А если вместо себя мэр трусливо прислал для выяснения шестерку, то он и не мужик, и иного обращения не заслуживает. Тут Виктор вдруг вздохнул, и почти участливо сказал:

—Мне жаль тебя, парень. Но помочь я тебе ничем не могу.

—Как это не можешь? — удивился Василий.

—           А деньги? Ты же сказал, что принес деньги!

—Ну, деньги-то вот. Тысяча. Пересчитай.

—Вот, а говоришь — ничем не можешь помочь,

— Быков, пересчитав, стал миролюбив и покладист.

— Что ж, это несколько меняет дело. Я даже готов подождать объяснений. До завтра.

Дождешься, — зловеще пообещал Виктор и ушел.

Уральская Мата Хари

Договорившись с москвичом и положив труб­ку, Нина поразилась сама себе. Пригласить к себе в дом мужика, которого знает всего-то двадцать восемь часов — ровно столько заняла дорога из Москвы в Катеринбург — верх беспечности. Но дело  —                превыше всего.

Накануне Нина рассказывала своей компании о поездке в столицу и вскользь упомянула, что воз­вращалась в одном купе с неким типом, который собирается организовать в Катеринбурге еще одну страховую компанию.

—Какая чушь! — воскликнул считавший себя могучим маркетологом Харитон. — Их у нас тут и так, как грязи.

—Нет, почему? — возразила Дашенька. Она всегда возражала Харитону. — Сейчас автомоби­ловка принудительная начинается. Это большой рынок. Может, ему работники потребуются? Слу­шай, а где он остановился? У меня ж сеструхина квартира пустует! Давай я ему сдам, а? У тебя есть его координаты?

Да где-то, вроде бы...

— А как его фамилия? — вдруг заинтересо­вался Влад Никрасов, работающий на ТВ у самого Шеремеха.

— Кажется, Брыков, — неуверенно ответила Нина.

— До меня дошел слушок, из проверенных источников, — поведал пронырливый журналист,

— что в наши края пожаловал сыщик из москов­ский страховой компании. Расследует он какой-то давний несчастный случай. Какой — неизвестно, дело засекречено.

— Ты предполагаешь, что это мой попутчик?

—  Вполне возможно, что никакой филиал здесь открывать не собираются. Насвистел он тебе. А вот что я знаю точно: сыщик работает на мэра, и помогает ему свалить Россиля.

Все дружно возмутились, они искренне счита­ли губернатора достаточно порядочным человеком, а мэра — насквозь коррумпированным бездельни­ком. Нина полагала; что все они там, наверху, одинаковы, но мнение свое никому не навязывала. Надо же людям на что-то надеяться.

«С   москвичом   необходимо   разобраться», —          дружно решила честная компания. И поручила Нине зазвать детектива в гости, и выдоить его на предмет информации. Кто он, что он, и зачем тут.

Друзья разошлись с чувством исполненного долга: все, что происходит в родном городе, под контролем. А доморощенная Мата Хари осталась в растрепанных чувствах. Черт её дернул рассказать о случайном попутчике!

Нина была человеком основательным, и раз дано поручение — его необходимо выполнить. Рас­колоть, так расколоть. Но вот какой ценой?

Нина с теплотой вспомнила часы, проведен­ные в поезде с Василием, их частые перекуры и доверительные беседы. Ей понравился этот невысо­кий крепенький мужичок и его густая с проседью шевелюра. От него веяло надежностью... Но пури­танское воспитание тут же отрезвило: а что потом?

Не захотелось опять остаться одной. После развода с мужем-алкоголиком Нина не позволяла себе никаких связей, дабы не опуститься. Предпо­читала дождаться надежного мужского плеча.

Она и в кругу своих друзей, так называемой творческой интеллигенции, не могла позволить себе близкие отношения. Хотя ей многие явно симпа­тизировали, и даже делали прямые намеки. Нина игнорировала.

Втайне симпатизируя архитектору Харитону, она давила в себе эту влюбленность, дабы не ос­ложнять ему жизнь с ревнивой женой.

Компьютерщик Юрик был типичным ботани­ком. Он готов в ногах валяться, вымаливая её рас­положение. Нина еле отвязалась от него, тактично отклонив ухаживания. Такой всю жизнь будет держаться за ее юбку, а ей и родного сына хватает, чтобы исполнять роль мамочки.

Плохая она мать, укоряла попутно раздумьям о мужиках себя Нина. Сынулю видит урывками, хорошо, хоть бабушка занимается воспитанием. Вот и сейчас сын на все лето отправлен к маме на дачу, в деревеньку, недалеко от Катеринбурга.

