Неужели прожитое время не научило нас осторожнее относиться к сокрушению талантливых людей? Не говорить от имени всего народа? Не заставлять людей высказываться о том, чего они попросту не читали или не слышали? Я с гордостью вспоминаю, что не пришел на собрание деятелей культуры в Центральный дом работников искусства, где поносили Б. Пастернака и намечалось мое выступление, где мне «поручили» критиковать «Доктора Живаго», в то время мной еще не читанного.

В 1948 году были списки запрещенных произведений. Сейчас предпочитают устные ЗАПРЕТЫ, ссылаясь, что «есть мнение», что это не рекомендуется. Где и у кого есть МНЕНИЕ — установить нельзя. Почему, например, Г. Вишневской запретили исполнять ее концерте в Москве блестящий вокальный цикл Бориса Чайковского на слова И. Бродского? Почему несколько раз препятствовали исполнению цикла Шостаковича на слова Саши Черного (хотя тексты у нас были изданы)? Почему странные трудности сопровождали исполнение 13-й и 14-й симфоний Шостаковича? Опять, видимо, «было мнение»… У кого возникло «мнение», что Солженицына нужно выгнать из Союза писателей, мне выяснить не удалось, хотя я этим очень интересовался. Вряд ли пять рязанских писателей-мушкетеров отважились сделать это сами без таинственного «мнения». Видимо, МНЕНИЕ помешало моим соотечественникам и узнать проданный нами за границу фильм Тарковского — «Андрей Рублев», который мне посчастливилось видеть среди восторженных парижан. Очевидно, МНЕНИЕ же помешало выпустить в свет «Раковый корпус» Солженицына, который уже был набран в «Новом мире». Вот когда бы его напечатали у нас — тогда б его открыто и широко обсудили на пользу автору и читателям.

Я не касаюсь ни политических, ни экономических вопросов нашей страны. Есть люди, которые в этом разбираются лучше меня, но объясните мне, пожалуйста, почему именно в нашей литературе и искусстве так часто решающее слово принадлежит лицам, абсолютно не компетентным в этом? Почему дается им право дискредитировать наше искусство в глазах нашего народа?

Я ворошу старое не для того, чтобы брюзжать, а чтобы не пришлось в будущем, скажем, еще через 20 лет, стыдливо припрятывать сегодняшние газеты.

Каждый человек должен иметь право безбоязненно самостоятельно мыслить и высказываться о том, что ему известно, лично продумано, пережито, а не только слабо варьировать заложенное в него МНЕНИЕ. К свободному обсуждению без подсказок и одергиваний мы обязательно придем.

Я знаю, что после моего письма непременно появится МНЕНИЕ и обо мне, но не боюсь его и откровенно высказываю то, что думаю. Таланты, которые составляют нашу гордость, не должны подвергаться предварительному избиению. Я знаю многие произведения Солженицына, люблю их и считаю, что он выстрадал право писать правду, как ее видит, и не вижу причины скрывать свое отношение к нему, когда против него развернута кампания.

31 октября 1970 года

Документ № 3

В. ИВАНОВ

СОЦИАЛИЗМ И КУЛЬТУРНОЕ НАСЛЕДИЕ

К величайшим завоеваниям советского народа, построившего социализм и вступившего в период развернутого строительства коммунизма, относится расцвет социалистической культуры. Опыт создания многонациональной, подлинно народной, интернациональной по своей сути культуры в СССР использован в других странах социализма, он будет служить путеводной звездой для всех стран при переходе от капитализма к социализму.

Успехи социалистической культуры стали возможны благодаря неустанному руководству Коммунистической партии, благодаря тому, что путь развития этой культуры был гениально намечен и обоснован великим Лениным, который создал цельную, всесторонне развитую теорию социалистической культуры и разработал план ее практического осуществления в нашей стране.

Вождь революции многократно, особенно после победы Октября, говорил о том, как надо строить новую, социалистическую культуру, как правильно использовать при этом культурное наследие прошлого.

