— Спасибо, Отто! Но, думаю, что уже поздно. Буду разгребать сам. Ещё раз спасибо!

Звонок застал Альбоа в машине, когда он направлялся в аэропорт, где обнаружили грузовик Дельгадо. Он хотел осмотреть его.

— Хуан! Ты где сейчас? — он узнал голос Альвареса.

— Я еду в аэропорт. Там стоит машина Дельгадо. Я хочу осмотреть её. Меня интересует, почему он оставил её там, а не погнал на фирму.

— Так вот я добавлю тебе ещё работы. Я только что разговаривал с Мюнхеном, с их федеральной службой… Так вот оказывается, что Дельгадо был в Германии на этой машине. Он привёз оттуда хлопок для «Маты», а вместе с ним и химические снаряды ещё с войны сорок первого года. Они находятся в тюках… Поэтому, будьте осторожны. Без сапёров машину не открывать…. неизвестно, что там за подарки… И ещё…. я дал ориентировку на задержание и арест Дельгадо. Только что получил на это санкцию. Вот только думаю, что его уже, наверное, нет в Испании. Я сейчас выезжаю в управление, а затем с группой в «Мату». Думаю, что тянуть уже нечего. Немцы говорили, что, возможно, что-то готовиться на стадионе. Сегодня ведь мы играем в полуфинале… Если что-то обнаружим в гараже, мы сможем арестовать всех сразу.

— Нам в первую очередь необходимо задержать Хабиба…. а его туристы никуда не денутся.

— Ты меня не понял. Если что-то задумано на стадионе, то у нас с тобой практически нет времени. Поэтому, я прошу тебя не задерживаться там. Кроме сводок об их ночных передвижениях у нас тобой ничего нет. Эти ребята способны на всё… Не мне тебе рассказывать.

Приехав в управление, Альварес вызвал группу спецназа. Она получила приказ блокировать гараж «Маты». Он запросил службу наблюдения о местонахождении Хабиба. Ему доложили, что Хабиб с вечера находится в отеле и никуда не отлучался. Через пять минут с группой захвата он выехал в отель.

Номер Хабиба был на четвёртом этаже. Его окна выходили вглубь квартала. Оставив внизу два человека, Альварес с группой поднялись на этаж. Подойдя к номеру, один из спецназовцев постучал в дверь. На стук никто не ответил. За дверью была тишина. Он потрогал ручку — дверь была закрыта. Альварес послал за горничной, чтобы та открыла. Перед самой дверью, взяв у неё ключ, он осторожно вставил его в скважину. Нажав ручку, медленно приоткрыл. Отжав его плечом, в номер ворвался спецназовец. Вслед за ним вбежали остальные.

— Пожалуйста, в номер не заходите. Мы вас позовём, — Альварес положил руку на плечо горничной и слегка отстранил её от двери. Почти сразу из глубины номера раздался выкрик.

— Комиссар! Кажется, здесь для нас сюрприз, — это был голос старшего группы.

Альварес вошёл в номер. Шторы были задвинуты и в комнате стоял полумрак. Он сразу прошёл к окну и, раздвинув их, огляделся. Номер был довольно скромный, но уютный. Посередине комнаты стоял стол. Рядом стояло одно из двух кресел. На столе стояла бутылка вина, два фужера и ваза с фруктами. Бутылка была не распечатана. «Значит, кто-то должен был придти» — подумал он.

— Комиссар! Зайдите сюда! — вновь позвали его. Он повернулся и увидел, как из ванной комнаты вышел командир группы. Обойдя стол, подошёл к двери в ванную. На полу лежал Хабиб. Вокруг его головы лужицей разлилась кровь.

— Как он? — спросил он командира.

— Мёртв… и судя по всему, давно.

— Вызывайте полицию! — он прошёл мимо горничной и вышел в холл.

Телефон Альбоа долго не отвечал. Наконец, раздался знакомый голос.

— Я уже возвращаюсь, комиссар. Здесь ничего интересного нет.

— Слушай, Хуан! У нас неприятные новости… Хабиб убит… Пока не знаю… Да, так… Мне кажется Дельгадо не зря вылетел в Мадрид. Мне не нравятся мероприятия с участием этих ребят… Я сейчас еду в гараж… Ну, им пусть теперь занимается криминальная полиция. Мёртвые нам с тобой уже не интересны… Да… Я жду тебя в гараже.