Вот с таким сумбуром в голове Нина обна­ружила, что в доме ни горячей, ни холодной воды нет. Другого времени не нашлось позвать мужика, когда даже руки вымыть нечем. Прихватив десяти­литровую канистру и пятилитровый баллон, Нина смоталась на колонку. На обратном пути нарвалась на скандал, устроенный любившей побушевать домоуправшей:

—Вы что делаете?! — яростно орала она возле мусорных баков на вернувшихся с дачи соседей Нины. — Прекратите сейчас же!

—Мы же просто мусор выбрасываем, — оправ­дывался симпатичный подполковник, преподавав­ший в соседнем артинституте.

—Вижу я, что вы делаете! Не слепая! Негодяи! Откуда этот мусор, а? Не считайте меня за дуру! Откуда мусор, я последний раз спрашиваю! Вот сейчас милицию вызову, узнаете тогда, как всякую дрянь в мои баки выбрасывать! И нечего придури­ваться! Думаете, я не знаю, откуда эта ваша дрянь? Это вы с дачи его привезли!

—Ну, там же природа, — смущенно покраснев, оправдывался сосед.

—А мне плевать на вашу там природу! У меня тут баки не резиновые! А вы еще из-за города та­щите всякие отбросы? Выкидывайте их у себя на даче, нечего мои контейнеры переполнять! На вас не напасешься! Машина на вывоз денег стоит! Я кому, матерь вашу, сказала: прекратите выбрасы­вать мусор!

Жена соседа не выдержала:

—А вы не указывайте, куда мне выбрасывать, контейнеры стоят, значит, я могу выбрасывать.

—Мы налоги платим. И это наше дело, в ка­кой бак мусор выбрасывать! Вы за это наши деньги получаете. — Встряла Нина.

—А ты мои деньги не считай, — парировала домоуправша. — Ты еще молодая, сопли подотри!

—Вы, между прочим, чиновница. Вы за наши деньги живете, и должны нас обслуживать, а не кровь у нас пить, — воспряла духом, почувствовав поддержку, соседка. Лучше бы домом занимались: скоро провалится совсем! Почему опять воды нет?

—А не твое собачье дело! Когда надо, тогда и будет! Много понимать стали. А не заткнешься, я щас милицию вызову. Акт составлю, и твоему ду­раку на службу и отправлю. Вот тогда покрутитесь у меня!

—Как вам не стыдно, так над людьми изде­ваться? — возмутилась Нина. — Вы уже двадцать лет над нами издеваетесь, вас уже давно снять пора!

—  Щас! Раскатали губищи! Я двадцать лет проработала, и еще сто лет буду работать — назло всем вам! — брызгая слюной, ликовала домоуправ­ша. — А ты, молодая, погоди! Будешь возникать, так я тебе и сантехнику перекрою! Усрешься тогда!

—           Сто лет только Кащей Бессмертный живет, —          тихонько буркнула Нина себе под нос только ради того, чтобы последнее слово осталось за ней.

Подхватив тяжелую ношу с водой, она ри­нулась в подъезд и обнаружила, что пока она выясняла отношения, и боролась за право беречь природу и выбрасывать мусор в баки, лифт пере­стал работать.

«Ну, вот, докукарекалась, — сказала она себе.

— Нашла с кем спорить. Да пока эта выдра на отличном счету у мэрии, которую вполне устраи­вает, что никто их не дергает насчет воды и всего прочего — ничего с ней не сделаешь. Размечтались: чтобы чиновники нам служили. А га. Разогнались они. Да им, чем скорее мы все передохнем, только веселее... А теперь топай, раз такая умная, пешком на шестой этаж!»

Пока дотащилась, помылась, волнение после ссоры улеглось, стресс прошел, даже предстоящая встреча с малознакомым попутчиком казалась уже не такой пугающей.

Уж если она с таким домоуправом выжила, то уж и с сыщиком как-нибудь управится.

Шоферская правда

Быков инстинктивно чувствовал, что надви­гается угроза. Но с какой стороны? Все кругом врут — ни одному доверять нельзя, это он уже понял окончательно и бесповоротно. Надо завести запасную берлогу. Как кстати позвонила Нина! А он уже и думать о ней забыл — случайная попут­чица, ни к чему не обязывающее знакомство. От давления бабуси, навязывающей его в постояльцы, Нина была, вроде, не в восторге. Пыталась от него отбояриться: и воды, дескать, горячей нет.