Вскоре я вообще отказался от идеи поспать днем и, усевшись за стол в зале, занялся моим мечом. Его края снова притупились во время боя, а там, где мой клинок сталкивался с лезвием небритого убийцы, остались небольшие углубления. Я, как мог, пытался сгладить их точильным камнем, но он бил сильно, и сталь не выпрямлялась.

Не знаю, как долго я сидел там, правя клинок и рассматривая вмятины на железе, но со стороны лестницы раздался скрип; я оглянулся и увидел спускающегося Роберта.

-Милорд, - сказал я.

-Танкред, - ответил он. - Я ожидал увидеть тебя с твоими товарищами во дворе. Я слышал их из верхних комнат. - Он посмотрел на меч в моих руках. - Отличное оружие.

Я положил клинок на стол рядом с точильным камнем.

-Его дал мне ваш отец, когда принял к себе на службу, - сказал я.

-Помню, в молодости у меня был подобный. А сейчас я предпочитаю более быстрый клинок.

Он выдернул меч из позолоченных ножен и сделал несколько выпадов в воздух. Его меч был тоньше моего, с более ярко выраженным сходом лезвия и на полфута короче; внешне он был больше похож на английский сакс. Я знал, что у такого оружия не достаточно веса ни для того, чтобы разбить щит противника, ни чтобы пробить кольчугу. Это было отличное колющее оружие, идеальное, чтобы добить поверженного противника, но малополезное в настоящем бою. Я от души понадеялся, что у младшего Мале есть мечи посерьезнее этой зубочистки.

Он вложил меч в ножны и сел рядом со мной.

-Гилфорд сказал, что завтра рано утром вы уедете.

-В Уилтун, - сказал я. - Ваш отец хочет, чтобы мы доставили туда послание.

Его лицо помрачнело.

-Как это на него похоже, - сказал он, - посылать людей с ничего не стоящим поручением, когда враги ломятся в ворота. Ты знаешь, кому предназначается это письмо?

-Нет, милорд.

-Уилтун, - повторил он, рассеянно теребя занозу на столе. - Думаю, оно для Эдгиты.

-Эдгита? - Я не слышал этого имени раньше.

-Она одна из монахинь в тамошнем монастыре, - сказал Роберт, - хотя раньше она была очень важной персоной.

Для меня это было полной новостью. Я уже не думал, что после вчерашних приключений меня можно еще чем-то удивить.

-Что вы имеете ввиду? - Спросил я его.

Заноза подалась с тихим треском.

-Не спрашивай, - сказал он, вздохнув. - Важно, чтобы ты вовремя вернулся в Эофервик.

-Конечно, - ответил я, не уверенный в том, что он даже слышал вопрос, и сомневаясь, не будет ли грубым спросить во второй раз. Капеллан явно не собирался делиться со мной информацией, иначе давно бы уже сделал это. Поэтому, если Роберт мог хотя бы намекнуть на цель нашей миссии, я должен был вытянуть это из него. - Милорд...

-Сестра и мать рассказали, как ты заботился о них по дороге из Эофервика, - сказал он.

Я напрягся. Я чувствовал, что, по крайней мере, с Беатрис пришел к пониманию, но не ожидал, что леди Элис отзовется обо мне благосклонно.

-Что они сказали? - Спросил я.

Должно быть, он почувствовал настороженность в моем тоне, потому что усмехнулся.

-Нет никаких оснований для беспокойства, - сказал он. - Я хорошо знаю, когда они преувеличивают. Они могут быть мне родной кровью, но они все же женщины, и не могут влиять на мое мнение. Главное, что они здесь, живые и невредимые, и только это имеет значение. Я снова благодарю тебя.

-Не за что, милорд, - я сказал это не из скромности.

Я был здесь, потому что отрабатывал долг его отцу. И не ждал награды.

-Есть одна вещь, которую я хотел бы обсудить с тобой, - продолжал Роберт. - Те люди, что напали на тебя вчера ночью, ты знаешь, почему они сделали это?

-Нет, милорд, - ответил я.

Я говорил правду, у меня не было ничего, кроме подозрений.

Роберт изучающе рассматривал меня, став в этот момент удивительно похожим на отца. Его взгляд был твердым и непроницаемым.

-Ты не знаешь их? - Спросил он. - Они не ссорились с тобой?

Я покачал головой.

-Почему вы спрашиваете?

