Через год, когда пришло великое освобождение, власти разрешили вскрыть яму с расстрелянными. Тело ксендза лежало выше других. Его перезахоронили возле костела.

С тех пор и стоит во дворе Мстибовского храма постамент с вылитым в металле именем: «Марк Бурак».

ЗЕЛЬВА

(февраль, 2008)

Чтобы «сделаться ближе к Европе», можно «притянуть за уши» любой белорусский топоним — но в этом случае мы рискуем обмануть самих себя. Исследуя вопросы происхождения названий белорусских рек, озер и поселений, важно оставаться искренним и нейтральным. Ибо это та тема, которая должна привести к разгадке самой важной тайны — кто он, белорусский народ?..

Археолог из Гродно И.Г. Трусов в докладе на научной историко-краеведческой конференции «Старонкi гiсторыi Зэльвеншчыны» 12 декабря 1998 г. сообщал, что территория Зельвенского района в основном заселялась в раннем железном веке. Об этносе здешних первопоселенцев в данный добалтский период говорят не только данные археологии, но и топонимики. Если название реки Щара еще можно охарактеризовать как балтское (скорее — ятвяжское) от "caras" — "узкий", то название реки Зельва более древнее, данное еще аборигенами. «Зельва» — название финно-угорского происхождения и в переводе обозначает «мутная вода» или «мутная река».

Исследуя древнее слово «зель» (в современной русской и белорусской интерпретации — «золь»), находим, что это коллоидная система, состоящая из мелких капель, жидкости или пузырьков газа. Примерами такой системы являются пены, дымы, туманы.

Дав название здешней реке, финно-угры, по сути, уже тогда, в V–VI вв. до н. э., ответили на вопросы, исследованиями которых ученые вплотную занимались в 1980-е гг., когда было создано Зельвенское водохранилище — то есть реанимирована на отдельном участке река Зельва в том виде, в каком она существовала в раннем железном веке. Проведенные исследования показали, что кроме карбонатов в воде Зельвенского водохранилища также велика доля ионов кальция и магния. По суммарной величине этих ионов определили общую жесткость, степень которой позволила охарактеризовать воду водохранилища как мягкую. Остается заключить, что именно он, показатель мягкости воды, и приводит к образованию пены на поверхности — той самой коллоидной системы, или золи.

(По материалам доклада И.П. Креня на научной конференции «Старонкi ricтopыi Зэльвеншчыны»)

В 1470-х гг. имением Малая Зельва владел Иван Гинейтович. В 1477 г. он основал в этом имении костел. Умирая, владелец завещал Малую Зельву великому князю Казимиру Ягеллончику, который в 1478 г. был отлучен от государственной службы.

В начале XVI в. великий князь Александр Казимирович подарил Малую Зельву Станиславу Яновичу Кежгайле — каштеляну трокскому и старосте жамойтскому.

В первой половине XVI в. имением Малая Зельва владели последовательно друг за другом Иван Вишневский, Юрий Ильинич, Иван Заберезинский, Миколай Зенович.

Позже оно отошло в собственность королевы Боны.

Под 1537 г. в Литовской метрике указано, что Миколай Юрьевич Пац, подкоморий Великого княжества присоединил к своим имениям Ружаны и Мильковщизна следующие имения королевы Боны: Скидель, Зельву, Мосты, Дубну. При этом, имеется в виду село Великая Зельва, расположенное рядом с Малой Зельвой.

В 1550-60 гг. имением Малая Зельва владел Станислав Комаровский, а имением Великая Зельва — Ян Глебович.

В 1568 г. Юрий Ильинич подарил Великую Зельву Миколаю Криштофору Радзивиллу Сиротке (с этого времени слова Великая и Малая из названия города исчезают).

В 1581 г. Радзивилл Сиротка подарил Зельву Язерскому.

В 1631 г. Зельва находилась в собственности старосты мстиславского Иосифа Корсака.

В 1632 г. гетман Великого княжества, староста слонимский, брестский и могилевский Лев Сапега выкупил Зельву у Иосифа Корсака.

