– Нет, там есть Алины волшебные стихи, где-то в этой бездонной паутине, – ответил Жека.
– Да вы все сговорились, что ли?
Она подняла глаза и увидела в темноте… Кирилла. Ее сердце будто подпрыгнуло куда-то к горлу, было трудно набрать побольше воздуха, как ей хотелось. Она сделала к нему несколько неуверенных шагов. Потом бросилась к нему. Обхватила его за шею, вцепившись в него губами.
– Девочка моя… ушла, стихи оставила… Ну, зачем так? – Кирилл гладил ее по волосам.
Аля еле сдерживала слезы. А он прижимал ее к себе. И они застыли так еще мгновение, которое оказалось двадцатью минутами.
– Жека, ты сделал это, – донеслось из соседней комнаты, – может, еще починишь часы?
– Да ну их… – махнул Жека рукой.
Кирилл, продолжая держать в объятиях Алю, говорил шепотом:
– Твой мир вдыхать я не устану… Среди отвергнутых ночей… Значит, так?
– Тебя я ждать не перестану… Любителя поэзии моей…
Неожиданно мастер включил свет, осветив встревоженные лица любовников.
– Девочка моя, – Кирилл не мог отпустить ее из своих рук, будто боясь, что она снова ускользнет от него, как из его постели.
– Твоя?
– Именно. Моя, – говорил Кирилл, сильнее прижимая ее к себе.
Влад, делая вид, что не обращает внимания ни на кого, вдруг сказал:
– Аля, я закончил твой портрет.
Она увидела свой скульптурный портрет со слегка грустной улыбкой, обнаружив поразительное сходство с собой и вспомнив свой вещий сон… Дотронувшись до вылепленного мастером лица и внимательно разглядывая детали, она вопросительно посмотрела на мужчин:
– А кто красивее – портрет или я?
Они молчали. Жека изобразил на лице мучительный процесс мышления.
– Конечно, ты, Аля. Посмотри на эти портреты – их лица застыли, а твое – продолжает меняться.
Аля прикусила губу, снова не рассчитав – до крови.
– Кирилл, хотел бы ты меняться вместе со мной? – Аля уже пришла в себя от нахлынувших эмоций и ей хотелось подурачиться.
– В любую сторону, – ответил он, закружив ее в объятиях.
– Тебе все же нужно позвонить домой, – рационально отметил Влад.