Роса мне сказала, что она не понимает до конца смысл этой фразы, даже она, испанка! что Fama эта не живая, но это все, что она мне смогла пояснить про эту фразу... Я давно уже не плачу во сне, видимо после полета или больницы, мне снятся разные сны, а в последнее время мне снится эта фраза. Она приходит как живая, длинная и загадочная, начиная с этого Sucedio с ударением на последней букве и кончая революционным esperanzas...
Я делаю еще несколько глотков манагуа. Ставлю пустой стакан на пол и подношу закрывшуюся книгу близко-близко к глазам. Сквозь картон переплета вижу светящиеся зеленым буквы -
«EL PAIS» CLASIKOS DEL SIGLO ХХ Miguel Yuste, 40, 28037 MADRID DIARIO EL PAIS, S.L. Deposito legal: M - 36.705 - 2002...
Может попрактиковаться в испанском? Когда-то мама заставляла Мишеньку переписывать куски из французских детективов, а может написать письмо, ну с понтом, в эту самую EL PAIS, S.L., мол уважаемый кабальеро или сеньор издатель, хочу предложить вашему издательству... Что же им такого предложить, в таком письме можно что угодно накручивать, все равно мусор, хочу предложить...
Да, Фама эта не живая, рок-н-ролл мертв, но я то жив, стуча костылем мечусь среди громадин зданий, под дождем проливным, в пустоте и темноте освещенной фонарями луною, шарахаясь от провалов огня наполненных подозрительно вглядывающихся манекенами с широкими плечами в классике костюмов и лысыми башками черного и пепельного цвета за полировкой стекла...
В коридоре какие-то голоса, вставать в лом, зато висок больше не ноет, а что это шмотки на мне мокрые? ну и сон, дождь приснился, да нет же, нет, дождь за окном, а я, это я на улицу выскакивал, то ли что-то искал, то ли кому-то что-то предложить пытался... Вспомнил! это я в Ла Пальму катался, купил Хуану «бошек» вместо выпитых и на место положил, в коробку...
-Ола пирато, ты будешь ужинать? - ласково интересуется Роса, иногда я думаю. что она ко мне не равнодушна, а иногда я просто уверен - мой возраст, примерно в два раза старше их всех плюс костыль-нога, вот отсюда и доброжелательность... Ну и просто Роса человек хороший.
-Пирато, ты спишь? Сплю ли я? вот вопрос. В Париже спал днями, ходя по улицам, работая на ненавидимой работе, посещая сквот бывших, но оставшихся «совками»... Здесь только иногда у меня ощущение, что я сплю, но чаще я бодрствую, весел и энергичен, машу крюком, пыхаю грас, балдею с юными амигос...
-Пирато, вставай, Вилли сделал вкусный ужин, вставай!...
3.
Только через два дня я вспомнил, что написал и оправил какое-то выдуманное письмо в адрес издательства, выдавшего Кортасара. Вспомнил и расхохотался - на такое идиотское письмо ни один издатель не будет отвечать. Но я ошибся.
В чем прелесть Запада - здание на снос, живем нелегально, правда полиция в курсах, разок приезжали ксивы листать, а почту носят. У нас на входной двери, прямо к фигурной решетке почтовый ящик на болтах с гайками прикручен, так нам туда и рекламки суют, и всякое прочее говно, пару раз даже иеговисты свою «Падающую башню» засунули... Длинный узкий конверт, адрес сквота отпечатан на принтере что ли, сеньору Михаилу Данилову в собственные руки, сдвоенное «Ф» на конце... И обратный адрес того самого издательства, и... Медленно-медленно разрываю конверт пополам, глянцевый лист сложенный в трое, сплошное de и y складываются в смысл, полный идиотизма. По крайней мере для меня -
...нас очень заинтересовала аннотация Вашей книги, присланной нам, просим Вас выслать небольшой отрывок что ли, незнакомое слово, с уважением и почтением, примите мол наши уверения и так далее...
Интересно, смеяться сейчас надо или печалится? а какого печалится, в зале на первом этаже пара ржавых агрегатов на дубовых столах осталось, строчи да строчи, как из пулемета, только вот что строчить то, что?..
Я распахиваю ставни, местная особенность - ставни на окнах не снаружи, а внутри, тусклый свет из шахты дворика да еще сквозь давно не мытые стекла, распахиваю и окно. Запах гнили что ли, плесени, чего-то затхлого вместе со светом, солнце где-то высоко-высоко над трехэтажной почтой, вчера был на радость клевый и удивительный день... Я унес в клюве под восемьдесят эуро, и одна не сильно помятая жизнью туристка согласилась попить пивка в тени ночных фонарей... Даже имя не помню, помню собственную неуклюжесть с чертовой ногой.
