Он был свободен. Он был силён. Он не был привязан к чьему-либо телу… Он ринулся в открытый портал.

Миг перехода.

Над миром эльфов и миром Разных расцвели смертоносные огни ядерных взрывов. Три секунды всё вокруг стояло и жило, потом было сметено ураганной волной и разлетелось в пыль.

Пыль вечной радиоактивной пустыни.

Тель вздрогнула и открыла глаза. Она лежала на своей раскладушке в замке, укутанная в два одеяла и дрожащая от ледяного пота. Она боялась пошевелиться, вспугнуть реальность, чтобы и она не исчезла… Девушка попала в сон Паридиэна. Он страстно желает всего этого. Почему же ещё не претворяет в жизнь?..

Было уже за полдень, солнце заглядывало в окно, грело камень стен и выключенный калорифер. Настырно призывало вставать. Тель выбралась из постели, поёжилась и решила завернуться в одно из одеял за неимением тёплой одежды. Спала-то она всё равно в джинсах и толстовке. Спустилась на кухню, откуда были слышны голоса. Довольно молодой парень сидел за столом и писал что-то в блокнотик.

«Серый. Самый настоящий серый», — подумала она.

Её никто не замечал или не обращал внимания.

— Ну, ребят, согласитесь, что вы все собрались в одно время там, теперь здесь. Все говорят, что вы с ним общались, а потом вместе ушли, — серый голос с лёгкой спесью.

Сайлас, который выглядел старше «серого», поднял на него тяжёлый взгляд, отчего спеси слегка поубавилось:

— Начальник, мы объяснили тебе, что он к нам привязался ещё на улице, банально просил прикурить, потом денег. Ну, мы ему сразу в морду не дали, а потом уже поздно было. Он у стойки завис, мы по бабам пошли… — он говорил это так, словно уже сто раз повторил, и самому наскучило. Пальцы сцеплены «в замок», руки лежат на столе, спина ровная — ни нажима, ни расслабленности. Смотрит прямо в душу собеседнику.

Тот сглотнул:

— А потом?

— А потом началась драка. Я в спецназе служил, так и подумал, что этот перец кого-нибудь порубает. Как его вообще с оружием пустили?.. А сын депутата свалил бы оттуда сразу, чего подставлялся?

«Серый» на провокацию не поддался, но, похоже, был под лёгким гипнозом. Однако сопротивлялся.

— Вот мы и погнались за ним, а то он, чего доброго, в городе кого порезал бы… Но не догнали. Шустрый, гомик…, мелированный.

Вопрошающий сделал последнюю попытку:

— А молодой человек?

Все обернулись на Пашку.

— Да я до этой драки там через день бывал! Играю на гитаре, пою. Если хорошо меня слушают — то Змей… Михаил Александрович платит немножко. На карманные расходы… А ушёл, когда смог: сидел на сцене, если б сунулся раньше — тоже, может, покромсали бы. Не гитарой же отбиваться…

«Серый» кивнул, полистал блокнот и выдавил:

— У меня нет больше вопросов. Искренне жаль, что я не имею права произвести обыск…

Он улыбнулся. Остальные тоже улыбнулись.

Странный вариант прощания…

«Серый» встал, слегка поклонился и вышел. Поравнявшись с Тель, он смерил её оценивающим взглядом, вспоминая, видел ли где-то её фоторобот. Успокоился и прошёл мимо.

Она вошла на кухню. Сон не отпускал, возвращал картинки, молоком засел в лёгких — густой, не желающий выходить. Грим отвернулся. Сайлас кивнул. Пашка обрадовался и положил ей яичницу.

Вошёл Наван с белкой на руках. Та что-то чирикала ему, он кивал. Потом произнёс:

— Она слышала, как этот следак, садясь в машину, отчитывался по телефону, что вроде тут всё чисто, но надо бы ещё проверить.

Глава 56. Разногадоцидная

После очередного спарринга Хельга расправила плечи и встряхнула руками.

— Не надоело тебе летать? — спросила она у лежащего на земле Лорешинада. — Сколько раз говорить: гаси инерцию. Неужели без ножей тебе настолько сложно контролировать своё тело?

— Не слош-жно, — возразил эльф, мотая головой. — Но я не могу драться с тобой.

— Об этом надо было думать до того, как вызвался на тренировки. — Хельга качнулась с носка на пятку и растёрла ладони. — Теперь изволь работать по полной программе.

В глазах эльфа вспыхнули нехорошие огоньки. Он плавно перетёк в вертикальное положение.

— Начщинай, — предложил он.

Хельга изучающе прищурилась. В следующий момент на Лорешинада обрушился град ударов, который мог бы оценить даже Грим. Грация и стремительность кошки вкупе с экзотическим видом борьбы. Однако драться по-настоящему ей приходилось явно нечасто, поэтому эльф сравнительно легко уходил от атак. Подловив момент, он перехватил руку девушки, завёл за спину и прижал Хельгу к себе другой рукой.

— «По полной программе» — это так? — шепнул он на ухо девушке. — Ты нарошно остханавливаеш-ся, не с-завершая удары?

— Ну… в общем, да, — Хельга повернула голову и коснулась губами его щеки. — За внимательность. Только ты про ноги забыл…

Не успел эльф понять смысл фразы, как девушка сделала молниеносную, но мягкую подсечку. Падая, он увлёк её за собой, и тренировка продолжилась на земле. Ему ничего не стоило победить её сейчас, подмять и скрутить, но он знал только очень болезненные приёмы. Хельгу тоже стесняло такое положение: она лукаво улыбалась, пытаясь дёрнуться и скрутить эльфу руки, но тот разводил их силой в стороны. Наконец, не удержавшись, она приземлилась на него, и он поймал губами её губы. Она постаралась встать хотя бы на колени, но он быстрым движением развёл её ноги, и она снова упала.

Сверху, но побеждённая — странные ощущения. Она рассмеялась.

— Ты называешь битву танцем?

— Xas…

— Бернард Шоу говорил, что танец — это вертикальное выражение горизонтальных желаний…

Она вновь засмеялась и легко встала. Он не понял каламбура.

После тренировки Хельга сказала, что ей нужно поработать, предложила эльфу посмотреть фильм, а сама забрала ноутбук и ушла на кухню. Лорешинад согласился: ему понравился «волшебный ящик», показывающий разные истории. К тому же, это был прекрасный способ изучения мира Разных. Предпочитал он, конечно же, про боевые искусства. Он пытался уловить движения актёров, запоминал их, старался повторить, чем удивлял Хельгу на тренировках.

Устроившись на диване, эльф улыбнулся воспоминанию. На следующий день после боя с Арр'Ташем Хельга застелила диван ярким ковром. Лорешинад не придал этому значения. В тот вечер он по привычке лёг спать на диван, растянувшись на новом покрывале.

Проходившая мимо Хельга бросила критический взгляд и сказала:

— Нет, с этим ковром ты не сочетаешься. Будешь спать у меня.

— А ты где? — слегка опешил эльф.

— Уж точно не на коврике в прихожей… — лукаво подмигнула девушка.

С тех пор пролетела неделя. Жизнь вошла в спокойный ритм. Днём они тренировались, собирали и обрабатывали травы и необходимые Хельге ингредиенты, смотрели фильмы, иногда девушка читала эльфу вслух, пару раз она отлучалась в город за продуктами и привозила приветы от Кира и Натали… Она даже взялась бороться с акцентом Лорешинада! Получалось неплохо, но как только эльф начинал волноваться — тут же сбивался обратно на шипение.

И были уютные ночи с запахами трав и странной медленной музыкой, тянущей сознание в спокойствие и умиротворение. Хельга называла эти мелодии восточными, зажигала палочки, от которых шёл вкусный пряный дым…

«Это всё хорошо, но слишком спокойно вокруг, — подумал эльф. — Долго так продолжаться не может…»

Сегодняшний фильм был про самураев — воинов с особым кодексом чести, вооруженных катанами, похожими на длинные Кии-Вэльве. Лорешинад видел такие в арсенале замка, но возможности опробовать оружие не представилось.

В этот раз на середине фильма эльф ощутил смутное беспокойство. Что-то, увиденное боковым зрением, заставило его повернуть голову к окну. Девичье лицо в обрамлении рыжих волос на миг застыло, показало язык и метнулось в сторону. В тот же момент из кухни, где находилась Хельга, раздался резковатый женский голос: