Бернар, докурив сигарету, затушил и скромно улыбнулся.
— Ваша школа, мистер Якобс, — произнес он, — всем этим я обязан исключительно вам.
Якобс, удовлетворенно потерев руки, подмигнул лучшему репортеру своего издания.
— Ну, что ж, действуй… Я думаю, у нас все получится…
Лафарг вскоре ушел — спустя несколько минут Фил, стоя у окна, наблюдал, как «ниссан» Бернара, описав плавный полукруг, выехал со стоянки.
Усевшись за свой редакционный стол, Якобс погрузился в размышления.
«И все-таки не зря я поставил на этого Лафарга, — подумал он, — для него это — отличная возможность выбиться в люди… Если он не начнет позволять себе лишнего, все должно получится так, как я задумал.»
Солнечные лучи, бившие редактору «Обнаженной правды» в глаза, мешали размышлениям. Поднявшись, Якобс подошел к окну и наглухо зашторил его.
«Во всяком случае, теперь у меня огромное преимущество перед Чарлтоном, — продолжал размышлять Фил. — Во всяком случае, информация, которой владею я, значительно конкретней. Чарлтону не следовало соваться не в свое дело — пусть бы лучше продолжал торговать своим мясом и маслом… Что ни говори, информация и все, связанное с ней — очень тонкая субстанция…»
В дверях неожиданно задергалась ручка замка — Якобс всегда закрывался у себя в кабинете. После этого послышался негромкий, но настойчивый стук.
Фил раздраженно проворчал:
— Кто там еще? Я занят…
Из-за двери послышалось:
— Открой… Это я, Рудди.
Поднявшись со стула, Якобс неспешно подошел к двери и открыл ее. Увидев Чарлтона, он попытался изобразить на своем лице доброжелательность.
— А, Рудди?.. Ну, заходи. Чем ты меня на этот раз порадуешь?..
Захлопнув за собой дверь, Чарлтон, едва кивнув в ответ, прошел к столу и уселся на стул, развязно заложив ногу за ногу.
Наблюдая за своим другом детства, Якобс с неприязнью подумал: «Он ведет себя так, будто бы хозяин — он, а не я. Видимо, считает, что все вокруг обязаны ему по гроб жизни…»
Вынув из кармана брелок с часами, Чарлтон рассеянно повертел его в руке.
— Какие новости, спрашиваешь?.. — Переспросил он. — Неутешительные…
Тон у Чарлтона — во всяком случае, так показалось Филу, был вызывающе наглый.
Захлопнув дверь, Якобс уселся напротив — на свое привычное место.
— Неутешительные?..
«А что у тебя может быть утешительного, старый дурак, — думал Фил, вглядываясь в самодовольное лицо Рудди. — Торговал бы он своей говядиной…»
— Почему же?..
Чарлтон положил брелок на стол.
— Недавно я случайно встретил одну девку — подругу этой Липтон, Пытался ее расколоть, обещал кучу денег за кое-какую информацию…
Фила это сообщение несколько озадачило.
«Ну-ка, ну-ка», — подумал он.
Подавшись корпусом вперед, в сторону Чарлтона, Фил спросил:
— Ну, и что эта девка?..
— Обругала меня последними словами… Подумать только, — поморщился он, будто бы глотнул уксуса, — какая-то проститутка позволила себе накричать на меня…
Якобс покачал головой с притворным соболезнованием.
— Ай-яй-яй… Обругала, говоришь?.. Это все от того, что ты не умеешь как следует ладить с людьми…
— То есть — как это я не умею ла…
Совершенно неожиданно для Рудди Якобс перебил его:
— Кстати, а ты не можешь сказать, как зовут эту подругу твоей… м-м-м… — Якобс понимающе заулыбался, — ну, теперешней секретарши Мартины Липтон?..
Чарлтон пожал плечами.
— А тебе это для чего?..
— И все-таки, — не отставал Якобс, — скажи мне, как ее зовут?..
— Ну, допустим, ее имя — Анетта Финн, — ответил Рудди.
«Все правильно, — подумал Якобс, — все правильно, все сходится… Наверное, в той грязной забегаловке Бернару просто здорово повезло… как это он умудрился не только найти нужного человека за какие-то несколько часов, но и выудить из этой девки максимум необходимой информации?..»
Подняв глаза на Якобса, Рудди Чарлтон повторил свой вопрос:
— Так почему ты меня обо всем этом спрашиваешь, Фил?..
Ни слова не отвечая, Якобс подошел к сейфу и, открыв его, вынул несколько портативных аудиокассет. Вытащив дежурную кассету из телефона-автоответчика, он вставил свою и, не глядя на Рудди, нажал на клавишу воспроизведения.
Из динамика автоответчика послышалось:
— Она живет у этого красавчика. Денниса Харпера вот уже дней пять… Нет, ты только знаешь, какие деньги она теперь получает?.. — после этих слов послышался нетрезвый смешок. — Никогда не догадаешься… Нет, я это тебе говорю не потому, что завидую — Марта моя самая лучшая подруга, кроме всего прочего, этот человек буквально спас меня — в свое время я довольно сильно подсела на наркотики… Я говорю об этом только потому, что очень люблю Мартину, потому, что рада за нее… Ты даже и представить себе не можешь, какая тяжелая у нее была жизнь до этой встречи… Марта выросла в идиотской семье. Представляешь, ее папочка начал приставать к ней, когда Марте едва исполнилось четырнадцать. О, это был настоящий подонок, он заставлял свою дочь заучивать целые куски из статей Кропоткина и Бакунина. Нет, — за этим словом вновь послышался легкий смешок — судя по нетвердым интонациям и какому-то напряжению в голосе, говорившая, вне всякого сомнения была пьяна, — только представь себе: все дети смотрят диснеевские мультики, а бедная девочка заучивает наизусть какую-то гадость… А еще у нее были три знакомых полицейских, Марта дала им такие клички: Свобода, Равенство, Братство… Они часто забирали ее папашу в полицейский участок…»
Якобс щелкнул клавишей автоответчика.
— Узнаешь, кому принадлежит этот голос?.. — Со скрытой издевкой в голосе спросил он, хитровато глядя на собеседника.
Тот напряженно слушал этот полупьяный монолог.
Фил, вытянув ноги под столом, вновь повторил свой вопрос:
— Ну, так ты узнал, кто это только что так интересно рассказывал?..
Медленно подняв взгляд на издателя «Обнаженной правды», Чарлтон медленно произнес:
— Да…
Вид у Рудди был совершенно растерянный — конечно же, он прекрасно знал голос Анетты Финн.
Продолжая хитро смотреть на собеседника, Якобс поинтересовался:
— И тебя не интересует, каким образом мне удалось заполучить аудиозапись этого монолога?..
— Каким образом тебе удалось заполучить аудиозапись этого монолога?.. — каким-то деревянным голосом спросил Рудди.
Самодовольно улыбаясь, Якобс продолжал:
— Она сама мне обо всем рассказала… ха-ха-ха!.. — неожиданно рассмеялся он. — Да, взяла вот так, и рассказала…
Чарлтон прекрасно знал Якобса, чтобы догадаться, что он, вне всякого сомнения, врет. Кроме того, знание характера Анетты также не позволяло поверить в правдивость слов Фила.
Исподлобья посмотрев на издателя бульварного листка, Рудди произнес:
— Рассказала?.. Сама?.. Что-то не верится.
Вынув из автоответчика кассету, Фил потряс ее перед самым носом собеседника.
— Однако, факты, дорогой Рудик, упрямая вещь…
Чарлтон протянул руку за кассетой, но Якобс мягким движением отстранил ее.
— Обожди, обожди, зачем так торопиться… — поднявшись, он прошел к стене, в которую был вделан сейф и спрятал кассету там. — Для чего она тебе понадобилась, Рудик?..
Тот, недовольно повертев головой, произнес:
— То есть — как это для чего?.. Я, может быть, хотел бы прослушать ее целиком…
— А для чего тебе слушать ее целиком?.. — в голосе Якобса звучала ничем не прикрытая ирония. — Скажи, для чего?.. Разве тебе недостаточно одного только факта, что у меня есть…
— У тебя?.. — Резко перебил его Чарлтон. — У нас. — Поправил он собеседника.
Якобс покачал головой.
— У меня, у меня…
Предчувствуя что-то недоброе, Рудди слегка приподнялся со стула.
— Почему это у тебя, Фил? Мы ведь, кажется, договорились действовать вместе… Половина — моя, половина — моя, не так ли?
Продолжая все так же улыбаться, Якобс согласно кивнул.
— Да, действительно…