Это правдоподобное повествование вызывает один вопрос — о мотивах путешествия братьев Дзено на север. Их потомок Николо Дзено, опубликовавший записки, возможно, не знал мотивов, либо уничтожал информацию, скрывая тайны государственной политики Венеции. Вполне очевидно, что братья Дзено пустились в плавание не столько ради приключений или славы, сколько с целью лучше послужить своему государству. Они хотели открыть прямой доступ к важной торговле рыбой и мехами, смолой и древесиной Севера, преодолевая засилье Ганзейской лиги, располагавшей двумя факториями на Оркнейских и Шетландских островах. Возможно, они слышали о новом властителе северных морей, принце Генри Сент-Клере, владевшем богатством храмовников и их мастерством мореходства, так как у семейства Дзено были связи с христианскими военными орденами, хотевшими создать империю в Средиземноморье и в Пруссии. Теперь они поведут флот принца Генри в исследовательские и колониальные экспедиции через западный океан.
Когда Николо Дзено пригласил брата приплыть к нему на Оркнейские острова на венецианском судне, Антонио пришлось самому покупать и снаряжать корабль, так как торговые рейсы из Венеции в Северную Атлантику совершались всего два раза в год. Поэтому Антонио получил письмо брата лишь через год после его встречи с принцем Генри Сент-Клером. Отплыл он к Шетландским островам только весной 1392 года, и присоединившись к брату, помог Николо в походе на Шетландские острова; там их корабли разметал шторм, и они вынуждены были укрыться на Оркнейских, а потом заново начать нападение. Они захватили семь маленьких островов и стали строить крепость на острове Бресси. Принц Генри отправился с миссией в лондонские верфи под охранной грамотой, которую выдал в ему король Англии Ричард Второй. Взяв с собой команду из двадцати четырех человек, он подготовил три корабля и отплыл с ними обратно на север. Николо Дзено остался на Бресси удерживать Шетландские острова для шотландского принца, Антонио отплыл с остальным флотом к другой приморской крепости Сент-Клера в Керкуолле на Оркнейских островах, где они провели два года.
В "Книге Дзено" говорится, что Николо отплыл к Гренландии "на следующий сезон", в 1393 году, "с целью открытия новых земель", существовала политическая причина для этого путешествия: оно превратилось в съемку берегов и разведку для последующей колониальной экспедиции на запад. В то время у власти находились два папы, один в Авиньоне, а другой в Риме, причем принц Генри Сент-Клер поддерживал римского, возможно, следуя указу норвежского короля. В 1392 году епископ оркнейский Генрих был подчинен архиепископу Трондхеймскому под нажимом принца Генри, который хотел избавиться от этого церковника-соперника и склонил папу в Риме поменять местами оркнейского и гренландского епископов. На следующий год епископ Генрих отплыл на Гренландию, скорее всего на "трех маленьких барках", которые Николо Дзено снарядил для путешествия туда.
Разумеется, первым портом захода на Гренландии стал знаменитый монастырь Братьев-проповедников (доминиканцев), которые использовали горячие источники для обогрева жилища, стряпни и даже выращивания зимой овощей в теплице. Позднейшим критикам "Книги Дзено" эти сообщения казались вымыслом, однако современные ученые обнаружили действующие вулканы и горячие источники в бухте Гаэл Хамке на восточном берегу Гренландии возле развалин монастыря святого Олафа, в "Книге" ошибочно названного "Сан-Томазо". Обычно здесь приставали к берегу торговые суда из Трондхейма, вывозившие оттуда в Норвегию рыбу и меха. Существование раннего монастыря августинцев, располагавшего невиданным по тем временам центральным отоплением, подтверждал в 1349 году гренландец Ивар Бардсен, экономом епископа Гренландии, обитавшего в Гардаре на западном берегу. Он также писал о горячих источниках на соседнем острове, располагавшемся во фьорде Унарток, которые использовались для стирки и лечения больных, и об источниках, находившихся возле бенедектинского женского монастыря в другом фьорде. Сохранившиеся развалины средневековой церкви в Какортоке также подкрепляют сведения "Книги Дзено", так как ее каменная архитектура со сложенным из клиновидных камней арочным окном очень похожа на архитектуру церкви на Оркнейских островах и загадочной Ньюпортской башни в Род-Айленде.