-Это удивляет меня, вот и все. Рыцарь нападает на своего земляка посреди улицы без всякой видимой причины. Это более, чем странно. Но, вероятно, эта загадка так и останется без ответа.

-Да, милорд.

Он поднялся со скамьи.

-Послушай, Танкред, - сказал он. - В наши времена слишком просто нажить себе врагов. Смотри, чтобы их не стало больше, чем нужно.

22

Небо только начало светлеть, и мерный дождь стучал по крышам и земле, когда мы собрались во дворе, чтобы оседлать лошадей в дорогу. Лошадь Гилфорда, пятнистая серая кобыла уже стояла под седлом, но священник все не появлялся, и никто из слуг не мог сказать, что видел его.

-Я пойду за ним, - сказал я и побрел обратно в зал.

Весь снег растаял и двор был залит толстым слоем грязи. Вода до краев наполняла каждую колею, каждую ямку, отражая свинцовое небо над нами.

Час был ранний, и в доме было очень тихо, но у очага я обнаружил Осрика, выметающего вчерашний пепел. Он смотрел, как я подхожу, его волосы клочьями торчали из-под шапки, лицо и руки покрывал слой серой пыли.

-Гилфорд, - громко сказал я. - Preost.

Это было одно из немногих английский слов, которые я знал.

Осрик лишь моргнул; было ясно, что он тоже не видел капеллана. Я нахмурился. Вообще-то именно Гилфорд настаивал на таком раннем отъезде.

Я оставил мальчику у очага и направился к лестнице в дальнем конце зала. Дверь капеллана была первой на галерее. Я постучал, но не получил никакого ответа, тогда я толкнул ее, и она открылась легко, без звука.

Гилфорда там не было. Деревянная тарелка с недоеденным хлебом стояла на полу рядом с кружкой и фонарем; на постели лежали смятые шерстяные одеяла. Открытые ставни пропускали в комнату холодный воздух, и я зашел внутрь, чтобы закрыть их; кольчуга и шоссы звенели при каждом шаге. Окно выходило на Уэлброк, его воды бежали под стенами дома, при этом часть вида закрывали толстые ветви дуба, росшего за окном: доброе дерево, на которое я любил подниматься в молодости, его равномерно растущие ветви и крепкие сучья служили отличной опорой для рук и ног.

-Танкред, - раздался голос у меня за спиной.

Я обернулся. В дверном проеме стояла Беатрис. Я даже не слышал, как она подошла.

-Миледи, - сказал я. - Ты рано поднялась.

-Как только я услышала снаружи ваши голоса, поняла, что не смогу больше спать, - ответила она.

-Мы не хотели тебя будить.

-Это не имеет значения, - она махнула рукой. - Полагаю, ты ищешь Гилфорда?

-Ты его видела?

-Он в кухне, собирает провизию в дорогу. Роберт с ним, я думаю. Он хотел увидеть тебя перед отъездом.

По крайней мере, капеллан не ушел далеко. Зимний день слишком короток, и поэтому мы должны были наилучшим образом использовать его. Чем раньше мы уедем, тем лучше.

-Спасибо, - сказал я, закрывая ставни и направляясь к двери.

Беатрис не пошевелилась, она стояла в проеме, загораживая мне путь.

-Я должен идти, миледи, - сказал я, пытаясь протиснуться мимо нее в узкий проход.

Она положила руку на рукав моей куртки.

-Подожди, - попросила она, и я повернулся. - У меня не было возможности поблагодарить тебя за ту ночь. За то, что разговаривал со мной. И за то, что не ушел даже, когда я попросила.

Я пожал плечами.

-Я не мог бросить тебя посреди леса. Я поклялся твоему отцу защищать тебя и выполнял свое обещание.

-И все же, - сказала она, касаясь грудью моего плеча и переплетая свои пальцы с моими, - ты должен знать, что я тебе благодарна.

Я посмотрел в ее спокойные улыбающиеся глаза. Внизу послышались голоса, в зал вошли Уэйс и Эдо; конечно, они искали меня. Я слышал, как капеллан и Роберт приветствуют их.

-Они ждут меня, - сказал я.

Беатрис ничего не сказала, но подняла руку к моей щеке, нежно коснувшись кончиками пальцев пореза. Рана еще была чувствительна, и я вздрогнул, сопротивляясь желанию вырваться. Что-то похожее на дрожь пробежало по спине, я чувствовал, что мое сердце колотится, как птица в силке. Я старался не думать, что может сказать священник, если застукает нас сейчас.