Быстрота, с которой немцы продвигались по территории Польши, похоже, обескуражила Сталина, и только 17 сентября 1939 года он сделал заявление, обвиняя поляков в том, что они бросили на произвол судьбы «беззащитные родственные украинский и белорусский народы», заявив о вводе в Польшу частей Красной Армии. В действительности, большая подготовка началась значительно раньше. Поэтому советские войска совместно со специальными частями НКВД начали наступление в 5.40 утра того же дня — двумя формированиями из Белорусского и Киевского особых военных округов. Белорусский фронт под командованием генерала М. П. Ковалева, состоящий из четырех армий, быстро продвигался, испытывая слабое сопротивление. К 28 сентября было возможно организовать выборы в Народное собрание, которое 2 ноября проголосовало за вхождение «освобожденных территорий» в Белорусскую ССР. ^[32]

Западные районы Украины были заняты Украинским фронтом под командованием генерала С. К. Тимошенко. В состав фронта входили 5-я, 6-я и 12-я армии, состоявшие из восьми пехотных корпусов, трех кавалерийских корпусов, танкового корпуса и пяти танковых бригад. В каждой армии были созданы специальные мобильные подразделения из танковых и кавалерийских частей для того, чтобы достичь демаркационной линии в самое короткое время. ^[33] Сталин хотел избежать любых случайностей: хотя у него было согласие Гитлера на территорию, которую он должен был занять, но помощник советского военного атташе в Берлине ранее сообщил, что там есть иной план. Этому атташе показали карту Вермахта, где демаркационная линия проходит восточнее Львова и Дрогобыча, нефтедобывающего района, которого очень домогались немцы. ^[34] Поэтому, как и следовало ожидать, когда 19 сентября передовые части 6-й армии дошли до окрестностей Львова, немцы уже подходили к городу с запада. В результате произошла перестрелка, приведшая к потерям живой силы и техники с обеих сторон. ^[35] Кстати, командиром 6-й армии был Ф. И. Голиков, который в 1938 году был членом Военного совета Белорусского военного округа, а в 1940 году стал руководителем советской военной разведки. ^[36] К середине октября, параллельно с Белоруссией, на Западной Украине были проведены выборы в Народное собрание. 27 октября Народное собрание, заседавшее во Львове, проголосовало за вхождение в Украинскую ССР. 15 ноября 1939 года это решение было утверждено. В Москве были получены яркие доклады, в которых описывалось счастье западных украинцев, вошедших в советскую семью.

Один из таких докладов, полученный от начальника Главного политического управления Красной Армии, был типичным: «Украинское население встречает нашу армию как настоящих освободителей ‹…›. Как правило, даже передовые части встречаются всем населением, выходящим на улицы. Многие плачут от радости». Юноша из Дрогобыча сказал: «Наши сердца наполнены глубокой любовью к великому советскому народу, Красной Армии и Украинской Коммунистической партии». ^[37]

Эти первые отклики западных украинцев отражают их неприязнь к полякам, которые правили ими с 1919 года, и отсутствие опыта контакта как с царским, так и с советским правительствами — они были частью Австро-Венгерской империи после первого раздела Польши в 1772 году и до конца 1-й Мировой войны.

У советских органов безопасности был более реалистический взгляд на трудности, с которыми им придется встретиться, когда украинское и белорусское население Польши попадет под советский контроль.

1 сентября 1939 года, вскоре после германского нападения на Польшу, они начали планирование широкого присутствия НКВД на новых территориях. Через неделю нарком НКВД Берия издал приказы руководителям НКВД Украинской и Белорусской ССР И. С. Серову и Л. Ф. Цанаве создать специальные чекистские группы из оперативных и политических сотрудников своих управлений и пограничных войск округов, находящихся на территории данных республик. Личный состав для этих групп — приблизительно 500 человек, был также набран из прикомандированных сотрудников Ленинградского управления НКВД и из центрального аппарата НКВД. Было обговорено, что эти группы будут распределены по воинским частям в соответствии с планами Наркома обороны. Серов получил указание координировать свою работу с 1-м секретарем ЦК КП(б) Украины Н. С. Хрущевым и с командующим Украинским фронтом генералом С. К. Тимошенко. В Белоруссии был принят тот же порядок. Каждый день, в 18.00, Серов и Цанава должны были докладывать по телеграфу о своих передвижениях. Заместитель начальника НКВД СССР по армии должен был передать личный состав Украинского и Белорусского пограничных округов в распоряжение начальников оперативных чекистских групп; эти войска должны были быть сформированы в батальоны, один на группу, для выполнения специальных задач. Заместитель наркома С. Н. Круглов был командирован для создания резервной группы из 300 человек из местных органов НКВД и составить список отобранных сотрудников к 10 сентября. Организационный период Берия закончил назначением наблюдающими за операцией своего 1-го заместителя В. Н. Меркулова на Украину, а начальника Спецотдела НКВД В. М. Бочкова — в Белоруссию. На следующий день Серов доложил, что требуемый персонал был либо в наличии, либо в пути, а Первая и Вторая оперативные группы предоставлены Киевским особым военным округом. Серов добавил, что он поддерживает регулярный контакт с Хрущевым и Тимошенко. Из этих сообщений видно, насколько быстро и эффективно действовали органы НКВД по созданию административных структур для поддержки военных операций на новых территориях. ^[38]

15 сентября, за два дня до наступления Красной Армии, Берия послал директиву Серову и Цанаве, что и как нужно делать, когда советские войска войдут на бывшую польскую территорию. Когда войска занимают город, необходимо создать временную гражданскую администрацию, в которую войдут руководители оперативных групп НКВД. Работая в тесном контакте с военными и под руководством временных гражданских администраций, сотрудники НКВД должны поддерживать общественный порядок, бороться с саботажем, подавлять контрреволюционные выступления и создавать ячейки будущих отделов НКВД в области. Вот некоторые из их специфических задач:

«Немедленно занять все учреждения связи: телеграф, телефон, радиостанции и радиоузлы, почту, поставив во главе органов связи надежных людей. Занять помещения государственных и частных банков, казначейств и всех хранилищ государственных и общественных ценностей и взять на учет все ценности, обеспечив их хранение.

Оказать всяческое содействие политотделам армии и прикомандированным к ним работникам в немедленном занятии типографий, редакций газет, складов бумаги и в налаживании издания газет.

Немедленно занять все государственные архивы, в первую очередь архивы жандармерии и филиалов 2-го отдела генштаба.

Арестуйте наиболее реакционных представителей правительственных администраций (руководителей местной полиции, жандармерии, пограничной охраны и филиалов 2-го отдела генштаба, воевод и их помощников), руководителей контрреволюционных партий ‹…›. Занять тюрьмы, проверить весь состав заключенных. Освободить всех арестованных за революционную и прочую антиправительственную работу. Организовать новую тюремную администрацию из надежных людей во главе с одним из работников НКВД».

В дополнение к вышеуказанным мерам сотрудники НКВД в администрации должны были заниматься уголовными делами и созданием надежной пожарной части. Однако основной задачей оставалось выявление и пресечение шпионажа и терроризма, так же как и саботажа в промышленности и на транспорте. Но создавая эту «копию» операций НКВД внутри существующего Советского Союза, Сталин и Берия ни на минуту не подумали о какой-либо другой модели и не дали времени для переходного периода. Жителям новых территорий нужно было в одну ночь перевоплотиться в послушных советских граждан. Термин послушные люди относился к тем лицам, которые были известны как антипольские и просоветские, некоторые из которых уже были агентами советской разведки. ^[39]