— Ты что ни день встречаешься со знаменитостями, — отпарировала я. Организованные Трисией вечеринки были густо усеяны звездами.

— Только не с теми, с которыми мне хотелось бы встретиться, — мечтательно отвечала Трисия, и в ее улыбке засверкал намек.

— Я-то иду вовсе не из-за Джордана. Мне это нужно, чтобы разобраться с Оливией.

Обе подруги уставились на меня, широко раскрыв глаза, так что пришлось добавить:

— Пока что неясно, обвиняет ли она Клэр в убийстве потому, что искренне в это верит, или же она просто хочет причинить Клэр побольше неприятностей.

— А может быть, и у Клэр имеются какие-то подозрения насчет Оливии? — Кэссиди подозрительно оглядела мои лучшие черные слаксы и закинула их обратно в шкаф.

— Чем они тебе не угодили?

— Вполне сойдут. Если ты посидишь в них дома, — отрубила она, и отряд морских пехотинцев вновь принялся за дело.

— Оливия обвиняет Клэр, а Клэр обвиняет Оливию? — приподняла брови Трисия. — Так, может быть, все обвинения яйца выеденного не стоят?

— И моя статья тоже? — огрызнулась я.

— Твои отношения с Кайлом… так прекрасны и так уязвимы. Не стоит рисковать ради ерунды.

— Рисковать чем — статьей или отношениями?

— И тем и другим.

— Заметь, Кайла она с собой не берет, — подлила масла в огонь Кэссиди, роняя ледяно-голубую блузу на изрядную кучу одежды в изножье кровати.

— Не стоит смешивать работу с личной жизнью, — запротестовала я.

— Да уж, в твоем случае нетрудно перепутать, — вкрадчиво намекнула Трисия.

— Не стоит соединять ту, которой всюду мерещатся убийства, — ткнула в меня пальцем Кэссиди, — с тем, кто в этом разбирается. — Легкий взмах руки по направлению к двери обозначал отсутствовавшего Кайла.

По правде сказать, я предупредила Кайла, что вечер в клубе составляет часть журналистского расследования, однако мы это не обсуждали. В разговоре с ним я пыталась сохранять ту же заманчивую, полную невысказанных намеков интонацию, что и поутру, до встречи с Оливией, но теперь меня уже не на шутку беспокоил вопрос: как далеко заведет меня расследование? Кайл не возражал против концерта и не переживал насчет того, что я пойду туда одна. Полагаю, он решил не вмешиваться: скоро, мол, я просею все факты и домыслы, какими снабдит меня Оливия, и приму официальную версию случайной передозировки. А мне, чтобы переубедить Кайла, понадобится кое-что повесомее, чем две бабы, Оливия и Клэр, тычущие друг в друга указующими перстами. И насчет «пленок из отеля» надо все выяснить.

— Ты чересчур усложняешь. Клэр Кроули пригласила меня как журналистку, было бы нахальством привести с собой кого-то еще, иначе я бы вас обеих с собой захватила.

— Большое спасибо, — фыркнула Кэссиди, — но мы с Аароном нынче встречаемся после трехдневной разлуки, и уж это как-нибудь погорячее концерта с тем или иным Кроули, разве что сам Мика воскрес бы из мертвых.

Я невольно поежилась:

— Очень уж ты вольно обращаешься с метафорами.

— Ого! Три дня не виделись — и ты вся дрожишь! — Трисия театрально вздохнула. — А если б вы не виделись три недели? Или целых шесть?

— Мы же договорились не лезть, — подмигнула ей Кэссиди.

— Ты сказала, что не надо лезть, — уточнила Трисия.

— Вы о чем? — осведомилась я, натягивая черную джинсовую юбку с кантом.

— Мы решили не расспрашивать тебя о следующем свидании с Кайлом, — пояснила Кэссиди, томно вытягиваясь на моей постели. Но даже в этой позе она постаралась уложить свои скрещенные лодыжки не на груду отобранной одежки, а рядом с ней.

Трисия вытянулась рядом с ней, скопировала позу Кэссиди:

— И обо всех существенных деталях не выспрашивать.

— С удовольствием бы поделилась, да пора бежать. — Я принялась натягивать зеленовато-голубую блузку с узким разрезом, частично обнажавшим плечи.

— Только не в этом! — Трисия без усилий (как я ей завидую!) приподнялась, вырвала у меня из рук блузку и снова откинулась на спину.

— Мы с Кайлом снова разговариваем. Для начала достаточно? — не удержалась я.

— Думаешь? — лениво переспросила Кэссиди. — Примерь персиковую.

Я послушно взяла с кровати персиковую блузку и принялась натягивать и оправлять накрахмаленную до скрипа ткань, прикидывая тем временем, достаточно ли для начала, что мы с Кайлом разговариваем. Как я ни тосковала по нему, я вполне отдавала себе отчет в том, что наши размолвки и разногласия так и остались непроговоренными, неразрешенными, а значит, чем осторожнее мы будем сближаться, тем больше у нас шансов на успешное восстановление отношений. Но с другой стороны, все эти интеллектуальные мешки с песком (ох, с метафорами у меня дело обстоит не лучше, чем у Кэссиди) — в общем, вся эта труха не сдержит половодье наших чувств. У меня губы так и горят после его поцелуев.

— Недостаточно, я уж вижу, — авторитетно заявила Трисия.

— Что ты видишь?

— Ты блузку застегнула не на ту пуговицу.

Пришлось попросить их обеих заткнуться на эту тему: когда речь заходит о Кайле, я начинаю нервничать и не могу толком собраться на концерт, а ведь этот концерт — тоже непростая работенка. Идеальная возможность разобраться с отношениями внутри семейного круга Расселов — Кроули, выяснить, разделяет ли кто-нибудь из близких подозрения Оливии. Разумеется, с такого вопроса я не начну знакомство со звездами эстрады, но ведь и в невинном с виду разговоре может что-то всплыть.

Вот насчет невинных разговоров я могла не беспокоиться.

У входа в «Марс-холл» толпились десятки фанатов. Впервые в жизни я оказалась по другую сторону, и это было упоительно. Конечно, поклонники Джордана при виде меня думали не «кто она такая», а «кто она, черт побери, такая», но мне было решительно наплевать. Я подплыла к здоровенному громиле — у него в руках я приметила заветный листок с именами — и прочирикала:

— Привет, я Молли Форрестер, по приглашению Клэр Кроули.

Головой я не доставала даже до массивного плеча охранника — и это при том, что премудрая Кэссиди заставила меня надеть черные туфельки на шпильке от «Макс Студио» с ремешками вокруг лодыжки и маленькими шелковыми ленточками, а Трисия тем временем содрала с меня джинсовую юбку и заменила ее единственной кожаной юбкой из моего арсенала — ее подарила мне прежняя редакторша отдела мод после того, как я помогла ее племяшке со школьной стенгазетой. Юбка малость коротковата, но подружки взяли с меня слово, что я ни разу не попытаюсь ее оправить — ни разу за весь вечер. Впрочем, мы отклонились от темы.

Охранник принахмурился:

— Холли?

Я чуть ли не по буквам повторила свое имя. Возбуждение от мысли, что мне удалось-таки проникнуть за ограждение клуба, сникло: ближайшие ко мне в очереди фаны уже посмеивались, решив, что я блефую и меня разоблачили. Неужели Клэр посмеялась надо мной — или она просто забыла? И как мне строить разговор с крепким парнем, наслушавшимся уже куда больше «причин, по которым мне надо, ну правда же, необходимо пройти», чем я успею выдумать за те девяносто секунд, пока он еще терпит мое присутствие? И ведь такой лапочка, даже просмотрел список еще раз, но вот снова качает головой, и в этот момент за моей спиной раздается голос:

— Все путем, она со мной.

Дивный голос, низкий и звучный. Обернувшись, я убедилась, что владелец этого голоса тоже весьма хорош собой. Я не сразу его узнала: он подстриг длинные черные волосы, и они волнистым шлемом окружили его лицо. Лицо стало тоньше, отчетливее выступили скулы, но ослепительные зеленые глаза и чувственные губы — ах! Тут никакой ошибки быть не могло. «Адам Кроули!» — выдохнула я, и женские взвизги в толпе фанов подтвердили: да, это он.

— Ну конечно же я — Адам Кроули. А вы — Молли Форрестер. — Кривоватая улыбка показалась мне чуточку притворной, как будто излучать обаяние было для него не таким уж простым делом — уверена, это вовсе не так. Уф, я запуталась в отрицаниях. Но вы же меня поняли?

И я не смогла удержаться от широкой улыбки, когда пожимала ему руку: