— Вот и все, — сказал я. — Пусть земля вам будет пухом.

Складывать два и два Алекса научили еще в детском саду:

— Ты убил Дэни и Уильяма?

— Да, — просто ответил я. — Вернее, я убил Бориса Киричева и Дениса Чернова. Подполковника и полковника соответственно.

В дверь осторожно постучали, и Алекс посмотрел на практически бесполезный пистолет в своей руке. Он спрятал его за спину и крикнул:

— Открыто, войдите, — при этом он переместился так, чтобы закрыть меня от входящего.

В комнату ввалились три небритых итальянца в светлых плащах, зыркнули по сторонам своими черными глазами, один прошел во вторую комнату, другой остановился напротив Вязовски:

— У вас есть оружие? Сдайте его мне!

— А вы кто? — Алекс не спешил выполнять распоряжения незнакомцев. Но и не видя очевидной угрозы, не торопился выходить из ситуации силовым методом.

— Служба безопасности народного банка Вероны, — вместо итальянца произнес знакомый голос за его спиной.

— Привет, Сардж, здравствуйте, Алекс, — на пороге стоял улыбающийся Захар. — Вот и я. Алекс, вы же не станете стрелять здесь направо и налево?

— У него нет патронов, — открыл я захватчикам военную тайну.

— Ну и славно, — Захар скинул плащ в шкаф, размещенный в стене у входа. — Тогда можно даже выпить за то, что хорошо кончается.

— Что за балаган? Сардж? Что происходит? — Алекс не понимал, что происходит.

— Можно я отвечу? — Захар поднял руку вверх, словно выучил урок и теперь желал сверкнуть знаниями.

Я кивнул и поднял с пола последний стакан с "Веселой вдовой":

— Расскажи, ему можно знать.

— Тогда, пожалуй, я отпущу ребят. Луиджи, вы с Пьетро и Лукой можете занять соседний номер, снятый для сеньора Вязовски, — обратился он к одному из небритых спутников. — Только, закажите нам еще несколько "Веселых…"

— Нет! — я остановил его. — Только не вдов. Пусть это будет хоть "Кровавая Мэри", но выносить запах елок я больше не могу!

— Луиджи, спросите у них бурбон. Старый, добрый бурбон! Бутылки нам хватит. И вы, Алекс, расслабьтесь, — Захар подмигнул, — Сарджу ничего не угрожает, а мои ребята обеспечат надежную охрану. Абы кого в безопасность нашего банка я бы брать не стал. Подождите, пожалуйста, десять минут, мне нужно привести себя в порядок, о–кей?

Алекс положил свой пистолет на стол и уселся на диван, тройка итальянцев ретировалась, а Захар заскочил в ванну "умыться с дороги". Я в это время переключал каналы телевизора и пьяно улыбался симпатичным милашкам, что в изобилии водились на программах итальянского телевидения — от вездесущего RAI до местечкового "Tele Liguria".

Наконец тот самый служка, что весь вечер таскал нам коктейли, принес заказанный бурбон, и удостоился похвалы от Майцева:

— Ты молодец, Джованни, просто молодец. "Винокурни Келлера — Коллинза" — это наш выбор! Ступай, больше мы тебя звать не станем.

Любовно потирая стеклянный бок, он пронес бутылку через весь номер, немножко налил в три стакана:

— За знакомство!

— Пока мне не объяснят, что здесь происходит, пить я не стану. — Вязовски демонстративно сложил руки на груди.

— На нет и суда нет, — согласился Захар, и чокнулся со мной.

— В общем, не буду ходить вокруг да около, друзья мои! Да простят меня революционеры из "Красных бригад", на которых я свалил сразу несколько преступлений, но к моему похищению они не имеют никакого отношения. Я сам себя похитил!

— Это я уже понял, — Алекс был хмур. — Какого черта вы убили Дэни и Уильяма?

— Это не я! Это "Красные бригады"! — рассмеялся Захар. — Ничего вы не докажете!

— Или вы прекращаете морочить мне голову, или…

— Или что? — невинно осведомился Захар. — Ты нас поколотишь? Сдашь в полицию? Вернешь на родину? Что? Что будет, если "или"?

Майцев выждал секунд пять и закончил мысль:

— Ни–че–го! Поэтому заткнись и слушай.

