Возвращаюсь сейчас с пробежки. Останавливает меня индус.

– Hot-йогой занимаешься?

– Нет, бегала.

– А-а-а. Но я видел, ты и йогой занимаешься.

– Да, действительно. Несколько раз в неделю на пляже.

– Забыл твое имя… (а я забыла, чтобы мы вообще знакомились) Кали-Дурга? (женский гневный аспект в индуизме)

– Наоборот. Парвати (жена Шивы и просто душка, если не доводить ее до состояния Кали-Дурги).

– Ты из России?

– Точно, сэр.

– Сэйнт-Питер?

– Да… Э-э-э, ну, пожалуй, мне пора! (а то мало ли, что еще разведка доложила, как бы краснеть не пришлось)

Вот так, живешь, думаешь, что ты маленькая незаметная козявка в этой большой Вселенной, а местные жители, деревню которых оккупируешь уже месяц, все про тебя знают без твоего ведома! Нравится мне тут, останусь подольше. Стараниями моего русского татуированного друга выучила 10 фраз на каннаде, официальном языке штата Карнатака. Теперь могу спросить: «Чего тебе надо?», «Куда путь держишь?», «Что поделываешь сегодня ночью?». В общем, способна поддержать светскую беседу.

Андрей.

Мне тяжело писать это, но пришло время, когда требуется кардинальное решение. Ты не на войне, не в неволе, не на подлодке – тебе, видимо, просто нет до меня дела, поэтому мы и не общаемся неделями. Я не нашла другого ответа. Задавала этот вопрос тебе, но ты не отвечаешь. В свою жизнь ты меня не пускаешь, сам в мою не идешь. Может, у тебя есть какое-то свое видение отношений, но и им ты тоже не делишься. В общем, куда ни повернись – тупик. Ты мне важен, но в происходящем, вернее, НЕпроисходящем, оставаться невыносимо. Я готова многое понять, принять, поддержать, но ничего же не происходит: закрытое сердце, полное молчание… А я очень живая. Мне нужна динамика, взаимообмен. То, что сейчас между нами, – это совсем не про любовь, не про близость, не про развитие.

Пожалуйста, если я, мы тебе важны – сделай что-нибудь не обдуманно, а сердцем, и немедленно! Если же ты понял, что это все не имеет ценности – можешь не отвечать.

А.

Я написала письмо, я поняла, что это моя единственная правда сейчас…

Родной. Я тебя очень люблю. Я хотела быть твоим вдохновением, твоей поддержкой, твоей подругой. Я никогда не считала тебя своим. Мне не нужны были дорогие подарки – достаточно было тебя. Такого, какой ты есть. Но – чтобы ТЫ был. Ты, а не воспоминание, не фантазия. Мне нужно было так мало – быть с тобой в близости.

Я принимала расстояния, принимала твои ценности на данный момент, принимала тебя, веселого и строгого, нежного и циничного. Ты все это бросал в меня, как в костер, и я все это превращала в тепло. Но твое молчание – неделю, другую, третью, месяц, больше… я принять не смогла. Потому что это не близость, не любовь и не развитие.

Знаешь, так странно: когда я поняла вчера, что надо написать это решительное письмо, хватит прятаться и откладывать, пора расставить точки над i…мне стало так больно, как будто я тебя уже потеряла. Разве то время, что мы провели вместе – несколько месяцев по нескольку дней в каждом – это много?

Нет, но дело не в физическом времени: я втекла в тебя и пустила тебя в себя, полюбила тебя и Прагу, тот наш дом и наше совместное будущее. Я видела нас рядом, вместе, понимаешь? Все эти дни, недели я выжимала тебе сок, резала салаты, складывала твою одежду, слушала тебя и создавала нежность в твоем доме… Я бы делала еще много чего. Я бы служила тебе. И я по-прежнему к этому готова. Но ты не зовешь. Не говоришь, что тебе это нужно.

Я ни на кого тебя не меняла. И пока не хочу никого другого. Но эта очень тоненькая ниточка между нами – она утончалась с каждым днем. Ты не мог этого не понимать. Но ничего не делал. Неужели ты думаешь, я не привыкла к этой боли разрывов? Я рвала столько раз – и после гораздо более длительных и близких отношений.