Из углов в свет пропахший гнилью выступила обшарпанная канцелярская мебель - дубовые шкафы с оторванными дверцами, массивные столы с каким-то канцелярским мусором, в углу на одном и ржавеют-блестят хромом-никелем два монстра с широкой кареткой. Да, память не подвела, я же в первые дни вписки весь сквот облазил, я же любопытен, как не знаю кто... А стульев не оставили гады, последние сквотеры наверх отволокли, на собственные нужды. Интересно, как долго я стоя творческий процесс выдержу, с ногой-то?.. Вопрос конечно интересный...
Тяну на себя за тусклую фальшивую бронзу, скрипя выползает ящик с пылью, в углу несколько пожелтевших листков бумаги размера А4 вроде бы. Спасибо. Разворачиваю агрегат поудобнее, весу в нем минимум полцентнера, вставляю лист в каретку - в фильмах видел, все делаю в первый раз, как новорожденный. С огромным трудом проворачиваю каретку, заржавело что ли? лист с металлическим лязгом уползает куда-то во внутрь монстра-агрегата... А если лента высохла к чертям собачьим? да вроде бы тут не сухо, а совсем наоборот... Присаживаюсь боком на край стола, вытянув ногу, заношу указательный палец над клавишами, и задумываюсь. А что же я им наобещал в том письмеце-то, хоть убей не помню, придется по бездорожью шутить и дальше, стеб дело хорошее, начну с многоточия, тогда можно и не напрягать башки кочан воспоминаниями насчет сюжета, мол данный кусок потом в сюжет вольется...
Трижды стукаю с силой в клавишу и склонившись, в удивлением вижу - три отпечатанных точки как будто светятся в сумерках зала. Ха, начало есть, теперь к этому началу дописать остальное и будем хохотать.
...В конце того самого полета к солнцу, в который его отправили танцующие мусорщики в белом, Майкл сильно и больно ударился об грязный асфальт, поломав свои крылья. Скорая помощь, примчавшаяся на чей-то звонок - мир не без добрых людей, с воем сирены умчала-увезла Майкла в белоснежный полярный холод больницы, где яркий блеск чего-то на потолке так больно отдается в голове, ноге, да и во всем теле. А крылья были отняты, ампутированы еще там, на улице и остались лежать на грязном асфальте...
Через год Майкла выписали. Совершенно здоровым. Он перестал чувствовать запахи (ну не совсем конечно), плакать во сне, к нему перестала приходить за уроками русского Ленка, и вообще - он перестал быть ангелом. А стал тем, кем был почти всю свою долгую сорока с лишним жизнь - хипарем. Только нога еще не гнулась, но массаж, плавание, гимнастика. В качестве гимнастики Майкл доехал стопом до Марселя, в качестве плавания доплыл траэктом-паромом до Маллорки, ну а насчет массажа были проблемы. На одноразовый, от силы двух-трех, он еще мог найти массажистку из числа любопытных туристок, интересующихся такой импозантной фигурой, как Майкл. Длинен, худ, волосат, белокур, с мягкой маленькой бородкой, голубые глаза с наглостью и одновременно с какой-то затаенной тоской глядят на окружающий его мир... А вот постоянную подругу из числа волосатой братии для постоянного массажа и для души конечно, проблема. Но не это главное, не это терзало душу бывшего ангела, ныне работающего Фиделем Кастро, не это жгло. Несмотря на доброжелательные андеграундные фейсы, окружившие его заботой и вниманием - вписали в сквот, дали ремесло в руки, показали где можно с душой отдохнуть и прайса потратить, не смотря на море свободы - делай что хочешь, жгло Майкла одно... Он был один, один в толпе, одинок среди френдов и амигос, последний из могикан что ли, одинокий хипарь заблудившийся во времени...
Каждое утро Майкл выпивал чашечку кофе (из огромной кружки с отбитым краем), выкуривал традиционный утренний джойнт (к традициям сквота он привык на второй день - сказалась крымско-азиатская молодость) и отправлялся в сопровождении Вилли на станцию Понт-д-Инка. А через пять минут, после приезда в Ла Пальму они уже брели-ковыляли-направлялись в сторону Плазы Майор. Что бы переодевшись и войдя в образ, начать собирать дань-взяток как пчелки, с туристов. Майкл работал Фиделем Кастро - с накладным брюхом и подвешенной бородой, в зелени униформы и с каскеткой на голове. А Вилли в такой же зелени униформы без какого либо грима работал Че Геварой. Комендантом Че...