В 10.00 маршал Конев дал команду:

— Огонь! По полной программе!

Его слова повторили во. всех боевых подразделениях:

— По полной программе по фашистским извергам!

Вздрогнула земля за Вислой. Весь передний край заволокло дымом и гарью.

«Катюши» первыми открыли огонь по врагу. Вслед за ними вступили в бой все 285 орудий, расположенных на каждом километре вдоль линии фронта. 107 минут продолжалась артиллерийская подготовка, и в каждую из них на голову противника обрушивалось двадцать две тонны металла. Артиллерийская подготовка была настолько мощной и так дезорганизовала оборону противника, что наша пехота на первых километрах почти не встречала организованного сопротивления.

12 января наши части вышли на рубеж Янушевиче — Речице — Мацеевице — Пшиворуз — Палонки. Дальнейшее наступление войск 1-го Украинского фронта также продолжалось успешно. Рано утром 14 января передовые части переправились через реку Нида в районе Умяновице. Вместе с ними шли артиллерийские дивизионы. Путь на Ченстохов, к границе Германии, был открыт.

Серьезное сопротивление противник оказал под Краковом. В этих боях замечательный подвиг совершил командир батареи «катюш» старший сержант Карпенко. Боевая машина, в которой он находился, была обстреляна из дота. Свернув с дороги в высокий кустарник, он выстрелил в дот прямой наводкой. Дот был разрушен, но осколком снаряда был убит и наш славный артиллерист. Командир стрелкового взвода лейтенант Семенов быстро собрал группу бойцов и атаковал капонир. Бойцы ворвались в дот и обезоружили двадцать солдат жандармского полка.

Польские земли остались позади. Впереди — Германия. Части дивизии торопились к Одеру. Вот и деревня Хохлинден, в которой восточная половина — польская, а западная — уже немецкая. Деревню разделяет речушка. С волнением переступили бойцы эту условную границу.

Вот она, та земля, откуда пришли дикие орды захватчиков. Наступил долгожданный час. Дивизия вместе с другими соединениями фронта вступила в фашистское логово. Первый этап Силезской операции был блестяще завершен.

Семь оборонительных рубежей преодолела пехота при надежном обеспечении артиллерийским огнем. Были форсированы реки Нида, Шернява, Висла, Пшемша, Одер, освобождены древняя столица Полыни Краков и Домбровский промышленный район. Немецкие захватчики потеряли один из военных заводов, а также металлургические заводы, шахты и рудники Верхней Силезии.

Позади мутные воды Одера. Повсюду на дорогах сгоревшие «тигры» и разбитые орудия.

Германия встречала наших воинов мокрым снегом с дождем. Дороги размокли, поля разбухли. Трудно стало выбирать позиции для орудий, значительно усложнилось их продвижение. Расчеты выбивались из сил. Чтобы задержать наступление наших войск, противник непрерывно поднимал в воздух авиацию. Группы из пятнадцати-тридцати самолетов висели над дорогами, подкарауливая наши колонны. Однако бесчинствовали эти воздушные пираты, базировавшиеся на аэродромах Шпроттау и Бунцлау, недолго. Бесплодные попытки остановить наше наступление привели лишь к тому, что они израсходовали остатки горючего и их самолеты стали нашими военными трофеями.

14 февраля при поддержке артиллерийского огня крышка котла в районе Бреслау была захлопнута. 31-я артиллерийская дивизия в составе войск 1-го Украинского фронта начала бои за Бреслау. В окруженном городе-крепости на левом берегу Одера сосредоточилась пятидесятитысячная фашистская армия. Сюда же сбежалось из разных провинций Восточной Германии гражданское население, здесь работали все военные заводы, лишь частично поврежденные воздушной бомбардировкой. Город был хорошо подготовлен к обороне.

Насколько тяжелыми были бои за Бреслау, свидетельствует тот факт, что окруженный в городе гарнизон немцев был разгромлен и капитулировал только 7 мая 1945 г.

Город Бреслау, раскинувшийся на берегах реки Одер, был весь в дыму от разрывов снарядов и бомб. С наблюдательного пункта дивизии можно было насчитать сотни очагов пожара, дым застилал улицы.

