— Но даже так я проживу гораздо дольше.

Очень жаль было подрезать ей крылья, но я всегда была за жестокую правду.

— И даже в этом я не уверенна. Видишь ли, у нас с твоим боссом большие счеты. И я твердо уверенна, что ему не место на моей планете.

— Юля! Ты готова рисковать и моей жизнью!?

— Ты моей уже рискнула, когда прибежала за помощью не к милиционерам или санитарам. — Теперь я не собиралась миндальничать. — И то, что я до сих пор без клыков — вовсе не твоя заслуга. По справедливости — теперь моя очередь.

— Так это, потому что Андрэ не обратил тебя?! Так попроси его?

Мечислав согнулся вдвое. Смех прямо-таки вырвался из него безудержной волной.

— Да, попроси его, кудряшка. И возможно…

Дюшка тоже не отставал от него. Кажется, у него от смеха даже слезы выступили. Я бы и сама не удержалась, не будь я так зла.

— Посмейтесь еще! — огрызнулась я. — Катя, так получилось, что клыки мне не нужны, ни в каком виде. Хватит того, что я испытываю определенные чувства к пяти вампирам!

— Я тебя не понимаю, — протянула подруга. — Быть вампиром — это так… романтично.

Этого слова мне хватило с лихвой. Я поднялась с колен. Даниэль последовал моему примеру.

— Юля, а какие чувства и к кому ты испытываешь? Что за пять вампиров?

— Самые сильные — к тебя. Но об этом — дома. Вадим, Борис, Мечислав — друзья. Дюшка — тварь и сволочь. Ненавижу. Вот тебе и пять вампиров.

— Понятно. Пойдем? Наше место в свите. Мечислав и так был более чем великодушен.

Я кивнула и еще раз обратилась к Кате.

— Катя, я не стану вправлять тебе мозги. Это не мое призвание. Я полагаю, что через несколько лет, или десятков лет, ты поймешь, в какую ловушку загнала себя, позволив Андрэ сделать себя ходячим трупом.

— Кудряшка! — возмутился Мечислав.

Я не обратила на него внимания. Даниэль помог мне подняться с пола и теперь я стояла прямо над подругой.

— Учти, у тебя было все для счастья. Дом, семья, друзья, профессия. Теперь ты никто и звать тебя никак. Даже если ты получишь образование заочно — кто возьмет на работу вампира!? Хотя и это не так важно! Ты будешь тосковать по обычной жизни. Будешь мечтать о детях, доме, человеческом тепле — и пить кровь. Убивать, вместо того, чтобы жить своей жизнью, и трахаться со всеми подряд вместо любви. Это далеко не самое лучшее существование, потому что Андрэ, хоть и козел последний, но в одном он прав.

— В чем же? — полюбопытствовал вампир.

Я развернулась и ткнула пальцем в одного из вампиров рядом с его троном. Совсем молоденький на вид, лет двадцати, с ярко-рыжими волосами и карими глазами. На бледной коже не было ни одной веснушки. Еще бы, вампиры ведь не загорают! Но я видела не только его лицо. Сейчас я смотрела еще и вглубь. И прекрасно помнила ауру силы этого рыжего вампира.

— Ему не больше ста лет, так?

— Вы угадали, Юля.

— Я увидела. Но у него уже сейчас мощная аура. Он станет сильным. А вот Кате такой никогда не стать. Даже если она выпьет кровь из всех людей на планете.

Даниэль медленно, но верно отводил меня поближе к нашей пятерке. Дюшка смотрел на меня квадратными глазами.

— Вы можете чувствовать такие вещи, Юля? — Дюшка явно был удивлен.

— Не знаю, — на меня вдруг навалилась усталость и опустошенность. — Наверное, могу. Я вообще быстро учусь, особенно если от экзамена зависит моя жизнь. — И я повернулась к Мечиславу. — Я должна принести свои извинения за свою утреннюю вспышку. Вы были полностью правы. Я ошибалась. Этого достаточно или стоит сказать что-то еще?

— Этого достаточно, — успокоил меня Мечислав. И посмотрел на Дюшку. — Я полагаю, что мы можем перейти к нашему небольшому делу?

— Пора, — согласился Дюшка. — Иди ко мне, Анна.

Катя посмотрела на него удивленными глазами, но все-таки поднялась с пола и подошла. Дюшка небрежным жестом обнял ее за талию.

— Отсюда тебе будет лучше видно.

— Спасибо, — протянула она.

— Урок первый, — заметил Дюшка. — Обращаясь к Креатору надо говорить — господин.

Катя захлопала ресницами, но кивнула.

— Спасибо…, господин.

Дюшка довольно оскалился. Я покривилась.

Даниэль подвел меня к Мечиславу а сам пожал мне руку и отошел чуть в сторону и назад. Я поняла, что теперь не надо ломать спектакль. Короля играет свита.

Мечислав вдруг привлек меня к себе, обняв за талию. Стоило бы вырваться и объяснить ему, что я пред-почитаю Даниэля, но я этого не сделала. Не хотелось портить такую сцену. И потом, мне просто хотелось досадить подруге. Я была зла на нее. Я тут рву жилы, договариваюсь с вампирами ради ее спасения, рис-кую жизнью, а она в наглую заявляет, что довольна и счастлива своей клыкастой долей! Хотя бы в мелочи, но мне очень хотелось ее уесть. Тем более, что Мечислав, в отличие от Дюшки, выглядел очень уместно и просто великолепно в данном интерьере. Я представила, как мы смотримся вместе, и решила, что Катя будет завидовать. И не ошиблась. Подруга бросила на меня злобный взгляд, но рот открыть не решилась. Я послала ей очаровательную улыбку. М-да, будь у нее клыки хоть в четыре ряда, все равно это та же самая Катька. И вампирство ее не изменило. Или это только пока?

— Кто выступает с вашей стороны? — осведомился Дюшка.

— Борис. А с вашей?

— Фродо.

— Фродо!? — шепотом переспросила я.

Мечислав весело фыркнул.

— Я знаком с этим… Фродо. И еще сто семьдесят лет назад его звали Федькой.

Я хихикнула. Меняется время, меняются имена.

— А с чего он так?

— А это он лично познакомился с Толкниеном.

— Что, правда!?

— Ага. Лично я считаю, что тот списал с него Гнилоуста.

Я присмотрелась к вампиру и зафыркала еще сильнее. Действительно — точная копия, как его автор и описывал. Если бы вампир сейчас проблеял «Прелесть, о моя Прелесть» — сходство стало бы абсолютным.

— А вы лично не были знакомы с Толкниеном?

— Нет, кудряшка. Я тогда был в других местах.

— Кстати! А Мечислав — это ваше настоящее имя?

— Разумеется, нет, — пожал плечами вампир. — Это прозвище мне дали, когда я нарезал из одного оборотня мясной салат. Вы просто не видели, как я сражаюсь.

— Я уже пожалела. Но надеюсь никогда этого не увидеть, — честно призналась я.

— Я тоже надеюсь, что вы не увидите меня в бою.

Пока мы шептались, двое вампиров повторяли знакомую мне процедуру — огораживали круг.

Осиновые колья, руки в перчатках…

— А как на вас действует осина? — спросила я у Мечислава.

— Она нас парализует и разъедает нашу плоть. Сами мы удалить ее не в силах, но залечить полученные от нее повреждения — можем. И очень легко. Это не крест или святая вода.

— А что — крест?

— Он горит. И вампир будет гореть вместе с ним.

— А святая вода вас убивает?

— Растворяет и мы рассыпаемся в пыль.

— А Дюшку мне убить не удалось?

— Это его свойство. Гипноз и устойчивость к святой воде. Давным-давно он был монахом. Вот с тех пор и осталось.

Представила себе элегантного, красивого и утонченного Дюшку в монастыре — и чуть не подавилась слюной. Мечислав вежливо похлопал меня по спине.

— Лучше, кудряшка?

— Шутите? Насчет монастыря?

— Ничуть. Я только подозреваю, что там были больше заняты собой, а не Богом.

— А, ну в этом ничего удивительного. Бог хоть и есть, но слугам его очень хочется есть.

— А манка небесная последний раз при Моисее падала?

— Читаете мои мысли, Мечислав?

— Нет. Просто это логично.

Я кивнула и поудобнее облокотилась на вампира. Если уж он решил меня обнимать, пусть и мне будут какие-нибудь удобства.

— Как ты себя чувствуешь, кудряшка? Не тошнит, голова не кружится? Я совсем забыл спросить.

— Хорошо, — отозвалась я. — И уж точно не беременна. А что?

— Ты потратила много Силы. Как у тебя дела обстоят сейчас?

Я прислушалась к себе. Дале обстояли… неплохо.

— После того выброса, сила постепенно набирается, и я даже чувствую ее, но вряд ли смогу вы-пустить наружу.