Были приняты меры, чтобы не допустить возникновения очага войны в Прибалтике. Прибалтийские государства – Эстония, Латвия и Литва – на протяжении двух десятилетий служили центрами антисоветских интриг империалистических государств и поддерживавшихся ими белогвардейских организаций. После начала второй мировой войны в прибалтийских государствах усилилось влияние гитлеровской Германии. Гитлеровские эмиссары вроде генерал-полковника Гальдера, видных руководителей немецкой разведки Пикенброка и Бентевиньи посещали Прибалтику, договаривались с местными ответственными военными руководителями прибалтийских государств об использовании территории, ресурсов и вооруженных сил этих государств в интересах Германии. Это грозило превращением территории прибалтийских государств в антисоветский плацдарм. Народы Прибалтики выступали против такой политики.
Немецкая разведка имела в Прибалтике широко разветвленную сеть. На ее содержании находились, в частности, такие высокопоставленные лица, как начальник второго (разведывательного) отдела эстонского генерального штаба полковник Р. Маазинг, полковники Л. Якобсен, И. Соодла и др.
Опираясь на поддержку прибалтийских народов, Советскому Союзу удалось подписать с правительствами государств Прибалтики договоры о взаимной помощи, которые предоставляли Советскому Союзу военные и военно-морские базы на территориях упомянутых государств. 28 сентября 1939 г. был подписан советско-эстонский договор, а 5 и 10 октября того же года – аналогичные договоры с Латвией и Литвой. Наиболее дальновидные деятели западных государств понимали стратегическую необходимость этих мер. Еще весной 1939 г., выступая в палате общин Уинстон Черчилль говорил: «Для России жизненно важ но, чтобы эти государства (Литва, Латвия и Эстония. – А.Н.) не попали в руки нацистской Германии»[131]. Однако английское правительство, возглавляемое тогда Чемберленом, вовсе не разделяло этого мнения.
В то время отношения между СССР и Францией и между СССР и Англией были напряженными. В предвоенные годы Советский Союз настойчиво стремился к созданию системы коллективной безопасности, важнейшую роль в которой должны были играть СССР, Англия, Франция и их союзники, связанные между собой обязательствами взаимной помощи на случай неспровоцированной агрессии со стороны Германии. Однако стремление правящих кругов Англии столкнуть между собой Германию и СССР, двусмысленная и непоследовательная позиция Франции, заключившей, с одной стороны, пакт о взаимной помощи с СССР, а с другой – проводившей мюнхенскую политику, направленную против СССР, были немаловажными причинами срыва накануне второй мировой войны плана создания антифашистской коалиции. Это обстоятельство отразилось на отношениях Советского Союза с западными государствами самым пагубным образом. По существу после начала войны в Европе дело ограничивалось простым поддержанием дипломатических отношений. К концу первого этапа англо-советские и франко-советские отношения резко ухудшились в связи с ярко выраженной враждебной позицией Англии и Франции во время советско-финского вооруженного конфликта. В то время англо-французские штабы по поручению своих правительств разрабатывали планы оказания непосредственной военной помощи Финляндии путем посылки своего экспедиционного корпуса и переноса центра тяжести войны с запада на север и северо-запад. Однако в силу различных причин английское правительство проявляло известные колебания, несмотря на энергичный нажим французского правительства и на его попытки с помощью американской дипломатии воспрепятствовать мирным переговорам, начавшимся в Москве. Договор между Финляндией и Советским Союзом от 12 марта окончательно сорвал антисоветские планы Англии и Франции того периода и вынудил правительство Англии обратиться к более реальной политике в отношении СССР. Об этом свидетельствовало, в частности, предложение английского правительства 18 марта 1940 г. возобновить прерванные осенью 1939 г. торговые переговоры. Однако вскоре торговые переговоры снова зашли в тупик, так как английское правительство настаивало на поддержании Советским Союзом экономической блокады Германии, проводившейся Англией, на что Советский Союз не мог пойти без ущерба для своей позиции нейтрального государства и для отношений с Германией[132].