В 1633 г. он подарил ее своему сыну Яну Станиславу Сапеге — маршалку Великого княжества.

В 1635 г. Ян Станислав Сапега передал Зельву и примыкающие к ней села брату Казимиру Леопольду, подканцлеру Великого княжества. В 1643 г. Казимир Леопольд принимал в Зельве короля Речи Посполитой Владислава IV.

Казимир Леопольд Сапега не имел наследников. В 1655 г. он передал Зельву и другие свои имения своему крестному Александру Полубинскому — писарю польному литовскому.

Александр Полубинский передал Зельву по завещанию своему сыну Константину Полубинскому, который в 1685 г. в свою очередь передал ее своим сестрам.

В 1686 г. Зельву и Деречин получила сестра Константина Полубинского Изабелла.

В 1687 г. она и ее муж Юрий Сапега продали Зельву Данилке (Доминику) Радзивиллу за 25 тысяч злотых.

Позже, в XVIII в. Зельвой вновь завладели Сапеги. Последние ценили имение и называли «Зельвенским графством». В 1721 г. король позволил проводить в Зельве ежегодную ярмарку, которая потом в продолжении 150 лет считалась самой крупной и знаменитой в Беларуси.

В 1830 г. владельцем имения и местечка. Зельва был Евстафий Сапега. Этот питал такую ненависть к России и царским властям, что в конце концов выехал за границу. В 1831 г. царские власти конфисковали имение и местечко.

Во второй половине XIX в. Зельва была продана немцу Генриху Шухартy, предпринимателю.

(По материалам статьи доктора экономических наук И. Козловского в журнале «Неман» № 5 за 1968 г.)

До сих пор на замечательную брошюру польского историка Юзефа Игнатия Крашевского, о котором я упоминал в разделе «Свислочь», у нас лишь ссылаются. Государственные издательства так и не удосужились выпустить эту книжицу на белорусском или русском. Между тем, сведения, представленные в ней об этом городе и его ярмарке, и теперь, через сто пятьдесят лет, вызывают искренний интерес.

Начну с главного, что выделяло данную ярмарку среди остальных, проводившихся в XIX в. в Беларуси: после объединения двух государств и уничтожения таможенных барьеров между ними, уже в начале XIX в. в Беларуси случился промышленный подъем. Нужен был механизм сбыта продукции. И в Зельве этот механизм был найден. По существу, Зельвенская ярмарка сделалась товарной биржей на западе Российской империи.

Ярмарка в Зельве проводилась ежегодно с 25 июля по 25 августа. В лучшие годы ее торговый оборот достигал 2 миллионов рублей. Официальное открытие обычно приходилось на 26 июля, день святой Анны. Поэтому ярмарку официально называли Анненской. После 15 августа торговля на ней начинала сворачиваться.

Ежегодно ярмарку в Зельве посещало около трех тысяч человек. Интересен состав ее участников. К примеру, в 1860 г. 41 процент составляли торговцы и 40 процентов — покупатели. К остальным относились слуги, артисты, музыканты и даже… публичные женщины.

77 процентов привозимых на Зельвенскую ярмарку товаров составляли текстиль, обувь, меха, около 7 процентов — металлические изделия, 5, 5 — бакалея и вина, около 3 — фарфор, фаянс и хрусталь и 1 процент — книги. Отдельной статьей шла торговля лошадьми. В отдельные годы количество проданных лошадей достигало несколько тысяч. То есть, порой за день на ярмарке продавалось по 100 и более лошадей. Хорошие стоили в среднем до 400 рублей. Следует иметь ввиду, что обычные крестьянские сивки да бурки здесь не продавались, потому что основными покупателями на ярмарке были помещики.

Что касается книг, которые попадали на ярмарку, то мерилом их продаж были пуды. Одних только русских книг и эстампов (оттисков с гравюр) продавалось 100 пудов ежегодно. Кроме того, на ярмарку попадали французские и польские книги.