Боевые сканеры уничтожителей странно трещали. Цель движется слишком быстро. Не дожидаясь пока корабли перейдут в защитный режим, Ассир выстрелил.

Черная молния сорвалась с дула, Ассир видел, как расширились от удивления рачьи глаза пилота. Прогрохотал взрыв, звук больно резанул по ушам, первый корабль зарылся носом в песок, развороченное брюхо, зачерпнуло твердь, словно ладонь великана, со страшным грохотом целый бархан влетел в воздух. Второй истребитель успел зайти на атаку, даже цель захватил, на рукаве у Ассира предупредительно вспыхнул зеленый огонек, в затылке легонько кольнуло, еще мгновение и выстрелит…

Но разряд аннигилятора уже летел точно в кабину. Фюзеляж со страшным треском лопнул как пузырь, мощный взрыв разбросал пылающие головешки по ржавым спинам барханов. И только третий, понял гад, какая ждет участь, включил барьер и резко взлетел ввысь.

Ассир ликовал, на лице играла зловещая ухмылка, пальцы уверенно сжимали рукоять "Кварка". Хвост третьего корабля лежал на прицеле. Такого Ассир не ожидал, руку против воли повело в сторону. Левый глаз задергался, будто веки тянули за ниточки, в мозгу стрельнуло, во рту стало солоно от крови. Перетрудил, началась фасцикуляция, он побледнел, по спине пробежал противный холодок, только не это, лучше сразу паралич.

Ассира передернуло, тело затряслось, будто ухватил за шиворот громадной рукой метаморф, и тормошит что есть сил. Мышцы сжимались и разжимались против воли, пораженный мозг посылал сигналы и аннигиляторам. "Кварки" выстрелили всего два раза, Ассир видел, как бархан разлетелся салютом горящих песчинок, рука продолжала жать курок, но индикатор вспыхнул алым, сработала встроенная защита.

Ассир распластался на земле, как рыба, брошенная на берег, разинутым ртом силился втянуть хоть глоток воздуха, судорога связала все жилы, мышцы сбились в комки. Если антарианец выстрелит, то не спасет и защитный барьер, плазма поджарит заживо.

Уничтожитель кружился, как стервятник, в темно-лиловом небе, осторожно сканером прошелся по телу на песке, протяжно загудел излучатель. Говорят, не так страшна смерть, как ее ожидание, но еще хуже, когда успех оборачивается удачей. Верить в счастливый случай — удел слабых, мастера всегда полагаются только на труд. И вот осечка… Ассир хрипел, из уголков рта наружу полезла пузырящаяся пена, он продолжал бороться с приступом, силился поднять руку, но тело казалось каменным, не слушалось, боль пронзала каждый нерв.

Если бы враг знал как все хреново, тут же прибил бы, а так, боится снимать поле, думает, что он, Ассир, блефует.

Антарианец нарезал еще пару кругов, Ассир провожал его злобным взглядом, индикатор на рукаве брони жалобно стрекотал, но он и так знал, цель захвачена. Яркий ореол света вокруг корабля угас, по блестящей обшивке гастата побежали алые сполохи, генератор защитного поля отключился.

Ассиру хватило и доли секунды. Рука взметнулась, индикатор на оружии мигал желтым. Если бы метаморфы умели пугаться — то сейчас самое время. Аннигилятор метнул черный сгусток всего на мгновение раньше ускорителя частиц. Прогрохотал взрыв. Тяжелая пушка корабля разлетелась тысячей пылающих осколков, грави-платформа накренилась, будто села на мель, из трещин наружу полезли хвосты синего пламени. Ассир хрипло расхохотался. Уничтожитель пытался развернуться, вертелся на одном двигателе как придавленный жук.

В небе полыхнуло, казалось, прямо перед глазами вспыхнула сверхновая, первый взрыв оторвал хвостовую часть корабля, раскаленные ошметки градом посыпались на землю, второй расколол фюзеляж, груда горящего металла с ревом падала на Ассира. Сил не хватало даже чтоб подняться, мышцы, будто из железа, тело лежало бревном.

До смертельного столкновения оставалось две или три секунды, зрачки Ассира то сужались до точки, то расплывались по всей радужке, тело била дрожь.

Сердце учащено забилось о ребра, лицо раскалилось от усилия, так и дышало жаром, губы сомкнулись в узкую полоску: Нет, нет! Только не сейчас!

