Есть несколько знакомых, которые правят миром. Я тоже, разумеется, но я правлю совсем уж конспиративно. Степень правления и влияния на Вселенную у всех эзотерических одержимцев разная.
Кто-то формирует мыслями свою реальность, трансерфит её по-крупному: то в туалете, то на кухне трансерфит, скромно позитивненько аффирмациями на ночь закидывается, мысленно купаясь в деньгах, любви и славе, и позволяя, позволяя своему сознанию всё больше и больше.
«Я охрененно богат. Я пипец как крут, тонок-звонок, любим-тыдым, тыдым, причем, регулярно». Примерно так, но конкретно, в красках и лицах (визуализация – залог сбычи мечт).
Те, кто не мелочится, – серьёзные ребята. Они влияют на происходящее с недругами и соседями, вершат судьбы народов, зажигают вулканы, цунамят цунами и селят сели. Иногда к ним прилетают инопланетяне, или приходят «свои». «Свои» приходят чаще во снах, пророческих, конечно. Но иногда и наяву. Но «свои» все не те. Иных уж нет, а те далече.
Все одержимцы эзотерические сейчас находятся в фазе Перехода с пятого на шестой уровень (это значит с уровня гения и неявного супермена на уровень пророка, полубога, и бога, и Ващекрутогочувака). Меняют вибрации тонкого и толстого тел, переходя на такие частоты, что мама дорогая. Видят будущее. Но не так успешно, как своё кармическое прошлое, не так.
Они все – бывшие фараоны, тайные жрецы, на худой конец розенкрейцеры, масоны, ламы, будды, Иосиф Сталин или Марина Цветаева. Создают мыслеформы, посылают мыслеформы по конкретному адресу, и там, на месте, мыслеформы эти вершат справедливость с нехорошими людьми.
Нехорошие – это те, кто не верит в божественность этого конкретного эзотерического одержимца. Плохие люди, да. Мыслеформ на всех гадов не хватает.
Они спаяны между собой. И скоро придёт их время.
Все умрут – они останутся. Чем они прекрасны – не мыслят мелко, они глобально мыслят. По принципу «великанам деньги не нужны». Они презирают второй тип одержимцев.
Те же, кто расширяет горизонты собственной реальности, плотно вчитываются в очередную книжку из серии «Думать как миллиардер» и смотрят документальные фильмы.
В этих фильмах Вдохновлённый Космосом Успешный Полупросветленный Чувак вещает на английском со сцены. Про силу мысли. Иногда и на русском вещает, но такие фильмы не очень популярны.
Обычно эти люди работают в сетевом маркетинге, иногда по вечерам таксуют. Или готовят проект свой, «есть задумка одна». Или занимаются творчеством.
У них не очень-то с личной жизнью. Но очень хорошо с переходом на следующую ступень развития духовного. И они никогда не опускают руки. Всё хреново? Значит недостаточно позитивно мыслил вчера – проще пареной репы.
Но я больше люблю тех, кто вот-вот перейдёт уже на новый уровень. Я тоже презираю тех, кто хочет «думать как миллиардер». Я тоже знаю, что настоящие правители миром вообще не думают. Ибо мысль – отстой.
Тайные Координаторы не думают, они всё и так знают. Почти что знают, где искать Шамбалу (подсказка – шёпотом: в себе, в себе).
Новая раса. Почти такие же, как дети индиго, только зелёные или синие. Что наверзу, то и вниху.
Я жду, когда же перейдут-то. Или хотя бы начнут. По частям пусть. С головы или с хвоста. С приподнятой Кундалини по самое не балуйся.
Всё, конечно, не так просто. Нужен Конец Света. Суть которого именно в том, чтобы этот самый переход организовать. Тех, у кого астрал почище, их, нас (я тоже такой, я тоже вибрирую аки мяса никогда не евший и все время «ом» вместо «нах» говорящий), заберут сразу.
На спасательные невидимые космошлюпки.
То есть даже так: они для простых людей будут невидимыми, а для нас – такие фиолетовые с белым.
Можно просто пойти в луч. Или ещё куда пойти. С флажками с символом лотоса.
Планировали начать в 2012, но всё ещё тут сидят, ждать и вибрировать на высоких частотах, что ещё остаётся?
А уж пока их не забрали, то они всех научат жить. Мыслить позитивно.
Я вот не умею пока. Видимо, вместо книжки «Думать как миллиардер» прочитал нечаянно в детстве «Думать как гавнюк», я частовато недоволен всем на свете и собой в первую очередь. Таких не берут в правителей Шамбалы.
А первая женщина, которую я любил, меня научила
Нет, не трахаться, и не понимать, что, куда и как. Другому чему-то научила она меня. Мне было двадцать три, да, а ей тридцать восемь, если не больше, не уверен точно.
Я сначала думал только о её теле, как заведённый, днями и ночами, а потом уже стал вспоминать её слова, всё чаще убеждаясь в её правоте, правоте во всём.
Мы познакомились в самолёте, летели восемь часов, так что успели и пофлиртовать, и огрызнуться друг на друга, и замирить, и поспать рядом; затем звонил ей раза четыре, прежде чем встретились.
Потом сказала, что согласилась случайно, попал я ей под настроение, не собиралась она со мной знакомство продолжать. Но мне удалось её зацепить чем-то.
– А смысл, – без вопросительной интонации сказала она на первом свидании. Я встретил её после работы – офис, что-то связанное с туризмом, я так и не успел вникнуть, – поехали в хорошо знакомый ей китайский ресторан: «Там нет музыки и хорошая жратва», – бодро отрекламировала его.
– Смысл нам встречаться? Всё заранее известно: секс, ещё секс, и, если повезёт совпасть, – ещё немного секса. Затем пожмём плечами, вежливо попрощаемся и всё. Займём друг другом несколько вечеров, возможно и выходных. Тебе сколько? Двадцать три? Ну, – она пожала плечами.
– Ну да, – согласился я. – Так и будет, скорее всего. Тебе жалко выходных?
– Да нет, – растерянно решила эта симпатичная женщина наше «быть или не быть», – Мне не жалко. На тебя. А вообще – жалко. Я становлюсь занудой, прости.
Она мне сразу очень понравилась. Высокая, с прямыми волосами тёмными, до плеч, с чёлкой, глаза яркие, светло-серые, редкий цвет глаз. Худовата.
Мне нравятся женщины, на которых отлично сидят джинсы – вот, это как раз тот случай. Немного похожа на птицу, на лесную какую-то, из тех, которые охотятся по ночам, а не только свистят в гнезде всю жизнь, хотя я не разбираюсь в них. В птицах.
Стильная, красивая, да, но ничего кукольного, ничего неестественного, живая очень, настоящая. Ни коровьих взглядов, ни надутых губок, ни манерных словечек. Без искусственного слоя поверх лица и поверх разговора – всё как есть. У неё было штук пятнадцать брючных костюмов, и они ей здорово шли. Неженские часы. Не красила губы, ни разу не видел помады.
Синий ей идёт нереально, будто нежное свечение появляется вокруг, как у инопланетных героинь, обаятельно захватывающих старушку-Землю в фантастических сериалах. Мне она нравилась в синем больше всего, да.
В синем или голой.
Думаю, я не очень её понимал. Было ясно, что она многое пережила, может быть и страшное что-то, но ничего в ней не было от оханий и притянутых за уши страданий.
Излишней значимости, которую так часто девушки придают вполне обычным вещам. Но позже мне стало именно этой значимости и недоставать. Обесценивая свои чувства, она обесценивала и всё окружающее, теряя многое от этого, наверное. Ценность как вкус. Как насыщенность.
Мне кажется, ей никогда не было вкусно жить, даже в детстве.
После ужина мы пошли к ней, пешком несколько минут, недалеко оказалось. Вокруг тихо трещали почки деревьев, ветер тёплый, апрельский. Мартовские коты орали, перепутав месяцы.
Я волновался, уж слишком она была неручной что ли, не льнущей, отстранённой, ироничной, не очень было понятно, топая к ней в гости, как я её такую буду трахать. С другими было проще в сто раз: ведёшь в постель, везёшь в постель, застряв в пробке, а она уже и смотрит – так , и разговаривает – так . Касается, улыбается, мигает зелёным. А эта – нет.
Не очень я хотел её в первый раз. Не очень уверенно, точнее. Но всё получилось легко. Налила мне виски на два пальца, ушла в душ.
Пока шумела вода, пил с закрытыми глазами, запах её квартиры мне нравился. Чтобы расслабиться, выпил залпом и плеснул ещё. Стало тепло и весело.