Советско-французские отношения в эти месяцы носили напряженный характер. С первых же дней войны во Франции началась разнузданная антисоветская кампания, достигшая своего апогея во время финского конфликта. Совместно с Англией Франция добилась в декабре 1939 г. исключения СССР из Лиги Наций. Французское правительство Даладье прилагало все усилия, чтобы под предлогом оказания помощи Финляндии тем или иным способом втянуть Советский Союз в мировую войну. Одновременно с планом нападения на СССР с северо-запада французский генеральный штаб разрабатывал планы нападения на СССР с юга, который должен был осуществляться: с воздуха – бомбардировками центров нефтяной и нефтеперерабатывающей промышленности в Баку и в Батуми, с моря – посылкой англо-французской военной эскадры в воды Черного моря для бомбардировки черноморского побережья Советского Союза. Для этой цели Франция успела заручиться принципиальным согласием Турции. Готовя разрыв отношений с СССР, 5 февраля 1940 г. французская полиция совершила налет на помещение советского торгпредства в Париже, помещения Интуриста и бывшей советской школы в Париже. Были вскрыты сейфы со служебными документами. Обыски были произведены и на квартирах сотрудников советских учреждений в Париже. Часть документов была изъята. Эта полицейская провокация еще более ухудшила отношения. Нет сомнения, что французские власти были заняты поисками предлогов, чтобы в дальнейшем было легче объяснить разрыв отношений с СССР[133].
Франко-советские отношения еще больше обострились в то время, когда французское правительство интенсивно разрабатывало военные антисоветские планы. Заключение советско-финского договора привело к отставке 20 марта правительства Даладье, сделавшего главным направлением своего курса в эти месяцы антисоветскую политику. Последним актом Даладье на посту премьера было требование 19 марта отозвать советского полпреда во Франции Я. 3. Сурица за поздравительную телеграмму, отправленную им Советскому правительству по поводу заключения мирного договора с Финляндией[134].
Новое французское правительство П. Рейно пыталось продолжить курс на обострение франко-советских отношений и 25 марта передало английскому правительству меморандум, в котором продолжало настаивать на проведении прежней, обанкротившейся политики в отношении СССР. Английское правительство отнеслось к меморандуму сдержанно. Тем временем Германия вторглась в Норвегию и Данию, а 10 мая начала наступление на Западном фронте. Последовавшая затем военная катастрофа решительно изменила ситуацию. После капитуляции Франции вся западная часть европейского континента оказалась под господством гитлеровской Германии. Из всех западноевропейских государств, принимавших участие в войне, уцелела лишь одна Англия. Но положение ее оставалось чрезвычайно тяжелым.
Быстрый разгром Франции оказался полной неожиданностью. Германия становилась единственной военной силой на западноевропейском континенте. Ей никто здесь не противостоял. Баланс сил решительно изменился. Внешнеполитическое положение Советского Союза значительно ухудшилось. Никто не мог предсказать, в каком направлении развернется дальнейшая агрессия Германии. Авторы многотомного японского издания «История войны на Тихом океане» обращают внимание на то, что в своей речи после поражения Франции, в которой Гитлер предложил мир с Англией, он не сказал ничего такого, что свидетельствовало бы о его доброжелательном отношении к СССР[135]. Договор о ненападении между Советским Союзом и Германией не мог в условиях стремительно возросшей военноэкономической мощи Германии и неимоверного самодовольства немецких фашистов служить сам по себе достаточрю надежной гарантией от нападения. Учитывая эти обстоятельства и стремясь облегчить тяжелое положение Англии, новый английский военный кабинет, сформированный в середине мая Уинстоном Черчиллем, решил попытаться наладить отношения с СССР. 12 июня 1940 г. в Москву прибыл вновь назначенный английский посол, известный деятель лейбористской партии Стаффорд Криппс. 25 июня 1940 г. Черчилль обратился с письмом к И.В. Сталину. В письме Черчилль выражал надежду, что ни расстояния, разделяющие обе страны, ни различие систем, ни идеологические расхождения не должны помешать обеим странам поддерживать взаимовыгодные отношения. Признавая, таким образом, справедливость установки советской внешней политики на мирное сосуществование, Черчилль подчеркивал, что Советский Союз сам должен судить о том, угрожают ли германские претензии на господство в Европе его интересам. Со своей стороны глава английского правительства заверял в готовности обсуждать с Советским правительством «любую из широких проблем, созданных нынешней попыткой Германии проводить политику поэтапного завоевания и поглощения европейских государств»[136].