Бои в городе, где каждый дом превращен в крепость, очень сложны для наступающих. Успех в таком бою зависит не только от общепринятой тактики ведения боя, но и от инициативы и находчивости каждого бойца и командира. Ведение артиллерийского огня в городе с закрытых позиций особенно затруднено, а установить тяжелые орудия на прямую наводку не всегда возможно. В то же время, чтобы выбить противника из дома, стены которого достигали чуть ли не метровой толщины, необходим снаряд большой разрушительной силы. В поисках решения задачи в одной из батарей реактивных минометов воины решили выпускать мину большого калибра не из боевой машины, а самостоятельно. Реактивную мину устанавливали в оконном проеме, подводили к ней шнур с электрозапалом и били по дому, где засел противник. Снаряд пробивал не только внешнюю, но и несколько внутренних стен. Опыт боев за Бреслау воины дивизии применяли и в боях за Берлин.

Для организации очередного удара по противнику и прорыва занятого им рубежа требовалось определить расположение переднего края немецкой обороны. Эта задача была поставлена перед помощником начальника разведки дивизии С. М. Будановым. Взяв с собой двух лучших разведчиков, Буданов под огнем противника засек и нанес на карту действующие огневые точки фашистов (пулеметные гнезда и минометные батареи), уточнил расположение немецких и своих войск и к исходу дня возвратился на командный пункт. За выполнение этого задания С. М. Буданов был награжден орденом Красной Звезды.

Наша артиллерия в боях за Бреслау проявила себя подлинным «богом войны». Можно было бы рассказать про старшину Скубей, разоружившего гарнизон немецкого дота; про офицера Погорелко, уничтожившего пулеметный расчет; про сержанта Кисилова, выбившего немцев из верхних этажей дома. Пехота, несмотря на сильную артиллерийскую поддержку, никак не могла прорваться в один из районов города. Противник стянул сюда большие силы. Собрав разведчиков, капитан Гурьянов бросился с ними в атаку, увлек за собой пехоту и занял район. Бои под Бреслау стали для наших войск школой штурма Берлина.

19 марта на огневые позиции первой и третьей батарей дивизиона капитана Шерстнева вышла большая механизированная колонна немцев. Лейтенант Яковенко подбил головную самоходку. Создалась пробка. Батареи открыли по противнику беглый огонь. Яковенко бросился к подбитой самоходке, зарядил орудие и прямой наводкой расстрелял из трофейного «фердинанда» дне фашистские самоходки. Семьдесят пять снарядов выпустил он по бросившейся врассыпную пехоте. Еще две самоходки, подбитые младшими сержантами Гредюшко и Жизазовым, остались навсегда в лощине.

6 апреля три наши бригады, влившись в общий поток наступающих войск, двинулись далее на запад, по направлению к Берлину. Шоферы писали на бортах своих машин: «На Берлин!»

В книге «Штурм Берлина» капитан М. Синочкин так писал этот марш нашей 31-й артиллерийской дивизии:

«Приказ о маневре артиллерийских частей к Берлину был получен, когда наши бригады вслед за пехотой торопились к Эльбе. Все было в движении. Противник сопротивлялся слабо, и мы уже готовились к встрече с американцами и англичанами. Берлин оставался где-то стороне. Колонны обгоняли юркие штабные машины: „Стой! Пакет командиру бригады“.

„Приказ — на Берлин!“ — решили красноармейцы, наблюдая, как шоферы разворачивают боевые машины на восток. Скоро уже все знали, почему развернулась колонна. Стихийно возникали митинги.

Марш-маневр был начат. Навстречу общему потоку пришлось двигаться до Люккау. От Люккау на север маршрут проходил по местам недавних боев гвартейцев-танкистов.

Убрали тенты с машин, проверили автоматы. Ехали настороже. И справа и слева тянулись леса Форст Барут, а в лесах было много блуждающих немцев.

Ночью за Барутом остановились. Короткий отдых. К утру в подразделениях артиллеристы читали свежий номер дивизионной газеты с лозунгом: „Вперед, на Берлин!“

Снова тронулись в путь. В три ряда шла на Берлин могучая советская техника. Тракторные поезда с орудиями большой мощности двигались по обочинам. Их обгоняли легкие ЗИС-2 с минометами на крюку. Сильные грузовики тащили гаубицы и тяжелые минометы.