорно пробивались легионы Цезаря на север. На их счастье, Лабиен разбил врага и собрал богатую дань с северных племен. Когда римляне, наконец, соединились, голодавшие войска Цезаря получили продовольствие и возможность отдохнуть.
Однако долго отдыхать было нельзя. Галлы лихорадочно готовились к решающей битве. Все восставшие племена прислали своих представителей в столицу эдуев город Бибракте: здесь был составлен план войны и установлено, сколько воинов выставит каждое племя. Верцингеториг, избранный командующим всего галльского ополчения, обучал своих воинов строить и укреплять лагерь, рыть траншеи, совершать переходы и маневрировать. Он понял причины успехов римлян и внушал свободолюбивым, но диким галлам, что назначение воина состоит не только в том, чтобы сражаться: надо уметь ежедневным упорным трудом подготавливать победу. Обучение разноплеменного войска еще только начиналось, а галлы, воодушевленные победой при Герговии, требовали, чтобы Верцингеториг преградил путь Цезарю и уничтожил его легионы.
Галльский вождь приказал построить возле города Алезии лагерь, расположенный недалеко от скрещения дорог, по которым Цезарь мог возвращаться с Севера в Нарбонскую Галлию. Сюда Верцингеториг собрал большие запасы продовольствия, 15 тыс. всадников и часть пехоты.
Когда полные уныния отступавшие из Галлии римские войска поравнялись с Алезией, они были атакованы вражеской конницей. Внезапность атаки не привела римлян в замешательство. Первый натиск был отбит незадолго перед этим набранной Цезарем конницей, о существовании которой галлы не подозревали. Отбросив врага, легионеры сомкнутыми колоннами преследовали отступавших и уничтожили больше 3 тыс. человек. Противник отступил к Алезии, где у стен города находился его укрепленный лагерь. Римляне получили, наконец, возможность вернуться на родину-. Но Цезарь не был бы Цезарем, если бы не попытался использовать неожиданно открывшиеся перед ним благоприятные перспективы. Римские войска повернули на север и подошли к Алезии.
Расположенный на вершине высокого холма, омывавшегося двумя реками, галльский лагерь казался неприступным. Только длительная осада могла бы сломить галлов. Цезарь заставлял солдат работать по 16 часов в сутки, и вскоре город был опоясан линией валов, отрезавших осажденных от внешнего мира. Незадолго до этого Верцингеториг приказал своим всадникам покинуть город: для защиты лагеря конница была не нужна, а продукты питания необходимо было экономить. Всадники, разъехавшись по всей Галлии, вскоре собрали большую армию добровольцев, которые и поспешили на выручку Верцингеторига.
Приближение вражеской армии, в несколько раз превосходившей осажденную в Алезии, ставило римлян в затруднительное положение. Цезарь хорошо понимал, что для того, чтобы не выпустить Верцингеторига, ему придется сражаться на два фронта. Теперь надо срочно строить оборонительную линию, за которой можно было укрыться от приближающегося ополчения врага. Галлы могли сосредоточить все силы на одном каком-либо участке, в то время как римлянам придется держать оборону и на внешней, и на внутренней линиях укреплений. Недостаток в воинах следовало возместить превосходством техники. Три широких рва, промежуток между которыми не превышал 100 метров, следовали один за другим. За рвами высился вал, укрепленный частоколом, за которым могли укрыться оборонявшие крепость стрелки. Через каждые 25 метров на валу были построены многоэтажные башни с расположенными там метательными орудиями для перекрестного обстрела. Перед рвами в землю были вкопаны стволы деревьев, сучья которых переплетались между собой, образуя густую колючую сеть. Пять рядов таких заграждений шли вплотную один за другим. В поле перед ними были вырыты прикрытые землей ямы-ловушки, на дне которых торчали кверху острые колья и крючья.
Строительство мощной линии обороны потребовало шести недель напряженного труда, но когда галльское ополчение, наконец, подошло к Алезии, римляне легко отразили два первых приступа. Третий приступ едва не окончился взятием римского лагеря, но римская конница, зайдя в тыл галлам, неожиданно напала на них. После ожесточенной схватки галлы обратились в бегство. Конница преследовала и уничтожала беглецов. После этой неудачи галлы потеряли всякую надежду на победу. Галльское ополчение разошлось по домам, а вскоре сдался и Верцингеториг. Цезарь не пощадил вождя галлов: почти шесть лет его держали в тюрьме, чтобы провести в триумфальном шествии на потеху римской толпе, а затем казнить.
После падения Алезии борьба в Галлии продолжалась еще около года. Жестоко расправляясь с восставшими, привлекая на свою сторону знать, Цезарь сумел, наконец, усмирить страну. За 8 лет он взял штурмом более 800 городов, покорил 300 племен. Против римлян боролось три миллиона человек, из которых, как утверждал Цезарь, один миллион он уничтожил, а другой взял в плен. Только после взятия Алезии каждый римский воин получил в награду по одному рабу. Галлов обязали вносить в римскую казну ежегодную подать в 40 млн. сестерциев. В страну были выведены колонии римских граждан: заброшенную во время войны землю по дешевке скупали римские рабовладельцы. Приток денег из Италии способствовал быстрому восстановлению хозяйства. Галлия была втянута в экономическую жизнь Римского государства. Быстро менялись культура и язык галлов, находившихся под римским влиянием. Новые связи прочнее, чем размещенные в стране гарнизоны, приковали Галлию к Риму. Успех в Галлии вызвал беспокойство Помпея. Раньше он относился к Цезарю с пренебрежением, считая, что нетрудно в любой момент уничтожить человека, который целиком обязан ему своим возвышением. Однако после своих завоеваний Цезарь сравнялся с Помпеем в силе и славе, превзойдя его богатством, составленным из военной добычи. Это давало ему огромные преимущества в тяжелые годы полного упадка нравов, когда в Риме люди, добивавшиеся должности, выставляли на площадях столики с деньгами для подкупа избирателей, а подкупленный народ приходил на собрания, чтобы с оружием в руках бороться за тех, кто дал деньги. Государство уподобилось кораблю, потерявшему управление, и многие открыто говорили, что наступило время заменить республику монархией. Знатные считали наиболее подходящим правителем Помпея, еще при Сулле стоявшего на стороне нобилей и никогда, подобно Цезарю, не заигрывавшего с беднотой. "Если уж,-говорили они,- суждено больному государству принять это горькое лекарство, то лучше получить его из рук более приятного врача. Помпеи будет все-таки мягче Цезаря". По предложению аристократа Катона сенат передал Помпею власть обоих консулов и продлил ему проконсульство в Африке и в Испании, позволив управлять этими странами, оставаясь в Риме. Тогда Цезарь также потребовал, чтобы продлили его проконсульство в Галлии. Сенат, вставший на сторону Помпея, отказал Цезарю. Узнав об этом, один из командиров галльской армии сказал, ударив по рукоятке меча: "Вот, что продлит проконсульство Цезаря". Вслед за этим сенат решил изгнать из своей среды сторонников Цезаря – Антония и Куриона, которые, опасаясь за свою жизнь, вынуждены были бежать из Рима в одежде рабов.
Когда римские воины увидели двух почитаемых политических деятелей, ставших жертвой беззакония, они были возмущены. Если сенат так обошелся с людьми, занимавшими высшие должности в государстве, то как могли простые воины рассчитывать на обещанные им пенсии и вознаграждения. Цезарю теперь было нетрудно разжечь своих солдат и повести их против сената.