Написала письмо – стало легче. Легла спать, даже хорошо поспала, не просыпалась среди ночи. Впервые за месяц или полтора… Все так просто – ты либо написал мне, либо – тебе нет до меня дела. И хватит отговорок. Ты всегда твердишь: я такой… А я такая. Моя сильная, яркая, живая энергия требует выплеска. Мне было очень больно писать тебе короткое однозначное письмо, но оно написано, отправлено, минута острой боли пережита, все внешние опоры для меня потеряны. Совсем потеряны.

Тот, Кто выше, обязательно поможет. Больше мне не на что уповать. Я рискнула очень сильно, но это сильное решение и оно придало мне энергии. Надеюсь, и у тебя хватит смелости на сильный ответ, на отвагу. Может быть, я даже не прощаюсь…

Я никогда не жила в деревне до Гокарны. На лето выезжала с бабушкой на дачу, однако это было садоводческое товарищество, состоящее из разных заслуженных людей на пенсии. Единственный дом, в котором жили круглый год, принадлежал местному пьянице и его семье. Проходя мимо, помню, испытывала шок от вида этого сарая, домочадцев дяди Вани-алкоголика и кур, которых они держали на дворе, а я, городская девочка, видела только в супе…

И вот мы в Гокарне второй месяц. Моя мама с непониманием спрашивает: «Почему же так долго? Ведь план путешествия был иным?». Верно, здесь мы «тратим» время, за которое хотели посмотреть Кералу, Гоа, Мумбай. Что говорить, даже и саму Карнатаку мы видели одним глазком: Мурудешвар да Хампи. Почему драгоценные недели нашего трипа мы проводим в рыбацкой деревне? Потому что ЖИВЕМ здесь, и это становится глубоким обучением, самопознанием, откровением.

Мечтая об этой поездке, как-то поделилась с Таней: хочу вставать утром спокойно, завтракать, читать, заниматься йогой, гулять, молиться и медитировать в храме, покупать фрукты у знакомого продавца… А не бегом-бегом на пляж и по достопримечательностям.

И вот, спустя месяц, я, наконец, начала понемножку погружаться в атмосферу Гокарны. Да-да, только сейчас. Когда перешила свое сари в покрывало для кровати, а сама облачилась в западную одежду с индийским налетом. Когда перестала интересоваться, осуждающе или одобряюще смотрят на меня местные – несколько дней просто не снимала солнечные очки. Когда оттусовалась с русскими путешественниками, они почти все разъехались и мне стало одинаково хорошо в local забегаловке, европеизированной кафешке или с тарелкой у себя в комнате. Когда обнаружила, что кроме центральной улицы есть еще множество других. Когда прекратила штурмовать храмы для hindu only и иду туда, где спокойно, тихо, дружелюбно. Когда стала ходить на пляж не ежедневно, как на работу, а исключительно по желанию. Кстати, совершенно прекрасно выйти рано утром к морю, подвязать юбку на манер жен рыбаков и идти вдоль прибоя – как простая смертная баба, самая обыкновенная пенорожденная Афродита…

Собаки больше не встречают меня лаем на темной улице. Когда они выбегают на звук моих шагов, говорю им: «Привет! А я всегда тут хожу».

На днях бегала со свиньей наперегонки. Серьезно. Среди бела дня. Иду такая вся чинная, с пакетом фруктов. Смотрю: свинья в канаве стоит и, как водится, что-то лопает. Подхожу. Как уже было сказано выше, я свиней-то близко не видела, пока не приехала сюда. Она заметила зрителя, заволновалась, шажок сделала – я за ней, еще шажок – я тоже, в общем, она побежала, и я не удержалась, понеслась следом! Они очень забавно сразу двумя лапами прыгают вперед, двумя отталкиваются и крутят хвостом. Не знаю, что подумали окружающие, но я получила большое удовольствие, пробежав метров двадцать. Потом решила не терроризировать животное, оно же не виновато, что я такая дикарка!..

А сегодня загляделась на петуха. Даже на корточки присела. Как гордо он вышагивает! Словно мужчина, облачившийся в коротковатые для него кальсоны, но все равно считающий себя верхом совершенства. И смешно вытягивает шею, издавая скрипучий истеричный вопль.