Появление людей в масках было полной неожиданностью для тех, кто был на территории гаража. Машины стояли на открытой площадке и около некоторых стояли по два-три человека. Когда из проходной стали выбегать спецназовцы и окружать стоянку, они сбились в кучку и с недоумением смотрели на рассыпающихся по территории людей с оружием. Через минуту они уже стояли в плотном кольце людей с направленными на них автоматами. Из проходной вышел человек в гражданской одежде и направился к ним. Это был Альварес.

— Я комиссар Альварес. Кто здесь старший?

Все стали переглядываться между собой. Но вот из середины толпы вышел невысокий, плотный человек лет сорока пяти одетый в клетчатую рубашку с закатанными рукавами. Руки его были в масле и он не спеша, обтирал их ветошью.

— Сегодня я здесь старший…. моя смена… А что всё это значит?

— Вы все работаете здесь, в «Мате»? — комиссар вплотную подошёл к нему.

— Да. Все… Это водители ночной смены. Они готовят машины на вечер, на стадион.

— В гараже есть посторонние?

Мужчина пожал плечами.

— Да как вам сказать… Есть тут несколько человек. Директор недавно принял их. Сказал, чтобы мы обучали их нашей работе, а сейчас незнаем, что с ними делать. Директор ведь уехал…

— Где они?

— Да вон там, на втором этаже, — он показал на подъезд двухэтажного дома, стоявшего в глубине гаража. — Только они уже второй день никого не пускают к себе.

Альварес жестом показал спецназовцам на дом. Рассыпавшись по одиночке, группа перебежала к подъезду.

Дверь в комнату была закрыта. Комиссар кивнул головой. Ударом ноги командир группы выбил дверь и ворвался в комнату. Когда вслед за группой Альварес вошёл в комнату, он увидел сидевших на одной из коек четверых парней, которые испуганно смотрели на людей в масках с автоматами. Ещё двое лежали на полу лицом вниз. Как успел он заметить, все они были очень молоды, но лишь один из них с едва заметной усмешкой спокойно рассматривал комиссара. Он был явно старше их и возможно главным.

— Я комиссар Альварес из службы безопасности Каталонии, — он показал удостоверение, но никто не среагировал на это. Они всё также испуганно смотрели на него, как маленькие котята смотрят из корзинки на незнакомого им человека. — Прошу всех предъявить документы и ответить на несколько вопросов.

Никто из сидевших на кровати не пошевелился. Они лишь переглянулись между собой. Альварес понял, что они либо не знают языка, либо им запрещено разговаривать.

— Кто знает арабский? — Альварес посмотрел на своих людей, но все покачали головами. — Спуститесь вниз и узнайте у водителей.

Вскоре наверх в сопровождении бойца поднялся тот самый водитель, что представился старшим.

— Откуда вы знаете язык? — спросил комиссар.

— Я несколько лет работал водителем в Ливии… А вот с ними немного вспомнил, хотя и не очень хорошо. Понимать — понимаю, но говорю плохо.

— Как сможете… Скажите им, чтобы они предъявили документы.

Водитель повторил вопрос на арабском. Один из парней ответил ему. Он повторил ещё раз, но, получив ответ, удивлённо посмотрел на комиссара.

— А у них нет документов.

— Как нет? А где же они?

— У них здесь есть старший. Он приезжал сюда каждый день, но вот сегодня его почему-то не было. Они говорят, что документы у него.

— Его зовут Хабиб?

— Кажется, да. Я с ним почти не разговаривал.

— Хабиб мёртв… Скажите им это и пусть скажут, что они должны здесь делать.

Водитель, мешая испанские и арабские слова, перевёл им вопрос комиссара.

Они вдруг стали что-то бурно обсуждать. Всё чаще и чаще в их речи слышалось слово «аллах».

— Что они говорят? — комиссар посмотрел на водителя.

— Говорят, что их прислали сюда выполнить волю «аллаха»… Они должны наказать неверных… Смерть Хабиба не остановит их. Враги «аллаха» убили Хабиба и они должны заплатить за его смерть… Ну…. примерно так.

Альварес обратил внимание, что при разговоре они постоянно оглядывались на одного из лежавших на полу, которого он посчитал за старшего. Тот ничего не говорил, а лишь внимательно следил за разговором.