— Бабушка, что ты тут делаешь?

— Я же сказала, что хочу приехать.

— Как ты добралась? — Велвет глубоко вздохнула и пожалела, что не выпила чашку настоящего кофе с кофеином. «Все так усложнилось», — подумала она. Сначала махинации Терри, потом появление Джексона, а теперь и Берди здесь.

— Джексон привез меня, — сказала Берди.

Сердце Велвет екнуло, когда она увидела, как бабушка подмигнула Джексону. Что эти двое задумали?

— Зачем Джексон привез тебя?

Взгляд Берди был вызывающим.

— Я хотела присутствовать при вашем разговоре.

— Я разве не рассказывала тебе, как он обошелся со мной этим утром? Разве я не говорила, что он, как и другие, захотел руководить моей жизнью?

Велвет устало потерла рукой лоб. Она действительно устала, но не настолько, чтобы придумать утренний разговор с бабушкой. Очевидно, у Берди лучше получалось прощать, чем у ее внучки.

— Послушайте, я устала. Я хочу в душ и спать. Вы можете разговаривать дальше, а я уезжаю домой.

Махнув рукой, она отвернулась, собираясь уходить. Но услышала прозвучавший за спиной голос Берди:

— Ну, парень, она опять уходит. Ты позволишь ей уйти из твоей жизни во второй раз за день? Или сможешь найти в себе мужество сказать ей то, что говорил мне?

Велвет медленно повернулась:

— Что сказать мне, Джексон?

Он переводил взгляд с Велвет на Берди, и в его глазах проскальзывало сомнение.

— Что ты делал в доме моей бабушки?

— Искал тебя. Я хотел поговорить, объяснить.

— Нечего объяснять. Ты все уже объяснил: ты не хочешь жениться во второй раз, я недостаточно хороша для тебя и так далее. Я все поняла.

— Нет, не думаю; — Берди взяла внучку за руку и усадила обратно за стол. — Ты многого не поняла, девочка.

Неописуемое чувство протеста охватило Велвет, она повернулась к Берди:

— С каких это пор ты работаешь его переводчиком? Еще этим утром ты советовала мне забыть его. Ты единственная, кто поддержал меня, когда я пла… — Она вовремя осеклась и сделала глубокий вдох. Джексон не должен этого знать. Он этого не заслуживает. — Я вообще не понимаю, какое отношение имеют к тебе, бабушка, наши с Джексоном дела.

— Значит, ты признаешь, что между нами все еще что-то есть? — Джексон дотронулся до ее пальцев, но она сразу же отдернула руку.

— Я не это имела в виду. — Ноющая боль вступила в правый висок, и Велвет принялась массировать больное место. — Мне нужно выпить кофе, чтобы не уснуть здесь… — Она не успела закончить предложение, как появилась Бетти и поставила перед ней чашку только что сваренного черного кофе. Не заботясь о том, что напиток был очень горячим, Велвет сделала глоток, потом другой.

Кофе не только обжигал, но и приводил мысли в порядок, облегчал боль в сердце.

— Велвет, позволь мне объяснить, — снова начал Джексон.

Девушка небрежно откинулась назад, вертя в руке чашку с дымящимся ароматным напитком.

— Хорошо. Но я не понимаю, что нового ты можешь сказать. Мы знаем твою позицию.

— Помолчи немного, — предупредил строгий учительский голос Берди.

Когда Велвет услышала звон посуды неподалеку, то поняла, что в кафе начали прибывать вечерние посетители и столик, за которым они устроились, скоро понадобится клиентам.

— Прежде всего прости за утреннюю ссору. Я совсем не так хотел попрощаться после этой ночи, — сказал Джексон. Его нервный взгляд, обращенный к Берди, почти заставил Велвет улыбнуться, но она сдержалась. Ему надо было попотеть, чтобы заслужить ее расположение. — Я не подумал, что ты будешь против собеседования.

— Ты влез не в свое дело. Я никогда ничего не говорила о постоянной работе с полным рабочим днем, — стала корить его Велвет.

— Знаю. Я просто подумал, что здесь, в Аркадии, не так много хороших предложений.

— Я не раз говорила, что переехала сюда из-за Берди.

Джексон поднял руки, подтверждая капитуляцию:

— Признаю, я вел себя… самонадеянно.