Конечности вздрагивали, как смертельно раненый зверь, хотя силы в них как в двух живых. Все нервы! Время текло как загусшая кровь. Пылающий уничтожитель плавно оседал на землю. Изуродованная хвостовая часть первой коснулась земли, песок волнами побежал во все стороны, следом за ними снопы огненных брызг.

Черная пылающая масса застлала небо, Ассир немигающим взглядом впился в ехидные красные жаринки, они подмигивают, будто насмехаются над калекой. Еще одно мгновение и огонь лизнет горячим языками, их жар он ощущал даже через барьер.

Судорога ухватила за жилы, потянула с силой, правая нога испугано дернулась, как зверек угодивший в петлю. Мышцы будто проткнуло холодным ножом, тело выгнулось дугой, но кровь схлынула. Ассир ощущал, что мускулы вновь мягкие, может шевелить ногой, но времени на спасение нет, пылающая груда нависла перед лицом.

Трепет пробежал по телу Ассира, ноги отчаянно ударили по земле. Он ощутил, как отрывается от земли, под ладонями бежат горячие струи воздуха, не успел и глазом моргнуть, с силой потянуло вниз, перед глазами колыхнулось злое лиловое небо и разинутая пасть расщелины. Сверху страшно заскрежетало, корпус гастата вонзился в землю, пылающие куски металла летели вдогонку за Асиром, один угодил в грудь, но лишь шлепнул по барьеру и отскочил в сторону.

Встречные потоки воздуха старались раздуть ноздри и щеки, но натыкались на защитный купол и скользили дальше, раздосадованные и злые. Ассир не спешил ликовать, не корабль раздавит, так об землю разобьется. Вот радость!

Внизу раскинулась черная как ночь бездна, взгляд лейтенанта скользнул по склону расщелины, там внизу между двух громадных валунов, застрял подбитый "Птолемей". Корабль напоминал израненного путника, что завис между небом и землей. Из обожженного, развороченного борта наружу торчали кабеля и части оборудования, будто самые натуральные внутренности. Ассир мигом, прикинул расстояние до моноблока и среднюю скорость падения. Выход один: уцепиться за правый борт, и тогда, если повезет, трос забросит на валун.

Задача не из легких, но они сюда летели не мух ловить, и не басни метаморфам рассказывать!

Ассир выставил руку вперед, внутри перчатки зажужжало, серебристый клюв выскочил из отверстия в наруче, стрелой полетел к "Птолемею", следом за ним тянулась тонкая стальная паутинка. Острые края кошки вонзились в крыло, Ассир мигом остановил катушку, его с силой тряхнуло, трос заскрипел от натуги.

Бездна уже не тянула вниз, правда дернуло так, что рука едва не вырвалась из сустава. И плечевые имплантаты не помогли, Ассир стиснул зубы, боль стеганула по руке, трос натянулся до предела, мир перед глазами завертелся, тело взмыло вверх: То что надо!

Он радостно улыбнулся, взглядом уже искал где сможет зацепится, с левой стороны как раз торчит часть обшивки, за нее ухватится… Тело повело в сторону, трос зацепился за торчащие кабеля и Ассира понесло прямо на широкую монолитную скалу.

В груди шваркнуло, наружу вырвался хриплый стон, от удара перед глазами потемнело, ведь как на зло барьер отключен, через него то тросом не выстрелишь! Так бы и завис над пропастью, как червь на крючке, но пальцами правой зацепиться за край камня. Хват у лейтенанта стальной, но и камень гладкий как лед! Заскрипел песок под пальцами: Не за что ухватится, — тело поползло вниз.

— Дерьмо! — вырвалось у Ассира в сердцах, между бровями проступила глубокая складка, — всего на дюйм промазал! Черт.

Камень скрипел под прочными перчатками, за пальцами тянулись мелкие борозды, но Ассир чувствовал, не удержится, слишком тяжелый для одной руки. Пальцы бессильно разжались, Ассир с ужасом понял, что падает вниз, в животе охладело, а на душе — досадно, ведь почти достал… Трос радостно блеснул в красном свете солнца, Асир поднял голову, отсюда снизу он казался пауком, те любят перелетать на паутинках с дерева на дерево. В детстве они так и называли альпинистов — пауками.