Путешествие епископа Оркнейского в свою новую епархию позволило Николо Дзено провести съемку восточного берега Гренландии, обогнуть ее южный мыс и плыть к Гардару на западном побережье. Возможно, он получил в свое распоряжение карты и указания норвежских рыбаков, а также воспользовался помощью монахов-августинцев. Он вернулся из Гардара в следующем году с превосходной съемкой восточного побережья и части западного. Кроме того, привез епископа Гренландского Иоанна на Оркнейские острова. Мы знаем об обмене мест служения этих епископов из Гренландского архива, до сих пор хранящегося в Ватиканской библиотеке, а о съемке, проведенной Николо Дзено, известно из "Книги Дзено" и Discendenze Patrizie Марко Барбаро. За двадцать два года до публикации "Книги" Барбаро поведал о путешествиях Дзено к островам у Северного полюса и о смерти Николо Дзено вскоре после возвращения на Оркнейские острова.
Здоровье старшего из капитанов Дзено подорвали холод и тяготы гренландской экспедиции. Он и его младший брат провели вместе на Оркенейских и Шетландских островах всего четыре года, и Антонио проведет там еще десять лет в одиночестве, если не считать времени, потраченного на собственные исследовательских экспедициях. Принц Генри Сент-Клер не хотел отпускать домой Антонио, которому пришлось стать после брата капитаном сент-клеровского флота. "Хотя Антонио всеми силами пытался по-всякому, просил и умолял, он так и не мог получить разрешения вернуться в свою страну". Поскольку принц Генри был "человеком в высшей степени отважным и предприимчивым", он теперь хотел стать "владыкой моря".
Тем временем на Оркнейские острова пришло новое свидетельство о цивилизации по ту сторону западного океана. Местный рыбак вернулся домой с рассказом отнюдь не вымышленным, как большинство рыбацких россказней. Антонио Дзено писал об этом домой брату Карло:
"Двадцать шесть лет назад в море вышли четыре рыбацких судна и попали в сильный шторм. Много дней их, совершенно беспомощных, носило по морю. Когда буря наконец утихла, они обнаружили остров, называемый Эстотиланд, лежащий более чем в тысяче миль к западу от Фрисланда. Одно из судов разбилось, шестерых бывших на нем людей схватили местные жители и привели в красивый, многолюдный город. Король острова послал за переводчиками. Не находилось такого, кто понимал бы язык рыбаков, лишь один человек, тоже случайно заброшенный на этот остров, говорил по-латыни. Он спросил их от имени короля, кто они и откуда; когда рыбаки ответили, король решил оставить их в этой стране. Рыбакам оставалось только повиноваться, и они провели на острове пять лет и выучили местный язык. Один из них побывал в разных частях острова и говорил, что это очень богатая страна, изобилующая всем необходимым. Она немного меньше Исландии, но земля там более плодородна. Посередине острова очень высокая гора, от нее берут исток четыре реки, снабжающие водой всю страну.
Обитатели острова очень умны, владеют всеми нашими ремеслами. Очевидно, они в прошлом имели дела с нашими людьми; этот человек говорил, что видел в королевской библиотеке книги на латыни, которой они не понимают. У них свой язык и письменность. Есть всевозможные металлы, особенно много золота. Они ведут торговлю с Энгронеландом, отправляют туда меха, серу и смолу. Он говорил, что южнее находится большая и многолюдная страна, очень богатая золотом. Жители сеют зерно и варят пиво, этот напиток северяне пьют, как мы вино. У них большие леса. Там много городов и деревень. Они делают небольшие суда и плавают на них, но у них нет магнита, и они не могут определять стороны света по стрелке компаса.