— Именно. — Критика смягчила душу Велвет, и она начала принимать извинения.

— Извини, что я решил за тебя, какая работа тебе больше подходит.

— Ты прощен. — Велвет наконец позволила себе улыбнуться.

— И я вовсе не имел в виду, что эта работа ничего не стоит. — Джексон выпрямился. — Я не сноб, просто мне пришла в голову эта мысль с работой в школе.

— Если я буду продолжать работать официанткой, ты не будешь против? — спросила Велвет. Ей очень хотелось добавить: «Если это тебя вообще касается».

Джексон хотел что-то сказать, но на минуту задумался. Улыбка получилась робкой.

— Я работаю над собой.

— Что ты имеешь против кафе, тем более что мне здесь нравится?

— Я хочу, чтобы ты была… ближе ко мне.

Потрясенная, Велвет не удержала чашку в руках и пролила кофе на стол.

— Что?

Теперь Джексону предстояло самое трудное: надо было признать, как он был не прав. Во всем.

— Я кое-что сказал утром… ну, мы оба сказали не то, что надо было. И я думаю, что частично проблемой было то, что я говорил одно, а делал другое.

Ее фырканье, выражавшее согласие, насмешило Джексона. Но следующие несколько минут были так важны для него, для них обоих. Он хотел, чтобы Велвет поняла все правильно и не сомневалась в его серьезности.

— Как ты знаешь, я всегда чувствовал…

Он не знал, как подобрать нужные слова. Все казалось таким простым, когда он стоял у порога дома Берди и объяснялся, но теперь это оказалось намного сложнее.

Сделав глубокий вдох, он начал заново:

— Я был ребенком, когда развелись мои родители, и думал, что это моя вина. Я сильно боялся, когда женился в первый раз. — Он замолчал. — Сейчас я боюсь намного меньше… и намного больше влюблен.

Велвет уставилась на него:

— Что ты сказал?

— Ты разве не слышала? Я повторю громче. Я скажу так громко, чтобы все услышали.

В первый момент Велвет не поверила своим глазам. Джексон выскочил из-за стола и забрался на стойку; он был удивлен своим поступком не меньше, чем его возлюбленная. Но на лице отразилась решимость, он распрямил плечи и улыбнулся.

— Дамы и господа! Этим утром Велвет сказала, что любит меня, но непременно выбросит меня из головы, потому что я не способен на любовь. Мне даже досталась пощечина.

Несколько дам, стоявших у стойки, уставились на Велвет. Девушка съежилась, желая, чтобы все это немедленно прекратилось.

— Когда она оставила меня стоять посреди моего двора, я понял, что не хочу, чтобы она выбрасывала меня из головы. Я хочу, чтобы она любила меня, потому что, — он посмотрел прямо на нее, буквально парализуя своими голубыми глазами, — я люблю ее.

Свист, рукоплескания и крики оглушили Велвет. Кто-то похлопал ее по спине и подтолкнул к стойке. Но она была слишком ошеломлена, чтобы двинуться с места, ведь он потратил столько времени и сил, чтобы дать ей понять, что у них нет будущего. Теперь, когда она наконец смирилась с этим, он возвращает к жизни ее разбитые мечты. Она не знала, чего хочет — поцеловать его или снова ударить.

— Поцелуй ее! — Велвет узнала голос Бетти, заглушающий крики.

— Именно это я и собираюсь сделать. — На лице Джексона появилась озорная улыбка, он подмигнул. — Если вы позволите девушке пройти сюда… — Она посмотрел вниз на толпившихся у стойки людей. Очень быстро проход освободили.

Кто-то подтолкнул Велвет вперед, но она не поддалась. Если бы он знал, что она так и собиралась стоять там, то придумал бы что-нибудь другое.

Ему помогла лучистая улыбка Берди.

— Давай, девочка, порадуй его.

Прежде чем Велвет могла ответить, ее подняли на руки и передали в объятия Джексону. Он поставил ее рядом с собой и посмотрел на восхищенных посетителей. Дымящиеся тарелки были отставлены; люди без стеснений взирали на представление, разыгрываемое в самом центре сцены.

— Джексон, — прошептала Велвет, — нельзя ли где-нибудь в другом месте?

— Поздно, Велли. — Он посмотрел вниз на Берди, которая в ответ подняла большой палец в знак одобрения.