7

Мы уже говорили, что Ф.Э. Дзержинскому пришлось уйти из ВЧК после организованного московскими чекистами налета на германское посольство и убийства посла Мирбаха.

Теперь, как только Феликс Эдмундович вернулся в ВЧК, петроградские чекисты осуществили налет на британское посольство и убили военно-морского атташе капитана Кроми…

Это, похоже, становилось традицией ВЧК, стилем работы ее председателя.

Любопытно, что произошло это как раз в то время, когда Феликс Эдмундович Дзержинский мчался на поезде, так и не успев толком допросить в Петрограде убийцу Каннегисера, чтобы… опоздать на допросы в Москве Фанни Каплан.

Если мы вспомним, что Феликс Эдмундович и после убийства посла Мирбаха предпочел просидеть наиболее острый момент так называемого восстания эсеров под так называемым арестом, то и тут усматриваются элементы традиции и стиля…

К череде загадочных событий, вызванных деформацией времени на стыке лета и осени 1918 года, надо отнести и прозвучавшее по радио обращение «ко всему цивилизованному миру от Совета комиссаров Союза коммун Северной области»…

«Фактическими убийцами Володарского, Урицкого, покушения на Левина и Зиновьева являются англо-французы… Подлые душители свободы пошли на все… Товарища Урицкого они убили потому, что товарищ Урицкий получил в свои руки нити целого английского заговора в Петрограде…

При появлении в здании посольства представителей нашей комиссии по борьбе с контрреволюцией английские заговорщики во главе с офицером Кроме открыли стрельбу, убили нашего товарища Янсона и тяжело ранили товарищей Шейкмана и Бортновского, которые в настоящий момент находятся при смерти.

Ф. Дзержинский

Военный комиссар Б. Позерн

А. Луначарский

2 сентября 1918 года».

Обратим внимание на дату.

2 сентября Ф.Э. Дзержинский точно был в Москве, и почему его подпись стоит рядом с подписями петроградских товарищей, непонятно.

Естественно предположить, что обращение это и было подписано в Петрограде, но не 2 сентября, а 31 августа, когда еще только готовился налет на английское посольство, когда Дзержинский по телеграфу связался со своим заместителем в Москве Я.Х. Петерсом и дал указание арестовать Локкарта и его подручных…

Думается, что бессмысленно обсуждать сейчас, чем же — чекистской игрой или настоящим антиленинским заговором? — была та спецоперация в Кремле, которую начинал еще Яков Григорьевич Блюмкин и которую потом проводили Яков Христофорович Петерс и Феликс Эдмундович Дзержинский…

После того, как Феликс Эдмундович узнал, что убить В.И. Ленина на заводе Михельсона не удалось, он объявил эту операцию заговором и приказал раскрыть его.

Отметим — это, кстати, очень важно для уточнения последовательности событий! — что первый раз Локкарт и капитан Хикс были арестованы до 6 часов утра 31 августа, когда Якоб Петерс устроил им очную ставку с Фанни Каплан. В 9 часов утра они были отпущены, но Петерс на всякий случай арестовал секретную сотрудницу ВЧК и любовницу Локкарта Муру Бенкендорф…

Это в Москве…

А в Петрограде — напомним, что в это время сам Феликс Эдмундович уже находился в поезде между Петроградом и Москвой! — отряд чекистов оцепил здание английского посольства на Французской набережной, у Троицкого моста.

Каким образом вооруженный налет чекистов на английское посольство связан с убийством Урицкого, говорят его результаты.

Все бумаги в английском посольстве оказались сожжены, военно-морской атташе капитан Френсис Аллен Кроми был убит, погиб при захвате посольства чекист Янсон, были ранены помощник комиссара Петроградской ЧК Иосиф Наумович Шейкман-Стодолин и следователь ВЧК Бартновский.

Но не совсем ясно, кто и в кого стрелял…

Так получилось, что пули, попавшие в чекистов, были выпущены из чекистского оружия.

Резидент английской разведки Эрнест Бойс, который должен был отвезти капитана Кроми на свою квартиру для встречи с Рейли, приехал в посольство, когда Кроми был уже мертв.

Все концы «чекистско-посольского» заговора оказались обрубленными, и теперь о подлинных намерениях Ф.Э. Дзержинского и его покровителя Я.М. Свердлова можно судить только по косвенным свидетельствам…

И тут все сразу встает на свои места.

И выстрел Леонида Каннегисера тоже…

Он, как нам кажется, и спутал все карты чекистам, и можно предположить, что вместо тщательной подготовки убийства Ленина они вынуждены были форсировать ход «спецоперации» и, когда теракт на заводе Михельсона все-таки не удался, чтобы замести следы, совершили налет на английское посольство.

Хотя, конечно, одним только налетом на посольство все проблемы решить не удалось.

У товарища Петерса в Лондоне жили жена и сын, которым Локкарт неоднократно передавал деньги, и рисковать ими Якоб Христофорович не мог даже ради бесконечно любимой им ВЧК. Локкарта он выпустил, но тут же арестовал его любовницу Муру Бенкендорф.

И не ошибся.

Оказалось, что Локкарт любит Муру и тоже не собирается рисковать ею даже ради бесконечно любимой им английской разведки.

Вот такие это благородные люди оказались.

Якоб Христофорович Петерс и Роберт Гамильтон Брюс Локкарт…

В октябре Локкарту, вместе с другими сотрудниками миссии Антанты, было разрешено вернуться в Англию.

28 сентября Петерс сам пришел к Локкарту сообщить о его освобождении.

— Вы можете быть счастливы и жить как вам захочется. Мы можем дать вам работу, — сказал он. — Вы ведь знаете, что капитализм все равно обречен.

— Не валяйте дурака! — ответил Локкарт. — Вы же хотите передать письмо своей жене? Давайте письмо… Если оставить политику в стороне, я против вас ничего не имею. Всю свою жизнь я буду помнить то добро, которое вы сделали для Муры.

О благородстве Якоба Христофоровича Петерса говорить, разумеется, не просто. Тут нельзя ни на мгновение забывать, что это благородство ближайшего подручного Дзержинского.

Чтобы иметь возможность хоть как-то скомпрометировать Локкарта в глазах его начальства, Петерс придумал произвести в немецкие агенты чекистку Муру Бенкендорф. И пока его жена Мэй находилась в Лондоне, Петерс, как он сам признавался, скрывал этот факт, даже на суде, приговорившем Локкарт, Рейли, Гренар и де Вертиман в декабре 1918 года к смертной казни.

Зато, как только Мэй удалось вывезти, Петерс сразу предал гласности факт сотрудничества любовницы английского разведчика Локкарта с немецкой разведкой. Разумеется, сделал это товарищ Петерс только в знак протеста против «ярой антисоветской кампании», которую развернул тогда Локкарт в Англии.

Вот мы и разобрались и с поразительным совпадением заговоров и терактов, и с полуслепой террористкой, и с мудрым Феликсом Эдмундовичем…

Только народу тогда понять это было невозможно…

Даже если и был этот народ и большевиками, и чекистами…

Не понимали этого следователи Огго и Кингисепп…

Не понимали и товарищи в затерянном в вятской глуши Нолинске…

Это оттуда пришло тогда письмо, которое было напечатано в «Вестнике ВЧК» и которое вызвало такой гнев В.И. Ленина, что сам журнал немедленно был закрыт.

Письмо называлось: «Почему вы миндальничаете?»

«Революция учит. Она показала нам, что во время бешеной Гражданской войны нельзя миндальничать. На своей спине мы почувствовали, что значит отпускать на свободу Красновых, Колчаков, Алексеевых, Деникиных и как мы увидели также на примере убийства Володарского, что значит благодушествовать с “домашней” контрреволюцией. И мы объявили нашим массовым врагам террор, а после убийства товарища Урицкого и ранения нашего дорогого вождя тов. Ленина мы решили сделать этот террор не бумажным, а действительным. Во многих городах произошли после этого массовые расстрелы заложников. И это хорошо. В таком деле половинчатость хуже всего, она озлобляет врага, не ослабив его. Но вот мы читаем об одном деянии ВЧК, которое вопиющим образом противоречит всей нашей тактике.