Мы спросили о состоянии здоровья Горбачева. Лукьянов ответил, что Горбачев болен, но не на столько, чтобы опасаться за его жизнь. Однако исполнять обязанности президента он не может. Я и другие представители автономных республик высказались, что в таком случае нужно заключение врачей и заявление самого Горбачева. Из ответа Лукьянова мы поняли, что это будет сделано, а на предстоящей сессии Верховного Совета СССР будут подтверждены полномочия ГКЧП и вице-президента Янаева Г. И. ...
Свидетельствует народный депутат СССР, член комиссии Верховного Совета СССР по законности и правопорядку Олег Бородин:
— 20 августа в составе большой группы депутатов, представляющих демократическое крыло в парламенте, мы пришли к Лукьянову. Мы ставили перед Лукьяновым два главных вопроса. Во-первых, признать действия ГК ЧП незаконными, во-вторых, немедленно созвать сессию Верховного совета СССР. Лукьянов уходил от прямых ответов и даже пытался в какой-то мере обосновать действия ГКЧП, ссылаясь на сложную ситуацию в стране, письма трудящихся, которые поддерживают введение ЧП. Когда мы обратили внимание Лукьянова на нарушение порядка вступления вице-президента Янаева в исполнение обязанностей президента страны, он ответил, что существуют ситуации, когда это возможно и необходимо. Лукьянов заявил нам, что якобы 13 августа разговаривал с Горбачевым и тот жаловался на давление и сердце. Лукьянов заявил, что читал медицинское заключение об ухудшении здоровья Горбачева и что такое заключение у него есть. Кто-то предложил опубликовать это заключение, т. к. этого требует народ. В раздраженном, повышенном тоне Лукьянов потребовал не говорить от имени народа, угрожая прервать беседу. Мы вели стенограмму этой встречи…
Из стенограммы встречи Лукьянова 20 августа 1991 года с народными депутатами СССР, представляющими демократическое крыло:
…Лукьянов:
— 14 августа заместитель главы правительства России Лобов заявил, что не согласен с целым рядом положений Союзного договора, что Россия не будет выполнять целый ряд пунктов Договора. Поэтому Михаил Сергеевич просил на 21 августа собрать Совет Федерации.
В ответ мы получили издевательский ответ Ельцина, что после подписания Союзного договора никаких Советов Федераций и никаких союзных органов не существует.
Я подписал Постановление о созыве сессии. Мы несколько раз проигрывали схему сбора народных депутатов СССР. На сбор сессии уходит не меньше, чем четыре с половиной дня.
Идет очень большой поток телеграмм, требующих суда над президентом. Мое отношение: не трогать президента. Он сделал для этого общества как никто другой.
А что касается заключения медицинской комиссии, то оно у меня есть.
Депутаты:
— Народ требует, чтобы его напечатали. Народ хочет знать, что с нашим президентом.
Лукьянов (кричит):
— Я не позволю говорить от имени народа.
Реплика:
— Но нас выбирал народ. А мы избрали Вас. Вы должны это помнить…
Свидетельствует вице-президент России Александр Руцкой:
— В состав делегации, направившейся к Лукьянову
20 августа, помимо меня, вошли председатель Верховного Совета РСФСР Руслан Хасбулатов и председатель Совета Министров России Иван Силаев.
Мы потребовали немедленно собрать Президиум Верховного Совета, провести экстренное заседание и принять решение о противоправности действий ГКЧП. Лукьянов ничего определенного не сказал. Он был в праве и в силах созвать Президиум Верховного Совета СССР и дать соответствующую оценку происходящему, но не сделал этого…
Свидетельствует председатель Верховного Совета России Руслан Хасбулатов:
— Лукьянов сказал, что не считает необходимым срочно собирать сессию, что мы ошибаемся в оценке ГКЧП. Он говорил: «Вернется завтра президент, поручит все тому же ГКЧП, а как вы будете в таком случае с ним сотрудничать?» На что я сказал, что с этим ГКЧП мы сотрудничать не будем, даже если его назначит президент…
Свидетельствует председатель Совета Министров РСФСР Иван Силаев:
— Ультиматум, составленный нами накануне, включал 10 требований. Первые три пункта касались президента: первое — в 24 часа предоставить возможность встречи с президентом, второе — организовать международный медицинский консилиум, третье — если президент может выполнять свои функции, обеспечить ему такую возможность.