Подчеркивая, что коммунистом стать можно лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество, Ленин подверг уничтожающей критике сторонников огульного ниспровержения культурного наследия. Вместе с тем в трудах Ленина содержатся четкие и ясные указания, что далеко не все из старого наследия берет и осваивает социалистическая культура.

Ленинские указания явились прямым ответом на животрепещущие вопросы культурного строительства, поставленные в повестку дня социалистической революцией, они послужили основой для борьбы с различными прожектерами, пытавшимися навязать свои антинаучные теории создания «новой» культуры, троцкистами, всеми и всякими оппортунистами.

Ленинские идеи о путях развития социалистической культуры служат и сегодня надежным ориентиром в практике культурного строительства, в борьбе с различными путаниками, игнорирующими значение прогрессивных культурных традиций или апологетически относящимися к прошлому в духе теории «единого потока».

«Ниспровергатели» культурного наследия в первые годы революции утверждали, что пролетарскую культуру надо создавать на «чистом» месте. Ленин, критикуя их теории, говорил: «Пролетарская культура не является выскочившей неизвестно откуда, не является выдумкой людей, которые называют себя специалистами по пролетарской культуре. Это все сплошной вздор» (Полн. собр. соч., т. 41, стр. 304).

Ленин был непримирим ко всем и всяким формалистическим вывертам, которые выдавались различными прожектерами за новое искусство. Он говорил о подобной интеллигенции, что она «сплошь и рядом образовательные учреждения крестьян и рабочих, создаваемые по-новому, рассматривала как самое удобное поприще для своих личных выдумок в области философии или в области культуры, когда сплошь и рядом самое нелепейшее кривляние выдавалось за нечто новое, и под видом чисто пролетарского искусства и пролетарской культуры преподносилось нечто сверхъестественное и несуразное» (Полн. собр. соч., т. 38, стр. 330).

Ленин иронизировал над «абстрактнейшим стремлением к новому, которое должно уже быть так ново, чтобы ни одного грана старины в нем не было» (Полн. собр. соч., т. 45, стр. 401). Он рассматривал все лучшее в культурном наследии прошлого как исходный пункт для развития новой, социалистической культуры. В беседе с Кларой Цеткин он ставил вопрос, в котором содержался и ясный ответ: «Почему нам нужно отворачиваться от истинно прекрасного, отказываться от него, как от исходного пункта для дальнейшего развития, только на том основании, что оно «старо»?» («В.И. Ленин о литературе и искусстве». М., 1969, стр. 663).

Вместе с тем, по мысли Ленина, усвоение лучшего в культурном наследии должно быть не пассивным, а активно творческим, осуществляемым с позиций марксизма, ибо «только миросозерцание марксизма является правильным выражением интересов, точки зрения и культуры революционного пролетариата» (Полн. собр. соч., т. 41, стр. 337). Он напоминал, что марксизм усвоил и переработал все, что было ценного в более чем двухтысячелетнем развитии человеческой мысли и культуры, и подчеркивал: «Только дальнейшая работа на этой основе и в этом же направлении, одухотворяемая практическим опытом диктатуры пролетариата… может быть признана развитием действительно пролетарской культуры» (там же). Эти ленинские указания и явились той программой культурного строительства, которая осуществлялась партией и Советской властью буквально с первых дней революции.

Социалистическая культура строится на основе самого передового мировоззрения нашей эпохи — марксистско-ленинского мировоззрения.

Деятели социалистической культуры, в отличие от проповедников буржуазного анархо-индивидуализма, не мыслят своего творчества оторванным от жизни, аполитичным, внеклассовым. Они выступают с открыто классовых позиций, создают духовные ценности в интересах рабочего класса, всех трудящихся, руководствуясь коммунистической партийностью. Это и позволило социалистической культуре подняться на качественно новую, высшую ступень по сравнению с предшествующим культурным развитием.