Он налил нам еще по стакану:

— Пей, Алекс, за коллег. Помянем. Хоть и были они не те, за кого стоило бы выпить, но все ж люди. Пей. А я тебе расскажу, как все было на самом деле. В тот день, когда Блэк пришел к Сарджу и сообщил о прибытии группы, Сардж позвонил мне в Вену. Вернее, я ему позвонил, но это неважно. А важно то, что со стороны тех людей, что вас к нам послали "на усиление" — так это называется? — так вот, с их стороны было настоящей наивностью полагать, что мы, не первый год ворочающие приличными деньгами, не имеем никаких способов защиты своих капиталов. Нет, старики, конечно молодцы, но, кажется, уже не понаслышке знакомы с маразмом. Мне за два года учебы в МВА барабанные перепонки истерли увещеваниями о необходимости такого подразделения! Здесь тебе и борьба с конкурентами, и выживание в правовом государственном поле, и защита рынков. Что ты!

Захар перевел дух, отхлебнул бурбона и, усевшись на стол, продолжил:

— Сардж‑то, конечно, пытался на себя одеяло перетянуть: "я все предвижу, смогу предупредить!" Конечно, сможет, — так я тогда рассудил, но береженого бог бережет, и в прошлом году, когда мотало меня по миру, я купил за совершенно смешные деньги три компании: два детективных агентства и охранное бюро. А в этом году к ним добавились отделы безопасности четырех банков. Получается очень приличных размеров организация. С большой филиальной сетью, с приличным финансированием. Да кому я объясняю, ты же уже все понял! Мы, конечно, звезд с неба не хватаем, куда нам до настоящих игроков на этом поле! Звезд не хватаем, но кое‑что могём. Особенно в некоторых местах — в Луисвилле, Сан–Ремо, Фрайбурге, еще кое–где… Конечно, вас всех сфотографировали, и уже на следующий день на моем столе лежали подробные справки на каждого из вас — хорошо, что на Родине за хорошие деньги сейчас можно купить все что угодно. И даже личные дела пенсионеров КГБ. И я переслал их Сарджу. В то утро, когда состоялась его встреча со всем вашим коллективом и после которой ты был с ним уже неотлучно. И Сардж тоже "вспомнил". Но показал я эти дела не только Сережке.

Я хмыкнул, вспомнив, как из факса полез длинный рулон бумаги с текстом на русском языке, так напугавший Марту.

— Ну вот, значит, показал я ваши дела одному своему знакомцу из списка тех товарищей, что передал нам для контакта Геор… — продолжал Майцев. — Кстати, Сардж, я все еще настаиваю, чтобы ты с этими людьми встретился, нам их деды не зря передали. Впрочем, неважно, кто передал, а важно, что этот человек в свое время работал на МИ-6. Вместе с Колином Фигерсом, а до того — с Чарльзом Грэем, — названные Захаром имена мне ни о чем не говорили, но для Алекса что‑то значили и это было заметно, — помогал свершиться подвигам Дафны Парк. Но был нашим агентом. Нашим — в смысле советским, как Ким Филби. И вот его пристрастной проверки товарищи Киричев и Чернов не прошли. Потому что еще в восемьдесят втором году господин Чернов дал добровольное согласие на сотрудничество с заокеанскими друзьями. А Киричев слился и того раньше. Он состоял одно время в охране Горби. И часто помогал нашему нынешнему Генсеку "пропадать" из поля зрения его сопровождения. В основном, когда тот находился в заграничных командировках. Выйдет поздним вечером Михаил Сергеевич прогуляться по Лондону и… пропадает! Часа на три–четыре! Понимаешь? А прикрывает его Боря Киричев. Так что мы знали о вас даже больше, чем вы о нас. Игра шла в обе стороны. Вы прослушивали телефоны Сарджа и мои, но и мы тоже слушали разговоры Дни и Уильяма.

Захар прямо‑таки любовался собою. Не перед Алексом — передо мною он блистал. Оправдались его ожидания двухлетней давности о том, что нас непременно попытаются вывести на чистую воду и использовать в своих интересах — и свои и чужие. Оправдались его настойчивые просьбы не жмотиться на безопасность, словом, он кругом вышел прав и теперь наслаждался своим триумфом.

— А потом все было просто — мы не могли надолго оттягивать устранение этих людей. Если бы речь шла о чем‑то обыденном вроде местоположения ракетных шахт, нам стоило бы с ними поиграть, поводить за нос, а то и перевербовать, но секрет нашей деятельности несколько выбивается за рамки обычного, да еще длинный язык Сарджа подстегнул нас к действию. Следовало поторопиться, пока они не сдали информацию о нас своим хозяевам.