А смысл последних, 9-го и 10-го, пунктов был таким: признать и объявить антиконституционными действия путчистов и отменить все их постановления.
Положили наш документ на стол — он сразу же нас упрекать стал. Вот вы дождались, вы неправильно себя ведете, Горбачев заболел, тяжело заболел, возможно, безнадежно…
Свидетельствует ведущий программы «600 секунд» Санкт-Петербургского ТВ Александр Невзоров:
— Утром 19 августа часов в И утра я позвонил Лукьянову, чтобы узнать его отношение к случившемуся. Ответ Лукьянова сводился к тому, что поскольку он не является прямым участником происходящего, то не хотел бы давать интервью, так как сам еще до конца не разобрался. Второй раз я позвонил Лукьянову в 22.30. Хотел поделиться с ним своими впечатлениями от всего происходящего и, главным образом, от выступления мэра Санкт-Петербурга А. Собчака. На мой взгляд, это выступление провоцировало на столкновение народ и войска. На это Лукьянов сказал, что все в порядке. Это меня разозлило: как это можно так легкомысленно оценивать речь Собчака. Я спросил, что он собирается делать. Лукьянов ответил, что планирует поехать на дачу. Я просто был этим шокирован. Спросил его, что делают члены ГКЧП, на что он ответил, что тоже отдыхают…
…Лукьянов молчал. Его молчание было весомей, чем демонстрация силы армией и КГБ. Час, когда Лукьянов должен был выйти на сцену и заговорить, еще не пришел. До сессии Верховного Совета СССР оставалась неделя…
ДОКУМЕНТ БЕЗ КОММЕНТАРИЯ
«В СЛУЧАЕ БОЛЕЗНИ ПРЕЗИДЕНТА НУЖНЫ ВРАЧИ, А НЕ ТАНКИ НА УЛИЦАХ…»
(ОБРАЩЕНИЕ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ЕВРОПАРЛАМЕНТА Э. БАРОНА КРЕСПО К АНАТОЛИЮ ЛУКЬЯНОВУ)[6]
Господин Председатель, уважаемый коллега, в момент, когда я писал Вам письмо с благодарностью за оказанное мне чудесное гостеприимство и интересные беседы, я узнал о государственном перевороте в СССР, Затем до меня дошла, хотя несколько необычным путем, информация о ключевой роли, которую, как представляется, Вы играете в настоящий момент.
Учитывая всю сложность происходящих событий, позволю себе поделиться с Вами информацией и высказать Вам один совет. Прежде всего сообщаю, что мною принято решение созвать в крайне срочном порядке 23 августа в 14.00 заседание расширенного бюро Европейского парламента с тем, чтобы совместно с председателем Совета Министров ЕС обсудить нашу линию поведения.
Вы прекрасно знаете, с каким вниманием и интересом Европейский парламент следил за сложным процессом движения к демократии, который переживала Ваша великая страна. Поэтому в четверг Вы получите ясный ответ: мы будем с теми гражданами, женщинами и мужчинами, которые смело и решительно встали перед танками. Со своей стороны я бы мог Вам сказать, что я полностью поддерживаю требования, которые Вам направил президент Российской Федерации г-н Борис Ельцин.
Позвольте мне, как Вашему коллеге, дать совет, проистекающий из того, что в соответствии с Парижской Хартией, мы разделяем принципы парламентской демократии. Вы, надеюсь, согласитесь со мной в том, что в случае болезни президента СССР нужны врачи, а не танки на улицах. Исходя из моего личного опыта, мог бы Вам сказать, что танки и избирательные урны несовместимы и, более того, танки могут только отсрочить, но никоим образом не решить проблем жизнеобеспечения.
С учетом большого количества дел, которые мы с Вами должны совместно осуществить с тем, чтобы сделать из нашего континента пространство мира и процветания, вызывает сожаление тот факт, что есть люди, которые испытывают ностальгию по прошлому и хотели бы остановить часы истории.
Я надеюсь, что Верховный Совет сможет защитить демократию и права человека перед лицом грубой силы.
Примите, господин Председатель и уважаемый коллега, заверения в моем высоком уважении.
6
Поступило в Кремль 20 августа 1991 года.